Час близнецов - Уэйс Маргарет. Страница 12

Крисания удостоила Таниса быстрым гневным взглядом, после чего хмуро качнула головой. Полуэльф прикусил губу и сдержанно продолжил:

— Короче, я надеялся, что ты сможешь сопроводить ее до…

— Так я и думал, — сказал Речной Ветер. — Когда я получил твое послание, я сразу решил, что оно сулит мне неблизкий и опасный путь. Поэтому я здесь — мне хотелось лично объяснить тебе причины, по которым я вынужден тебе отказать. Ты же знаешь, я бы с радостью исполнил любую твою просьбу, кроме того, оказать услугу жрице Паладайна было бы для меня высокой честью…

Он слегка поклонился Крисании. Та ответила ему улыбкой, которая, впрочем, тут же погасла, едва она перевела взгляд на Таниса, — вместо нее между бровями Посвященной появилась едва заметная гневная складка.

— Но слишком многое поставлено теперь на карту, — продолжал тем временем Речной Ветер. — Мир, который мне с трудом удалось восстановить, мир между племенами, враждовавшими между собой столетиями, слишком хрупкая вещь. Сумеем ли мы объединиться, сумеем ли возродить нашу землю и нашу жизнь, — сейчас от этого зависит не процветание, а выживание жителей Равнин.

— Я понимаю, — сказал Танис, со всей очевидностью сознавая тяжелое положение Речного Ветра, вынужденного отказать в помощи старому другу. Заметив на себе недовольный взгляд Крисании, он учтиво заверил ее:

— Все будет в порядке. Посвященная. Карамон проводит тебя, а этот парень один стоит троих таких, как мы, не так ли, Речной Ветер?

Варвар улыбнулся своим ожившим воспоминаниям:

— Конечно, в нем хватит силы на троих удальцов вроде нас с тобой и еще останется. Помнишь, Танис, как он поднял в воздух Свинорылого Уильяма, когда мы устроили наше маленькое представление в этом… как его… Устричном?

— А как он убил двух вояк драконьей армии, треснув их друг о друга головами? — с восторгом подхватил Танис и рассмеялся, почувствовав, как рассеивается тьма, опустившаяся с годами над их славным прошлым. — А помнишь, как однажды в королевстве гномов Карамон подкрался сзади к Флинту и…

Он наклонился вперед и что-то прошептал на ухо Речному Ветру. Лицо кочевника побагровело от еле сдерживаемого смеха. В свою очередь, варвар припомнил еще одно забавное происшествие, и оба принялись наперебой сыпать историями, которые славили силу и удаль Карамона, его ловкость в обращении с мечом, его мужество и благородство.

— А как он внимателен и заботлив, — добавил Танис, когда героическая тема была исчерпана. — Вовек не забыть мне, как он ухаживал за Рейстлином, с какою нежностью обнимал его во время этих жутких приступов кашля, которые рвали тело мага изнутри. Тут его прервал сдавленный рык и звук глухого удара. Удивленно обернувшись назад, Танис увидел Тику, которая смотрела на него полными ужаса глазами. Лицо женщины было белым как мел, а на ресницах дрожали слезы.

— Уходите скорее! — в отчаянии пробормотала она. — Прошу тебя, Танис! Не спрашивай меня ни о чем, просто уходи, и все!

Тика схватила его за руку и крепко сжала, не отдавая себе отчета в том, что ее ногти глубоко вонзились в кожу запястья Полуэльфа.

— Провалиться мне в Бездну, в чем дело?! — недоуменно воскликнул Танис и, встав из-за стола, повернулся к Тике лицом.

В ответ снаружи снова раздался глухой удар, сопровождаемый треском ломающегося дерева. От сильного толчка дверь в таверну распахнулась. Тика спряталась за спину Полуэльфа, и лицо ее при этом выражало такой ужас, что рука Таниса сама рванулась к мечу. Речной Ветер тоже вскочил на ноги и вместе с Танисом развернулся к выходу. В дверном проеме появилась огромная фигура, отчего таверна сразу стала какой-то мрачной и неуютной. Разговоры и смех мигом стихли, сменившись негромким возмущенным шепотком.

Тут же вспомнив о темных тварях, что преследовали их по пятам на пути из Палантаса, Танис легко выхватил из ножен меч и шагнул вперед, заслоняя собой Крисанию. За спиной стоял Речной Ветер, который, как в старые времена, прикрывал его с тыла.

«Все-таки нас настигли!» — подумал Танис, чуть ли не радуясь в душе возможности открыто вступить в бой с грозной тенью, с безымянным ужасом, который тайно, но неотступно преследовал их всю дорогу. Встав в боевую стойку, Полуэльф мрачно смотрел, как огромная тень, качнувшись вперед, сделала неуклюжий шаг и вошла в полосу света.

И тут он увидел, что это человек, огромный человек недюжинного роста и богатырского телосложения. Приглядевшись к нему внимательнее, Танис, однако, понял, что вся его сила ушла — мускулы были дряблыми и заплыли жиром. Огромное выпяченное брюхо нависало над грубой веревкой, которой были подпоясаны замызганные кожаные штаны. Грязная рубашка, разъехавшаяся на пупе, была явно мала и натягивалась на плечах и животе, точно на барабане. Лицо пришельца, отчасти скрытое неопрятной трехдневной щетиной, болезненно багровело, а сальные нечесаные волосы спадали на глаза. Вся одежда его, хорошо пошитая и сделанная из тонкого и дорогого материала, была до безобразия грязна и распространяла вокруг запах рвоты и сивушного напитка, больше известного под названием «гномьей водки».

Танис опустил меч, чувствуя, что снова поставил себя в глупое положение.

Он принял за чудовище пьяного городского придурка, из хмельного куража пугающего людей своими огромными размерами и силой. Полуэльф смерил детину взглядом, полным жалости и отвращения, и вложил меч в ножны, попутно поймав себя на том, что в облике этого борова мелькнуло что-то смутно знакомое. Скорее всего, перед ним был кто-то, кого он встречал в Утехе еще в те времена, когда жил здесь постоянно. Должно быть, какой-нибудь здешний задира, переживающий не лучшие свои времена.

Полуэльф хотел было вернуться к столу, но с удивлением заметил, что все посетители таверны смотрят на него с жадным ожиданием.

«Чего они хотят? — раздраженно подумал Танис. — Чтобы я отдубасил его? Хотят посмотреть на героя, избивающего городского пьянчужку?»

Из-за плеча его послышался всхлип.

— Я же просила тебя, чтобы ты уходил! — простонала Тика и без сил опустилась на скамью. Закрыв лицо руками, она безудержно разрыдалась.

Танис озадаченно посмотрел на Речного Ветра, но варвар также недоумевал.

Между тем пьяница прошел на середину зала и остановился там, раскачиваясь, словно от сильного ветра, и поводя из стороны в сторону налитыми кровью глазами.

— Ш-што эт-то у ваш тут? Пируш-шка? — поинтересовался он заплетающимся языком. — И никто… ик! Ник-кто меня не позвал?

Молчание было ему ответом. Посетители не обращали на гиганта никакого внимания, продолжая в ожидании глазеть на Таниса. Пьяница тоже посмотрел в его сторону и снова икнул. Пытаясь сфокусировать взгляд на его лице, он пялился на Таниса с таким сердитым выражением, словно именно его готов был обвинить во всех своих бедах. Внезапно глаза великана расширились, на лице появилась идиотская улыбка, и он, широко взмахнув огромными ручищами, ринулся вперед.

— Таниш-ш, дружищ-ще…

— Бога мои! — в ужасе выдохнул Танис. Он наконец узнал эту оплывшую тушу.

Исполин зацепился ногой за стул и некоторое время рискованно покачивался, словно подрубленное дровосеком дерево, которое вот-вот должно рухнуть. Он и рухнул, опрокинув подвернувшийся стол, рухнул с таким грохотом, что вся таверна содрогнулась от пола до конька крыши. У ног Таниса, закатав глаза и дыша зловонным перегаром, лежал Герой Копья Карамон Маджере…

ГЛАВА 3

Боги мои! — повторил Танис и опустился на колени рядом с бесчувственным воином. — Карамон…

— Танис… — Голос Речного Ветра заставил его поднять голову.

Варвар обнимал Тику, пытаясь вместе с Дэзрой успокоить отчаянно рыдающую женщину. Их окружили любопытствующие: кое-кто пытался о чем-то расспросить Вождя, другие склонялись перед Крисанией для благословения. Те, кто остался за столами, требовали еще вина и эля. Танис встал на ноги.

— Таверна закрывается! — громко объявил он. Толпа откликнулась недовольным гомоном, из дальнего угла раздались редкие аплодисменты — там решили, что Танис угощает.