Венец проигравшего - Коваль Ярослав. Страница 59

Замок в Джелене был порушен, поэтому мы предложили сыграть свадьбу рядом с ровненской крепостью. Там имелись отличные луга, где должно было хватить места для гостей, табунов их коней, их шатров и наших ящеров, которым предстояло доставлять на север всё необходимое для торжества. А необходимого-то много, ой как много…

Переговоры и дипломатические торги ещё шли полным ходом, до завершения далеко, однако свадьбы — уже дело решённое, и их придётся играть так скоро, как только будет возможно, кочевники торопили, им не терпелось получить северные леса и болота в своё распоряжение и обосноваться там до снегопадов. Я едва успел спросить Сергея, действительно ли он готов жениться на дочке Мэириман. Действительно? Ну хорошо. Вот только понимает ли он, что жена будет дарить своим вниманием не только его?

— Понимаю. Её первый муж — неплохой малый. И первые мужья таким высокопоставленным женщинам нужны не для любви. Если грубо сказать, то для дела. Потому-то матушка моей невесты так радуется, что первым мужем Навы стал её сын. Он-то и будет заправлять всеми делами её земель, как Мутаггир управляет делами клана Адамант. Под контролем жены.

— Надо будет научить Дашеньку контролировать мужей… Тебе нравится Мангарева?

— Хедаль. Нравится. Умная девочка. Мне кажется, мы поладим.

— Я не ожидал, что это будешь ты. Думал, может, Юрий…

— Юрке самодовольство не даст посмотреть ни на одну женщину из их народа. У него едва ли хватит характера и ума стать настоящим главой семьи, но считаться таковым он желает при любых обстоятельствах. Что же касается всего остального… Думаю, у Юрки нет шансов заинтересовать собой Хедаль.

— А у тебя?

— Уже удалось, отец. Ты же видишь.

— И тебя не смущает то, что считаться главой семьи ты не будешь?

— Мне плевать, кем я буду считаться. Меня интересует только реальное положение дел. Да, для того, чтоб стать реальным главой семьи, нужно обладать силой характера. Это Алек нам всем продемонстрировал. Я тоже справлюсь.

Мне осталось только развести руками. Уста семнадцатилетнего младенца определённо глаголили истину.

— Думаю, ты прав. Жаль будет отправлять тебя в другой мир. Ты бы и здесь пригодился.

— А Юрия было бы не жалко?

— Как тебе сказать… Я люблю всех своих сыновей, но в то же время вполне способен оценивать каждого из вас здраво. Боюсь, Юрий не способен ни на что большее, чем роль средней руки чиновника или мужа по договору.

— Только вот женщина из знатного кочевнического рода не возьмёт в мужья балласт, если есть выбор.

— Зря ты так о Юрке. Он не балласт. Он может быть полезен, если поручить ему какое-то конкретное дело, в котором не придётся проявлять инициативу, заранее известно, что и как делать, и каков будет результат. Хорошие исполнители тоже очень нужны. Когда ты начнёшь рулить делами клана, ты быстро это поймёшь. И запомни — в своих суждениях надо избегать резкости и чванства. И в особенности в своих мыслях. Это твоё слабое место. Последи за собой.

— Конечно, отец, — было сказано с должным почтением, но мыслями сынок уже был далёк от меня. Воспринял ли наказ? Да какая разница! Жизнь всему его научит.

Господин Ровны терпеливо ждал, когда сможет пригласить меня за стол. Он был всё ещё очень напряжён, словно не верил, что осаду действительно сняли, и война не продолжится завтра же утром. Ему пришлось нелегко, труднее, чем лорду Айбихнэ. То, что он выстоял в самом начале, само по себе значительный подвиг. Потом Ледяной рубеж оттянул на себя внимание, и здесь стало полегче. Сейчас солдаты разбирали завалы, устроенные в крепости буквально всюду. А мои маги-медики занимались ранеными, до которых у местного чародея, к сожалению, просто руки не дошли.

Да, ребята собирались обороняться до последнего. Ребята молодцы. Надо Тахима Ровну взять на заметку, раньше-то он моё внимание не привлекал. Парень как парень. Не из моих друзей, был вассалом лорда Хрустального, потом присягнул мне. А он вон какой, оказывается.

— Боюсь, мы тебя обременим, — сказал я.

— Нисколько, милорд. Я рад принимать у себя сюзерена. К сожалению, припасы наши сильно истощились во время осады…

— Скоро подойдут обозы с провизией. Всё, что останется, будет твоим. А мои люди набирали столько, что, конечно же, вам останется много. Справимся: и свадьбы сыграем как положено, и восстановим хозяйство и замки после войны. — Я вздохнул. — Сложно тебе будет с такими соседями, как считаешь?

Тахим пожал плечами.

— Если не будут сильно высовываться из-за леса, то как-нибудь уживёмся. Однако попервоначалу трудно будет на них смотреть. Крови они нам попортили изрядно. Хорошо хоть, что крестьян моих не извели под корень.

— Очень понимаю твои чувства. Держись. В скором времени начнём тут строить укрепления.

— Это правильно, — заинтересовался он. — А вопрос распределения расходов уже решён?

— Пока нет. Но государь предполагал поучаствовать, — успокоил я. — Так или иначе. Госпожа Солор подтвердит — верно ведь, Аше?

— Да, конечно. Империя не оставит Серт без помощи. Это ведь общая задача, общая наша беда.

— Рано волноваться, дружище. Мы решили самую серьёзную проблему, решим и остальные. Идём, выпьем и расслабимся. Надеюсь, на ближайшие пару лет мы от подобной петрушки гарантированы.

Хоть и понимал, конечно, что никаких гарантий тут быть не может.

Мои слуги, сопровождение и огромный обоз подоспели всего через пару дней, и там же были мои дети, жена и те из моих людей, кого я счёл необходимым сюда затребовать. Гости — младшие Солоры, Акшанты, Рохшадеры, может быть, кто-то ещё соберётся — прибудут через недельку, когда уже будет готов шатровый городок. Вон под него как раз начинают расчищать луга. Всё поместится, я уверен.

Империя не особенно-то жаловала кочевой образ жизни, так что шатры и палатки, которые она могла предложить, годились для военного ведомства, ну и ещё для охоты, конечно. Пришлось напрячь мастеровых, чтоб они смогли в короткие сроки изготовить нарядные тенты и высокие сборные конструкции, чтоб было из чего собирать свадебный городок и не стыдиться потом принимать самых высокородных гостей. Как имперских, так и чужих… Которые уже вот-вот станут моими родственниками, что бы я об этом ни думал.

Зато моя дочь на все эти приготовления смотрела с таким оживлением, что я с трудом удерживался, чтоб не заорать: «Ну ты и дурища малолетняя!» По тому, как она держалась, как выслушивала любые подробности, как жадно интересовалась пошивом платья, становилось ясно, что уж подготовка-то к свадьбе и сама свадьба видятся ей в розовом свете. Ну, чего ж ожидать от маленькой девчонки! Наверняка мать ей давно вбила в голову, что главное счастье для девицы — замуж выскочить.

Однако решение уже принято, и не мною. Дашеньке придётся стать женой взрослого мужика из кочевнического клана. Пусть она видит в этом хоть какое-то преимущество, пусть радуется хотя бы по глупости. А потом, может быть, привыкнет, освоится. И, может быть, встретив потом свою настоящую любовь, без особых душевных терзаний возьмёт этого неизвестного в очередные мужья, раз уж теперь ей предстоит жить по правилам, которые это разрешают. Серёжке может прийтись намного солоней… А, впрочем, посмотрим.

Я не мог не волноваться, конечно, и на все приготовления смотрел без малейшего удовольствия. Хотя, если уж быть честным, мои мастеровые потрудились на славу, шатры сделали красивые, просторные, яркие. Издалека они в уже собранном состоянии выглядели по-настоящему здорово. Получился целый маленький город больших красочных домов. Многие шатры были удобно поделены на несколько зал и комнатушек, и нам всем вскоре предстояло перебраться туда, предоставив Тахиму возможность наконец заняться своим замком вплотную. Там многое нужно восстанавливать.

Ещё я немного злился на жену. Она распоряжалась подготовкой к свадьбе так, словно ничуть не жалела дочку, наоборот, радовалась предстоящему браку, и всё происходило именно так, как ему и следовало. А за Амхин мне устроили целый спектакль в несколько отделений! Неужели вот так, одиннадцатилетнюю девчонку за двадцативосьмилетнего неизвестно кого отдавать — нормально, а по любви, но за простолюдина — нет? Ладно, традиции и «так положено» я понять могу, но наедине-то со мной бедолагу-дочку пожалеть неужели нельзя? Испугаться за неё, поволноваться?