Как творить историю - Фрай Стивен. Страница 64

Он выбрал из стопки, взятой нами в библиотеке, один – прямоугольную коробочку дюйма примерно три на четыре и в полдюйма толщиной, – сдвинул ее крышку и вытащил еще меньший прямоугольник черного пластика.

– Почему тебе просто не рассказать мне то, что я, по-твоему, должен знать?

– Я, в отличие от тебя, – ответил Стив, вставляя черный прямоугольник в щель под монитором, – не ученый-историк.

– Так это что, некое подобие видео? Или оно похоже на компакт-диск?

– Ни на что оно не похоже, – ответил Стив. – Это карт. Просто карт.

Я беспомощно уставился на стол:

– А где клавиатура? Стив покачал головой.

– Черт, Майки, по-твоему, это что – пианино долбаное? – Стив щелкнул переключателем монитора, и экран окрасился в оранжевый и черный цвета. – С начала будешь смотреть?

Он бросил мне коробку от карта. Я взглянул на название, отпечатанное жирными буквами немецкой готики поверх пламенеющей свастики.

– Ах, дерьмо, – сказал я, ощущая, как у меня сводит от страха живот. – Да. С начала.

Стив приложил палец к экрану, появилось меню, синие буквы в больших черных квадратах. Из компьютера донеслось тихое жужжание, и почти сразу в динамиках, стоявших в углах комнаты, грянули оркестровые фанфары. Стив сдвинул вперед регулятор, музыка стала потише. Впрочем, кто-то уже колотил в стену, требуя, чтобы мы увернули распроэтакий звук.

Стив вручил мне что-то вроде наушников, подтянул мою руку к движку громкости.

– Дональдсон и Уэбб. Серия «Исто-ория ми-ира!», – провозгласил голос – тоном, каким объявляют на ринге титулы боксеров-тяжеловесов. – «Падение Европы».

Меню погасло, на экране горел набранный тем же готическим шрифтом заголовок.

Я опустился в кресло перед монитором.

Фильм, а это был фильм – правда, изображением можно было управлять, тыча пальцем в экран или в расположенные сбоку от экрана квадратики, позволявшие получать дополнительные сведения, – показался мне адресованным скорее школьнику, чем старшекурснику «Лиги Плюща»; впрочем, мне большего и не требовалось.

– Держи, – сказал Стив. – Приложение.

Пластмассовый корпус карта вмещал еще и глянцевый буклетик, в точности как коробочки с компакт-дисками. Стив вытащил его, отдал мне, и я, пока смотрел фильм, время от времени заглядывал в текст.

Как сказал мне впоследствии Стив, я просмотрел весь карт, разинув рот. Ему показалось, будто я ни разу не переменил позу, не шевельнул руками, не двинул ногами, не опустил плеч. По его словам, я словно находился в состоянии, близком к каталепсии. О том, что я еще жив и пребываю в сознании, свидетельствовали только мои глаза, перебегавшие с экрана на справочный указатель, который я держал в руках, и обратно на экран.

Когда все закончилось, Стив склонился над компьютером, щелкнул выключателем и положил ладонь мне на плечо. Карт выполз из компьютера, я смотрел в серую пустоту экрана.

– О господи, – произнес, а вернее, проскулил я. – Что я наделал? Что наделал?

– Эй, брось, – сказал, массируя мне плечи, Стив. – Это уже история. Все это.

– Стив, а что стало с евреями? Еврейское Свободное государство, оно еще существует?

– Послушай, все это происходило много лет назад. Теперь у Америки с Европой довольно приличные отношения. В Европе даже проводят свободные выборы. Ну, более-менее свободные.

– Ты не ответил на мой вопрос. Евреи, что с ними?

– Их больше нет. Во всяком случае, в Европе.

Внезапный громкий стук в дверь заставил Стива отдернуть руки от моих плеч и отпрыгнуть на середину комнаты. Я приподнял брови, и Стив покачал в ответ головой, недоумевая не меньше моего, кто бы, черт возьми, мог заявиться сюда в час ночи.

Стук повторился, на сей раз громче.

– Войдите! – крикнул я.

Вошли двое мужчин. Оба – в клетчатых рубашках с короткими рукавами, которые я уже видел днем, когда сидел со Стивом в «Алхимике и Барристере», а эти двое пререкались за соседним столиком над картами.

История естествознания

В тихом омуте

– Найдите мне карту этой местности, – попросил Кремер. – Геологическую карту. Новейшую.