Сердце дракона (СИ) - Абзалова Виктория Николаевна. Страница 4

– Как жаль, что я не смогу сопровождать вас! – вырвалось у молодого Руффина.

Видимо, он и в самом деле полностью доверял слову своего раба, а вынужденная бездеятельность из-за увечья невыносимо тяготила его.

– Мне тоже жаль, – согласился легат, искренне сожалея, что Авл Руффин уже никогда не окажется под его началом.

Миссия находилась на пол дороги между Ассором и Энной, и с некоторой натяжкой скромное поселение и факторию можно было назвать последним оплотом цивилизации перед землями северных варваров. По мнению весьма известного философа и историка Фибия из Мессемии, который путешествовал в сопровождении своего раба, с целью собрания материала для написания очередного труда, на этот раз посвященного религиозным культам Паннокии, Цизальпии и Лугундии, – натяжку приходилось делать очень большую! Хотя он и не был последователем Гедония, и сам не уставал проповедовать умеренность в потребностях, его не устраивало решительно все: от скудного меню, отсутствия элементарных удобств, недостаточной услужливости местного населения, отличавшегося от варваров лишь такой формальностью, как пребывание на землях Республики.

Фибий только что отчитал своего раба Главка за недостаточную заботу о его дорожной одежде, с которой так и не удалось вычистить грязь после вчерашнего дождя, и уже собирался сделать замечание хозяину фактории и здешнего варианта траттории, относительно вопиющей антисанитарии его заведения, как случилось нечто, что отвлекло всех. По тому, как напряглись люди, стало ясно, что происходит что-то необычное.

Во двор миссии неторопливо вошли четверо: двое мужчин, один из которых был совсем еще молоденький юноша, и двое женщин, похожих как сестры, только у одной волосы были острижены коротко, а у другой собраны на макушке и заплетены в косу.

Все они были вооружены, женщины – одеты по мужски. Люди из-под тишка провожали их настороженными и испуганными взглядами. Над миссией словно разом повисла тяжелая черная туча. Только двое пацанят продолжали спорить, и вот-вот готовы были кинуться в драку:

– Я дракон!

– Нет, я дракон!

– Не честно, ты в прошлый раз был драконом!

– Я сильнее тебя, значит, я дракон!

Проходя мимо, стриженая потрепала настойчивого мальчишку по волосам.

– Видел?! – торжествующе завопил тот, – Я дракон!

Люди немного расслабились. Как только драконы прошли, обоим досталось по хорошей затрещине… Почти – один из мальчиков сумел извернуться и уклониться.

Старший из драконов – молодой крепкий мужчина лет около тридцати, – опустился на корточки, так, что из этого положения легко было перейти в нападение. Его спутники расположились поодаль в свободных позах…

Более почтительного поклона хозяин не смог бы отвесить и консулу, и царям Азии, и восточному владыке Чакравартину…

– Славен будь, Сильнейший! – он склонился, словно переломившись в спине: на севере так не умеют…

Оказалось – не все.

После короткого обмена сообщениями на местном тягучем диалекте, выяснилось, что драконы идут дальше и желают продать дорогие шкуры и янтарь за звонкую монету.

Хозяин миссии не выглядел при этом счастливым, – драконы словно чуяли ложь и лучше было не пытаться их обмануть, – поэтому торг не занял и получаса.

Фибий наблюдал за всем этим с любопытством: о драконах он слышал, но вот видеть как-то не доводилось, – упускать такую возможность было просто преступлением!

Заметив, что драконы почти завершили свои дела, и хозяин с поклонами пытается всучить им всякую снедь, Фибий распорядился:

– Главк, поди и передай, что я приглашаю их побеседовать со мной, а за одно и утолить жажду.

– Вот еще, – фыркнул раб, он пятнадцать лет служил историку, и некоторая фамильярность ему прощалась, – Вы видно, совсем рехнулись от местной дикости!

Это ж драконы! А вы с этими головорезами беседовать собрались.

– Ступай! Иначе я отправлю тебя на первый же встреченный рынок и продам за медный денарий! – Фибий постарался вложить в свой тон как можно больше внушительности.

Главк пожал плечами, – подобные угрозы он слышал не впервые, и давно научился реагировать на них правильно, то есть никак. Но к драконам он все же подошел.

Старший дракон выгнув бровь оглядел склонившегося перед ним раба, и обратил на изнывающего от нетерпения философа заинтересованный взгляд.

Подойдя, он без церемоний опустился напротив Фибия, пригубил поспешно подставленное вино и скривился, потребовав себе пива. Фибий слегка усмехнулся – вино и впрямь было дрянным: вяжущим, кислым на столько, что едва на зубах не скрипело, сколько не разбавляй. Правда, пиво, скорее всего, было немногим лучше.

– Довольно странно встретить в этих краях знаменитого Фибия из Мессемии, – заметил дракон вместо приветствия и представления, но на безукоризненно правильном классическом языке.

Не известно как Фибий, а вот Главк аж рот раскрыл от потрясения.

– Наука включает в себя не только описание и анализ явлений, но и наблюдение, – сдержанно ответил Фибий, прилагая все усилия, что бы удержать любопытство в узде.

– Некоторые ваши коллеги другого мнения, – сказал дракон.

– Всем свойственно заблуждаться, – философ начинал получать удовольствие от случайной встречи. Разговор с одним из "тех самых" драконов, которые начали объявляться и на берегах Понта, да еще с таким, который способен посостязаться в риторике – настоящая удача!

– Значит, в данный момент явление, которое вы наблюдаете… – его загадочный собеседник не окончил фразы и улыбнулся.

– Вы против?

– Отнюдь!

Парень явно забавлялся, и если у Фибия проснулся охотничий азарт, то у Главка было отвратительное чувство, что с ними хотят сыграть какую-то скверную шутку.

Он осторожно рассматривал драконов: ни один из них не мог вызвать чего-то хотя бы отдаленно похожего на доверие. Одеты они были почти одинаково, добротно и просто, и никаких знаков клана или рода на себе не имели. И в выборе оружия явно руководствовались принципом "все свое ношу с собой". Самый младший, светловолосый светлоглазый жилистый парень лет семнадцати, удобно расположившийся на пороге, был явно из северян, а вот девчонки – не по-здешнему смуглые, черноволосые, черноглазые… и ухмылялись еще более зверски, напоминая двух гладких сытых пантер. Их вожак был самым интересным из всех – и самым опасным. И дело было даже не в рубцах, которые в изобилии покрывали открытые руки и уродовали правильные, вполне приятные черты – самым страшным в нем были глаза. Он действительно чем-то напоминал змею, удава, который только кажется сонным…