Лжец - Фрай Стивен. Страница 54

– Ну и ну, – сказал Хьюго, когда Трефузис неторопливо удалился. – Надо же быть таким обалдуем.

– Не знаю, не знаю, – ответил, запихивая в рот бутерброд, Адриан, – на мой взгляд, разумное вложение средств. А теперь, если позволишь, я пойду инструктировать мои войска.

– Хочешь, и мы пари заключим? – крикнул ему в спину Хьюго.

– Так вот, – говорил своей команде Адриан. – Тут есть человек, которому увиденное сегодня внушило такую веру в ваши способности, что он поставил двести фунтов на то, что вы разнесете этих ублюдков в пух и прах.

Команда переодевалась в павильоне, отчаявшаяся, но исполненная отваги, – ни дать ни взять христиане, готовящиеся к матчу со львами.

– Но как быть с Эллисом, сэр? – сказал Хупер. – Он нам не по зубам.

– Плевать на Эллиса. На него взглянуть как следует, он от вас на другой конец поля убежит. Ваше дело – целить в ближайших полевых игроков, промажете по мячу, так, может, хоть огреете кого-нибудь из них битой по затылку.

– Разве это спортивно, сэр?

– Чушь. Посвистывайте, напевайте, держитесь беззаботно, напустите на себя скучающий вид. Как только он изготовится к удару, выходите вперед и говорите, что не готовы. Не забывайте, я тоже там буду, а он из-за этого уклона захочет вбрасывать с моей стороны.

– Но вы же не станете жульничать, сэр?

– Жульничать? Боже милосердный! У нас любительский крикетный матч двух команд приготовительных школ, а я англичанин и школьный учитель, которому следует подавать пример своим юным подопечным. Мы играем в самую артистичную и прекрасную из когда-либо придуманных игр. Разумеется, я буду жульничать, да еще и хрен знает как. А теперь подай мне мантию, надень венец. Я весь объят желанием бессмертья [127].

Выйдя к калитке, малыш Эллис взял мяч и перебросил его из ладони в ладонь с неприятной уверенностью боулера, наделенного врожденным умением подавать крученые мячи.

Адриан погладил его по голове.

– Удачи вам, молодой человек, – сказал он. – Главное, не расстраивайтесь, если вас потом будут ругать. Это всего лишь игра, верно?

Эллис озадаченно взглянул на него:

– Да, сэр.

Ученики Нарборо приветствовали двух открывающих чартхэмских игроков благодушными аплодисментами.

– А, вот и они. У обоих, боюсь, зверские удары. Но если вы не потеряете голову, то больше десяти очков им не набрать. Хотя, знаете, вот что я вам посоветую. Постарайтесь не показывать, что намерены сфинтить… а то по вам сразу все видно.

Эллис в замешательстве постучал по мячу ребром ладони.

– Спасибо, сэр.

– Ну ладно, начнем. Не нервничайте.

Фруд и Колвилл, открывающие игроки, явно восприняли все сказанное им о плане игры буквально. Оба озирали поле с надменным пренебрежением и улыбались замершим справа и слева от них несмышленышам слегка покровительственными улыбками, в которых преклонение перед физической отвагой этих недотеп приятно смешивалось с сомнениями в их умственных способностях. Хотите, чтобы вас развалили пополам, милости просим, но помните: мы вас предупреждали.

– Игра! – произнес Адриан.

Эллис выступил вперед. На другом конце площадки Фруд выбросил вверх руку и наклонился, завязывая шнурок.

– Прошу прощения! – крикнул он. – Я мигом. Эллис вернулся на свою отметку и застыл в ожидании.

– Все в порядке, Фруд? – спросил Адриан.

– Да, сэр, спасибо. Просто не хотел запутаться в них во время перебежки.

– Разумно. – Адриан уронил руку. – Игра! – гаркнул он.

Эллис пустил навесной мяч, который Фруд легко отбил за границу поля. Стоявший слева от Фруда полевой игрок смерил Эллиса свирепым взглядом: мяч едва не снес ему голову.

Адриан показал счетчику очков четыре пальца.

– Очков было шесть, – сообщил от своей калитки Хьюго.

– Виноват?

– Очков было шесть!

– Ты уверен?

– Конечно, уверен! Мяч ушел по воздуху.

– Ну, если ты уверен, – сказал Адриан, показывая счетчику шесть пальцев. – Я просто не хотел приписывать нам две лишние пробежки. Очков было шесть, счетчик! – грянул он, как раз когда Эллис вышел на позицию для броска. Рев Адриана так ударил несчастному по ушам, что Эллис уронил мяч. Адриан поднял его и отдал Эллису.

Второй мяч Эллиса, брошенный «большим отскоком», был отбит направо – четыре очка.

– Вот видите? – сказал Адриан. – Уже на два очка меньше.

Следующий мяч, пролетев над всей площадкой, ушел от биты Фруда к дальнему правому полевому игроку.

– Пару раз обернуться успеем, – крикнул Фруд своему партнеру.

«Гений!» – думал Адриан, пока они перебегали от калитки к калитке и обратно, даром что дальний полевой игрок, изумленный тем, что у противника вообще появилась возможность перебежки, даже не сумел остановить мяч.

Но Эллиса так просто было не сбить. Следующий свой мяч он закрутил до того лихо, что после его отскока Колвилл едва не впоролся в столбик калитки.

Адриан выступил вперед и похлопал ладонью по площадке.

– Следите после броска за ногами, – сказал он Эллису. – Нельзя выбегать в пространство между калитками. Так вы взрыхляете грунт, а это на руку боулеру противника.

Возможность эта настолько перепугала Эллиса, что Адриан мог бы подумать, будто тот и впрямь пытался смухлевать.

– Мне страшно жаль, сэр, – сказал Эллис. – Я не хотел…

– Да я и не сомневаюсь, дорогой мой, что вы не хотели. Это лишь предупреждение, только и всего. Уверен, больше такого не повторится.

Следующий мяч Эллиса прошел так далеко от калитки, что принес Колвиллу столько же очков, сколько четыре перебежки.

После еще трех серий катастрофических бросков Эллис ушел с поля, смаргивая слезы и отмахиваясь от приветственных кликов своих столпившихся у края поля болельщиков.

Крикет, подумал Адриан. Очень закаляет характер.

После крушения Эллиса исход игры ни у кого уже сомнений не вызывал. Боулер, сменивший его, был толков, но скоро выдохся. Были испробованы самые разные, все более фантастические и сумасбродные варианты: игроки, запускавшие мяч по высокой дуге, игроки, с силой раскручивающиеся, точно мельницы, бросая мяч недалеко, но с большим отскоком, игроки, чей мяч совершал два отскока, прежде чем достигнуть середины площадки, – все без толку. Открывающие заработали сто двенадцать, а у пришедших им на смену Райса и Хупера последняя победная перебежка пришлась в аккурат на шесть часов, отбиваемых церковными часами Нарборо.

Адриан наблюдал за происходившим, приподняв брови и бесстрастно улыбаясь. Хьюго бурлил, кипел и сверкал глазами, по временам бросая жалкие взгляды на каменную фигуру своего директора, сидевшего на раскладной трости рядом с профессором Трефузисом.

– Поучительный вышел матч, – сказал Адриан, когда они с Хьюго выдергивали из земли столбики. – На какой-то миг мне показалось, что игра у нас и впрямь не складывается.

– Не могу понять, что за дьявольщина случилась с Эллисом, – сказал Хьюго. – Я ведь и правда думал, что он самый талантливый игрок школы. Едва ли не надежда Англии.

– Он еще молод. Думаю, тут проблема темперамента. Я пытался успокоить его, советовал вести игру в естественном для него стиле, но он был слишком испуган. Не выгоняй его, он приобрел сегодня хороший опыт.

– Когда я с ним покончу, опыта у него прибавится.

Игроки Нарборо, потные и едва переставляющие от усталости и поражения ноги, смотрели из проема дверей, как их противники уходят с поля. Хьюго стоял среди них, потягивая пиво из баночки.

– Троекратное ура в честь Чартхэм-Парка, – крикнул Молтхаус, капитан, поднимая руку и пытаясь изобразить небрежную галантность. – Гип-ип.

– Ра-а! – промямлил Нарборо.

– Гип-ип!

– Ра-а!

– Гип-ип!

– Ра-а.

– Троекратное ура в честь Нарборо-Холл, – гаркнул раскрасневшийся, торжествующий Хупер, кулаком протыкая воздух. – Гип-гип!

– Ура! – взревел Чартхэм.

– Гип-гип-гип!