Плач демона вне закона (ЛП) - Харрисон Ким. Страница 47

Я перевела взгляд на Айви, сгорбившуюся рядом с мойкой. Смотреть на нее было больно. С Кистеном я ждала чего-то, не позволяя ему меня укусить, а теперь он мертв. Я не могу откладывать на потом то, что нужно сделать сейчас. То, что я хочу сделать сейчас.

— Я не хочу, чтобы она уходила, — я внимательно посмотрела на Дженкса. — Я хочу, чтобы ушел ты.

Айви закрыла глаза, ее лицо расслабилось.

— Дженкс, выйди, — произнесла она низким голосом, в который была подмешана толика угрозы — и от этого все внутри у меня задрожало. — Или оставайся и смотри, вуайерист гребанный. Мне плевать. Только закрой свой поганый рот на долбанные пять минут.

Пикси что-то пробормотал, улетая с ее пути — Айви отделилась от мойки и пошла ко мне. Пульс у меня сбился, хотя я знала — чем больше страха я покажу, тем сложнее для Айви будет сохранять контроль. В первый раз это будет сложно, но надо же когда-то начинать, и я старалась не думать о неудаче.

— Айви, — умолял Дженкс. — Это слишком рано…

— Это слишком поздно, — она дышала мне в ухо, ее пальцы мягко опустились мне на плечи. Мое сердце бешено колотилось, и казалось, что пульсом мне обдирает кожу в горле. Дженкс в отчаянии застонал. Он стрелой бросился к моему шкафчику с магическими принадлежностями, а потом со свистом вылетел из кухни.

Касания Айви в отсутствии Дженкса превратились в текучий жар. Наклонившись вперед, она обследовала пальцами мою шею, ища под нетронутой кожей невидимый шрам. Я задержала дыхание, давление подскочило, когда Айви пальцами обвела след от укуса. Все должно было получиться. Она упорно трудилась, ища путь в обход своих собственных желаний, и я буду просто последней динамщицей, если скажу ей «не сейчас».

Я часто задышала, когда ее прикосновения превратились в жесткую хватку на моих плечах. Я ощутила на себе ее вес, и открыла глаза, удивившись успокаивающему синему полумраку от занавесок. Я не видела Айви, только ее волосы. Настолько она была близко. Боже, чего она ждет?

— Позволь мне, — прошептала она, ее губы задевали чувствительную кожу под моими ушами, спускаясь все ниже и ниже, пряча лицо. Синий свет отражался в ее волосах. Я застыла, мне казалось, что сердце сейчас выскочит из груди. Ее руки скользнули ниже и легли на мою поясницу. Айви отклонилась назад, и пальцы ее замерли — пока наши взгляды не встретились. — Позволь мне… — вновь повторила она, не решаясь закончить фразу.

Я знала, что она не сможет себя заставить договорить. Позволь мне взять это. Дай это мне. Всех живых вампиров учат спрашивать разрешение. Столь сильно вдалбливают им это в головы, что не спроси Айви меня сейчас, она бы думала, что взяла мою кровь насильно — даже если бы я просто порезалась, и несколько капель попали ей в рот. Я смотрела в ее черные — сплошь зрачки — глаза, и видела в них отчаянную мольбу, откровенную и неприкрытую, — вместо обычной для нее безразличной маски, которую она демонстрировала окружающим.

Последняя вспышка страха, мой последний шанс избежать этого. Воспоминание об ее укусе в фургоне Кистена, когда я чуть не погибла, мелькнуло и исчезло. Я чувствовала ее напряжение там, где наши тела соприкасались: ее правая рука на мое плече, левая — на спине, бедро вплотную к моему. Она не переступит через границы и не позволит себе примешать к этому секс. Если бы она это сделала, я бы ушла, и Айви знала это. Это была жестокая игра, в которую она играла сама с собой, но, я думаю, она надеялась, что если ждать достаточно долго, я приду к ней.

Возможно, она была права. Если бы кто-нибудь год назад сказал мне, что здесь и сейчас я буду уговаривать вампира укусить меня, я бы решила, что он псих.

Мои глаза закрылись. Пытаться что-то планировать в моей жизни — мартышкин труд. Пусть все будет так, как будет.

— Давай, — прошептала я, пытаясь устоять на ватных ногах.

Айви издала вздох и слегка нажала на меня. Она притянула меня к себе, без колебаний наклонила голову к моей шее и погрузила в нее зубы.

Боль от укуса немедленно превратилась в исступленный восторг, пылающий экстаз. Я задержала сбившееся дыхание, пытаясь продлить это прекрасное мгновение, прежде чем я снова возьму себя в руки. Я не могла позволить себе отдаться ощущениям. Если бы я это сделала, все пошло бы не так, как надо; когда зубы Айви вошли глубже, я поклялась себе, что не буду этого делать. Не в этот раз. Этот укус не станет еще одним плохим решением.

Айви напрягла рот и на вдохе начала всасывать мою кровь. Моя рука ласкала ее шею совсем рядом с новым шрамом, я почти коснулась его, но в последний момент отдернула руку. Сознание вернулось ко мне вместе со вспышкой напряжения.

— Айви, помедленнее, — прошептала я; мне надо было знать, что она может остановиться.

Меня пронзило страхом, когда она проигнорировала просьбу. Я слегка оттолкнула ее, давая понять, что надо остановиться. Она, тяжело и хрипло дыша, оторвала губы от моей шеи. Слава тебе, Господи. Мы смогли это сделать. Черт побери, мы смогли сделать это!

Пульс бешено бился, а мы просто стояли рядом, несколько дюймов разделяли наши головы. Я осознала, что мои руки лежат на плечах Айви, и задумалась, насколько хорошо Айви себя контролирует, чтобы не реагировать на бурю эмоций, бушующую внутри меня? И не погружаюсь ли я сама, вопреки своему решению, в состояние кайфа от вампирских феромонов — а в этом случае она точно будет не в состоянии побороть свои инстинкты.

Голова Айви была опущена. Ее лоб почти касался моего плеча, она еле держалась на ногах. Ее дыхание на моей поврежденной коже ощущалось приливами и отливами, накатывающимися друг на друга волнами. Айви не шевелилась, проверяя силу своей воли. Я чувствовала, как теплая струйка крови остывает, я даже слышала ее запах, но Айви, тем не менее, не двигалась.

Она не потеряла контроль. Она сохранила его. Вероятно, это был не самый лучший укус в ее жизни, но я, как ребенок, делала свои первые шаги, а она наносила на карту новый путь. Я была счастлива.

Где-то в воздухе Айви почувствовала мое одобрение и медленно, осторожно, не зная, как это будет воспринято, снова склонилась губами к моей шее, мягко нажала, и остывающая кровавая дорожка вновь стала горячей. Я вся дрожала, и дрожь усиливалась.

— Медленнее, — прошептала я, не желая, чтобы она останавливалась, хотя страх сделал меня осторожной. Это работало. И я не хотела портить наш новообретенный баланс нетерпеливостью. Она послушно остановилось, но это, к несчастью, оказалось, еще более возбуждающим, чем если бы она просто снова вонзила зубы. Ее губы, поддразнивая и соблазняя, ласкали крошечный шрам, который она оставила мне этой весной.

Мы можем это сделать, подумала я, и позволила своим плечам расслабиться, радуясь, что стою без посторонней помощи. Я отпустила на волю свои чувства, пока Айви играла со мной, и слушала свое тело, убеждаясь, что она не берет слишком много. Ее вампирская потребность доминировать была подчинена любви, которую она чувствовала, но она не позволяла укусу перейти в нечто эротическое. Мы смогли сделать это. И я задавалась вопросом, что могло случиться, если бы я посмела коснуться ее нового шрама.

Мои глаза закрылись, когда она снова прижала меня к себе. Я тихонько застонала, когда она слегка надавила зубами на шрам, угрожая прокусить кожу.

У меня подкосились колени, но я устояла на ногах. Она играла со мной. О, Боже, я попала в руки мастера, и она будет делать со мной все, что захочет. Она наступала, ее прикосновения горели на моих плечах. В водовороте ощущений, захватившим меня, было что-то неистовое, будто электричеством покалывающее кожу. Это было соитие наших аур, границы между которыми стали размыты, когда Айви вместе с кровью всосала частицу моей силы. Я забыла это чувство. Почти забыла.

— Айви, — прошептала я. Смешение наших аур почти затмило ощущение ее зубов во мне. Оно вызвало прилив. Прилив адреналина. Я чувствовала его. То, что я чувствовала, было больше, чем полное удовлетворение.

Я отделилась от нее, зубы оцарапали мне кожу и неожиданно колючие ледяные осколки разошлись по всему моему телу. Глаза Айви были широко открыты и смотрели почти испуганно.