Мой пылкий лорд - Фоули Гэлен. Страница 4

— Испытания? — В ее глазах мелькнуло непонимание, а потом ярость. — Ах вы, дьявол!

Ублюдок! Оба вы ублюдки! Вот вы кто!

— Ну, милочка моя, это давно не тайна, — сказал, улыбаясь, Люсьен. — Наша матушка была еще большей шлюхой, чем вы.

С яростным воплем Кейро швырнула в него своим пустым бокалом, но Люсьен поймал его на лету — реакция у него была как у кошки — и осторожно поставил на поднос проходившего мимо лакея, а потом рукой в белой перчатке послал баронессе воздушный поцелуй. Насмешливо и спокойно поклонившись ей, он повернулся и вышел из зала вслед за братом.

Братья Найт дружно пересекли соседний зал и спустились по великолепной лестнице на первый этаж. Люди глазели на них, но близнецы привыкли к такой реакции. Шагая в ногу, они миновали несколько роскошно убранных гостиных с буфетами и, наконец, добрались до бильярдной, расположенной в углу анфилады. Они вошли в это полутемное мужское святилище с дубовыми панелями на стенах, и Деймиен очистил комнату от посторонних одним своим сердитым взглядом. Люсьен с издевательским видом придержал дверь для двух джентльменов, которые погасили свои сигары и поспешили выйти, оставив в комнате ядовитое облако дыма, расплывавшееся над тремя бильярдными столами.

Кивнув последнему из уходивших, Люсьен выглянул за дверь и увидел, что Кейро, поспешившая за братьями, уже находится в коридоре. Казалось, она не смеет подойти ближе. Ее руки в перчатках были сжаты в кулаки, темные глаза метали искры. Она закусила алую губу, чтобы не выкрикивать оскорбительные слова в его адрес. Он тихонько засмеялся и захлопнул дверь у нее перед носом. Расправившись с леди Гленвуд — и это было самым интересным, — он не сомневался, что всегда сможет вернуть ее, все загладив несколькими ласковыми словами, и привезти ее к себе на виллу в конце недели на вечеринку, как они и планировали до ссоры — вне зависимости от того, болен у нее ребенок или нет. Ведь Кейро твердо вознамерилась узнать, в конце концов, действительно ли сборища в Ревелл-Корте так безнравственны, как она слышала.

Повернувшись, он увидел, что Деймиен внимательно смотрит на него, угрожающе сложив на груди руки. Грозный полковник с задумчивым видом гладил подбородок. Насторожившись, Люсьен подошел к ближайшему бильярдному столу и принялся катать по его зеленой бархатной поверхности восемь блестящих черных шаров. Он вертел их, как волчки, и смотрел, как они крутятся под его рукой в белой перчатке, и походил при этом на некое божество, которое из прихоти забавляется с земным шаром: куда бы это мне наслать голод, куда чуму?

— Разве мы не заключили договор о том, о никогда не позволим женщине стать между нами? — спросил Деймиен.

— Ну, как же, заключили, в наш восемнадцатый день рождения. Я прекрасно помню об этом.

— Вот как?

Деймиен ждал объяснений. «Пусть подождет», — подумал Люсьен.

— Ну?

— Что? — Он с невинным видом посмотрел на брата. — Да брось ты, не будь таким серьезным!

— Вы совершенно правы — я крайне серьезен!

Когда Деймиен повышал голос, целые полки трепетали от страха, но Люсьен всего лишь устремил на брата страдальческий раздраженный взгляд.

— Я не могу извиняться, если не чувствую за собой вины.

Глаза у Деймиена сузились и превратились в серо-стальные щелки.

— Иногда мне кажется, что вы злой человек. Люсьен тихо рассмеялся.

— Какую игру вы ведете теперь? — Деймиен сделал шаг к брату. — Вы к чему-то клоните, и я не понимаю, к чему именно. Дайте мне четкий ответ, иначе я за себя не ручаюсь. Черт побери, Люсьен, не будь вы моим братом, я бы убил вас за такие вещи!

— Из-за Кейро Монтегю? — спросил Люсьен с сомнением.

— Вы сознательно унизили меня.

— Напротив, я спас вас от унижения. Вы должны поблагодарить меня, — возразил Люсьен. — Теперь вы, по крайней мере, знаете, чего стоит ваш ангел. Господи, да ведь я старался для вашего же блага!

Деймиен презрительно фыркнул:

— Признайтесь, что вы соблазнили Кейро для того, чтобы отомстить мне, дабы сравнять счет.

Люсьен помолчал и бросил на брата угрожающий взгляд.

— Сравнять счет?

— Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. О титуле.

— Плевать я хотел на ваш титул. — В глазах Люсьена сверкнуло разгорающееся пламя, но Деймиен не обратил внимания на его слова и продолжал свои обвинения:

— У вас нет никаких оснований обижаться на меня. Ваше состояние теперь в порядке, поскольку Карнартен сделал вас своим не ограниченным в правах наследником. Честно говоря, я никогда не собирался жить на половинном жалованье до конца своих дней. Я принимаю графский титул, и вам придется с этим смириться. Между прочим… — Когда Деймиен остановился совсем рядом с братом и устремил на него холодный взгляд, казалось, что он смотрит в злое зеркало — те же черные волосы, те же пристальные серые глаза. Оба они были слишком горды, чтобы признать, что приобретенный за время войны опыт оказал на каждого из них сильнейшее, хотя и различное, влияние.

— Да? — спросил Люсьен с прозаическим видом.

— Надеюсь, что вы не собираетесь соблазнять каждую женщину, которая мной заинтересуется, потому что дважды я не спущу такого оскорбления. Даже вам!

Люсьен долго смотрел на него с недоверчивым видом.

— Вы что же, угрожаете мне?

Взгляд Деймиена не оставлял сомнений в том, что он говорит совершенно серьезно. Ошеломленный Люсьен отвернулся. Он растерянно провел рукой по волосам, потом засмеялся — тихо и горько.

— Ах ты, самодовольный негодяй! Лучше бы я позволил тебе жениться на этой шлюхе, и пусть она наставила бы тебе рога со всем Лондоном! Наш разговор окончен?

Деймиен пожал плечами.

— Вот и прекрасно! — Быстрым, как молния, движением Люсьен подкатил шар к остальным, лежащим на столе. Он ударил в них с громким треском, и они, смешавшись, раскатились в разные стороны. Люсьен повернулся и направился к двери.

«Как удобно, что моя жизнь повернулась именно так», — подумал он, шагая по бильярдной. Последние два с половиной года он работал один, постоянно меняя обличья, как перевертыш. Люсьен натягивал на себя новую личину всякий раз, когда приступал к очередному заданию, появляясь в жизни множества людей и исчезая из нее, как призрак, никогда не заводя прочных связей. Теперь даже брат-близнец не желает его знать. Он, лорд Найт, игнорирует правила джентльменского поведения. Его охватили отчаяние и отвращение к себе. Если он больше ничего не значит для Деймиена, тогда для кого же? Ни для кого, понял Люсьен, ощутив противную пустоту в душе. Он совершенно одинок.

— Задержись на минуту, — окликнул его Деймиен.

Люсьен обернулся с угрожающей и элегантной надменностью.

— Да?

Деймиен вздернул подбородок.

— О вас ходят странные слухи, весьма эксцентричные.

— Расскажите.

— Говорят, будто бы вы воскресили старое тайное общество нашего отца. Шепчутся… о непристойных делах, творящихся в Ревелл-Корте, о каких-то странных ритуалах.

— Ну что вы, — вежливо возразил Люсьен. Деймиен всматривался в него.

— Судя по всему, многие думают, что вы просто устраиваете буйные вечеринки, но кое-кто считает, что вы вовлечены в какой-то… языческий культ вроде того, который существовал в старом клубе «Преисподний огонь».

— Ужасно интересно, — промурлыкал Люсьен.

— Это правда?

Люсьен молча улыбнулся брату мрачной усталой улыбкой, повернулся и покинул бильярдную.

Утреннее солнце позолотило окрестности Гэмпшира мягким сиянием осени и проникло в высокие окна уютной гостиной Гленвуд-Парка. Элис Монтегю, нахмурившись, вытащила из своих волос крошки от булочки, которой позавтракал Гарри, и, тихонько напевая, принялась укачивать его. Обходя комнату, она беспокойно вглядывалась в полукруглое окно, поскольку с минуты на минуту ожидала появления кареты Кейро. Во всяком случае, Элис надеялась на ее появление.

Всю неделю Гарри капризничал, что было совсем ему несвойственно. Вчера он уснул на полу гостиной, засунув в рот палец и закутавшись в одеяло, в то время как Элис старательно вышивала новый костюм для лихого мистера Уэмбли, деревянной куклы на шарнирах. А утром выяснилось, что предсказания старой няни Гарри сбылись. Крошечный барон Гленвуд разбудил всю прислугу негодующими воплями — сердитого, несчастного мальчугана лихорадило, он весь покрылся сыпью. У него началась ветрянка.