Завещание предков (СИ) - Стрелков Владислав Валентинович. Страница 2

Через двадцать минут, с полной корзиной, поднялся к дубу. Обнаружил у ствола изгиб корня с арочной формой, который огибал что-то в земле, наверно камень, и похожий по форме на кресло. Сел на него отдохнуть. Сидеть было удобно. Корень был покрыт мхом, как и камень под ним, а за спиной, часть ствола, образовывала чуть жесткое, но удобное место под спину.

Здорово тут. Странная тишина, как будто не в лесу сижу. И воздух, пропитанный запахом прелости и старины какой-то. Когда отошел от дуба метров на пятьдесят ощутил на себе как будто бы взгляд. Резко обернувшись, огляделся. Никого не видно. Может хищник какой? Волк? Медведь? Не дай бог медведь. От этого вроде бы увальня не убежать, и дерево не спасёт — лазает как обезьяна. Постоял, оглядываясь немного, и двинул в сторону посёлка. Пробираясь через завалы и чащобу старался запомнить путь.

В общем, часто ходил за грибами к дубу, когда рядом ничего не находил. Хоть и чапать было с километра четыре, зато всегда полная корзина. Знакомые удивлялись-откуда, причем постоянно одни белые. Отшучивался, что рыбных мест не выдаю.

В этот раз шел к дубу не только за грибами, но и отдохнуть в природном кресле.

Выйдя к месту остановился. Вдохнул полную грудь.

Красота! Божественный запах. Щебет птичий и шум листвы. Музыка леса. Бальзам на сердце усталого тела. Настроение сразу поднялось.

Напевая песенку из мульта про чебурашку, двинулся высматривать грибы:

Правда, тут не Подмосковье, а керженские леса, но под хорошее настроение запел именно эту песенку. Главное про грибы поётся.

А вот и первый. Присев протянулся к грибу, тут же увидел другой. Как всегда, чуть ли не танцуя вокруг деревьев, в течение минут двадцати набрал полную корзину белых.

Вот и славно, тра-ля-ля-ля!

Потянулся и, закрыв глаза, глубоко вдохнул. Вот где надо отдыхать! После такого отдыха душа поет.

Подхватив корзину, взобрался по откосу и направился к природному креслу. Оставил корзину у уходящего в землю корня, плюхнулся на мох и достал из-за спины термос на ремешке. Налив полную крышку-кружку кофе, подумал, что лучше бы было чаю взять, больше к месту подходит. Ладно, выпив кофе, достал сигареты и откинулся к стволу. Достал зажигалку и… замер.

Тишина. Нет шума листвы, даже птицы замолкли. Поднялся и двинулся вокруг дуба, осматривая лес. Никого. Пожав плечами, подошел к корзине. Глянул на часы, без пяти четыре. А куда спешить? Домой вернуться успею ещё. Наконец закурил и опять присел на изгиб, стараясь не задеть нарост на коре, почти над головой. Тут заметил, что комаров нет, совсем. Когда собирал грибы вокруг возвышения, были. Может, здесь что-то растёт, чего они не любят или место для них запретное? Ха-Ха!

Докурив, сунул окурок между мхом и тщательно затушил. Откинулся спиной на ствол и закрыл глаза.

Странно, комаров нет, тишина, похоже, здесь из людей бываю только я. Поскольку грибы тут есть постоянно и ни кто их тут кроме меня не собирает.

Какой-то дуб-колдун. Нет ли тут трын-травы? Сразу завертелась в голове:

— А нам всё рано, а нам всё равно…

— Кгарррг!

Я подскочил от неожиданности и больно треснулся об нарост.

— Мля!

Держась за голову огляделся. В метрах двух, на камне сидел огромный, как сажа черный ворон, и смотрел на меня.

— Блин, напугал. Чёрт пернатый!

Ворон повернул голову и, раскрыв мощный клюв, проорал:

— Кгарррг.

После чего подпрыгнул и взлетел. Маневрируя среди стволов, скрылся в лесу.

Ладно, домой пора. Стоп, а где корзина? Обежал дуб. Корзины нигде не было. Что за напасть? Куда она девалась-то? Не ворон же унёс, хотя я же видел, как он улетал. Чертовщина.

Перекрестился. Корзина не появилась.

— Ей, кто тут шутит? В торец захотел?

Тишина.

Достал нож, на всякий случай, щёлкнул кнопкой выброса и двинулся вокруг ещё раз. Нарезав кругов пять, подошел к месту, где оставлял корзину, и стал его изучать. Странно, нет даже следов, что тут могло что-то стоять. Да что же это такое? Что происходит? В раздумьях сделал ещё круга три. Посмотрел на часы — ровно семнадцать. Быстро время пролетело! Где же корзина, и что происходит чьёрт побьерри?

Вдруг пальцы обожгло.

— Ай!

Уже вовсю дымящийся фильтр полетел в мох. Чёрт, пожара ещё не хватало. Затерев дымящийся фильтр, с удивлением обнаружил ещё три. Ого, не заметил, как скурил четыре сигареты. Похлопав по карманам, обнаружил, что сигареты и зажигалка на месте. Открыл пачку, половина. Что ещё? Так нож здесь…

Термос! На мне его нет, как снял его налить себе кофе, так и повесил на сухом сучке, рядом с камнем. Кинулся к дубу. Вот незадача, термос тоже пропал. Совсем расстроенный сделал ещё оборот вокруг дерева.

Остановился у места, где сидел. Что делать?

Надо домой идти. Завтра приду разбираться. Не кружить же сейчас вокруг дуба как спутник. Итак, тропу уже натоптал.

В последний раз всё оглядев, поплёлся в сторону посёлка. По дороге продираясь через куст орешника, вдруг обнаружил, что не узнаю тропу. Блин! Не хватало ещё заблудиться. Где там солнце? Так, иду правильно, но места не узнаю. Опять ничего не понимаю. Заблудиться я не мог. Вот ложбина, вдоль неё идти надо. По ней к посёлку и выходил. Вперёд.

Вышел на небольшую поляну. С удивлением увидел через ряд кустов орешника пашню. Что за ерунда, у посёлка давно никто не пахал. Не было тут пашни. Распахали, когда я ушел к дубу? Обойдя кусты остолбенел. За вспаханным полем, у леса, которого там НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ, стояли толи сараи, толи дома. Зачесалась голова от мыслей, но объяснений всему не находилось. Куда-то не туда я вышел. Огляделся. Место вроде то, но лес другой, то есть стоит не так.

Справа послышались голоса. Кто там? На краю поля, за двумя вроде бы быками, мужик в странном наряде, какой-то корягой пашет землю. В конце пашни, у берёз, носятся несколько детей в каких-то мешках, не разберёшь. Пойду, спрошу, может что прояснится.

Я шел по краю пашни и разглядывал странную компанию. С каждым шагом возникали новые вопросы.

Главное, где я, куда попал, и как до дому добраться?

Что это за люди?

Почему так странно одеты?

Почему пашет землю допотопным орудием, кажется рало или орало, может соха?

Мужик, напрягаясь, наваливался на ручки. Одетый в длинную серую рубаху, по колено, уже промокшую от пота. На ногах штаны чуть темней, чем рубаха, и босой.

Щёлк!

— Хей, дохлые!

Только сейчас разглядел ещё одного паренька лет двенадцати, что шагал сбоку от быков, подбадривая их хлыстом. Одет так-же. Модно наверно? В конце пашни, в тени берёзы на земле сидел малыш лет двух, голый, а рядом размахивая палкой, прыгал пацан лет шести, в одной длинной рубахе. С одеждой напряг? Или старообрядцы какие-нибудь. Мужик довёл борозду и выдернул соху из земли. Потом босой ногой счистил немного налипшей земли с резца, и отшлифованное почвой железо засияло как серебро. Надо же, совсем как плуг. Тут он перекрестился, и что-то пробормотал. Ну, точно старообрядцы.

Мне до него осталось шагов десять сделать, как мужик повернулся ко мне боком и крикнул в сторону берёзы:

— Третей, сбегай в дом, мать позови. Да скажи — пусть снедь несёт сюда, здесь поснедаем. Потом допашу.

Паренёк развернул быков, а мужик, высоко приподняв плуг, с силой вогнал его в землю. Пацан откинул к небольшому пеньку вожжи и петлёй закрепил их на нём. Потом выпряг быков из сохи. Быки тут же потянулись к траве. Средний пацан, что Третеем назвали, вприпрыжку побежал к домам, что я сначала принял за сараи.

Надо ж, Третей. Это третий значит? Если он третий, а по росту средний, значит, есть ещё один, старший. Что это сыновья этого мужика я не сомневался. Тем временем, паренёк, что помогал с быками, уселся рядом с малышом. Интересный малыш — сидит молча, не капризничает, как некоторые, что-то теребит в руках.