Сияние богов - Грановский Антон. Страница 46

Из утробы кузницы доносился размеренный стук.

Остановившись на мгновение перед дверью, Глеб взялся за изогнутый железный штырь, служащий ручкой, и решительно распахнул дощатую дверь.

2

Угол сумеречной кузницы был завален всевозможным скарбом – колесами с треснувшими ступицами, поломанными секачами для рубки соломы и целой кучей предметов помельче.

Отблеск белого огня из горнила кидал резкие тени на суровое лицо кузнеца.

Прервав работу, он посмотрел на Глеба и его спутников мерцающими в полумраке белыми глазами и спросил:

– Кто ты? Я плохо тебя вижу.

– Меня зовут Глеб. Глеб Первоход.

Кузнец усмехнулся:

– Тот самый Первоход? Я слышал о тебе. Чего ты хочешь, Глеб Первоход?

– У тебя есть оружие, которым можно одолеть Тьму. Продай мне его.

Кузнец чуть склонил голову набок, посмотрел своими глазами-бельмами Глебу в лицо и глухо спросил:

– А что у тебя есть?

– А что ты хочешь? – спросил в ответ Глеб.

– Долгие годы я работаю здесь один. И мне сильно не хватает помощника. Отдай мне одного из твоих спутников, Первоход.

Глеб нахмурился и покачал головой.

– Это невозможно.

– Не хочешь, – мрачно констатировал темный кузнец. – Так я и думал. Но давай спросим твоих друзей.

Кузнец перевел глаза-бельма на спутников Глеба, безмолвно стоящих у двери.

– Без моего оружия вы не выберетесь из Сумеречной чащобы. Вы сгинете тут все до одного. Но я могу дать вам оружие и спасти вас. – Кузнец выдержал паузу и договорил, повысив голос: – Так кто из вас согласен принести себя в жертву во имя общего дела? Найдется ли такой смельчак?

Рамон хотел шагнуть вперед, но Хлопуша схватил его за плечо и отпихнул назад, а сам выступил из отряда и сказал:

– Я буду твоим помощником!

Глеб метнул на него изумленный взгляд.

– Хлопуша, какого черта ты де…

– Исполнено! – громовым голосом воскликнул кузнец и хлопнул в ладоши.

В тот же миг плечи здоровяка Хлопуши безвольно ссутулились, и он двинулся к кузнецу.

– Хлопуша, стой! – окликнул его Глеб. – Говорю тебе – подож…

Здоровяк дошел до кузнеца, встал рядом и повернулся к Глебу лицом. Слова застряли у Глеба в горле. С широкого лица Хлопуши на него смотрели белые, слепые глаза.

– Поздно, Глеб, – проговорил здоровяк ровным, лишенным выражения голосом. – Теперь я принадлежу ему.

Кузнец неторопливо достал что-то из кармана кожаного фартука и протянул Глебу.

– Что это? – спросил ходок.

– Оружие, с помощью которого ты сможешь одолеть Тьму.

Глеб внимательнее присмотрелся к предмету и удивленно проговорил:

– Это ключ?

– Да, – ответил кузнец своим безжизненным, мертвяще-спокойным, лишенным модуляций голосом. – Ключ от Храма. Воспользуйся им.

Глеб взял ключ и едва не выронил его. Сперва Глебу показалось, что ключ раскален добела, но потом ходок понял, что пальцы ему обжег не жар, а ледяной холод. Глеб быстро положил ключ в карман куртки, и замша куртки в этом месте тут же замерзла и затвердела.

– Хлопуша, я вернусь за тобой, – пообещал Глеб сурово. Потом перевел взгляд на кузнеца и добавил: – Мне плевать, темный ты кузнец или светлый, но если с головы моего друга упадет хоть волосок – я сотру тебя в пыль вместе с твоей поганой кузницей. Надеюсь, ты это запомнишь.

Глеб развернулся, подтолкнул к двери своих угрюмых спутников и вышел на улицу вслед за ними.

Путники двинулись дальше. По влажному, заболоченному лесу тянулись илистые ручейки. Вода с журчанием переплескивалась через камни и упавшие ветки.

– Ходок, ты знаешь, куда идти? – уже в десятый раз уточнил Тиш, хмуро поглядывая на Глеба.

– Знаю, игрок, – терпеливо, не повышая голоса, ответил в десятый раз Глеб.

Ему было понятно волнение Тиша. Не только игроку, но всем в отряде было не по себе.

Пройдя несколько верст, остановились на отдых и перекусили холодным вяленым мясом и сушеными яблоками, запивая все это водой.

Путники были так измотаны, что никому не хотелось собирать валежник для костра. Они втянули головы в воротники кафтанов и мрачно жевали ставшее отчего-то безвкусным и жестким мясо.

– Мясо потеряло вкус, – сказал Огнерод. – Отчего бы это?

– Оттого, что мы в потустороннем мире, – ответил ему увалень Лудобок. – Этот мир – невзрачная изнанка нашего мира, и вкус мяса здесь – не вкус, а всего лишь изнанка вкуса.

Объяснение Лудобока удовлетворило всех. По крайней мере, ни спорить, ни возражать ему никто не стал.

Перекусив и отдохнув (а заодно основательно замерзнув), поднялись с жухлой травы и отправились дальше.

Постепенно почва под ногами стала влажной, а потом и вовсе превратилась в топь. В некоторых местах ноги путников проваливались выше щиколоток, покуда не нащупывали скользкое твердое дно. Но они молча и упорно продвигались дальше, выискивая заросшие мелким, странновато-белым тальником островки.

– Леший! – выругался вечно недовольный Тиш, провалившись в топь по колено. – Да когда же это кончится?

– Кончится это – начнется другое, – ответил ему неунывающий белокурый Облакаст.

– Боишься промочить ножки? – с ухмылкой поинтересовался у игрока Балабан. – Радуйся, что пока так. Когда дойдем до Храма Падших, вымокнуть придется целиком, и вместо воды будет кровь.

– Типун тебе на язык, живодер косоглазый, – огрызнулся Тиш.

Балабан засмеялся, но другие дети падших богов, включая Зоряну, Огнерода и неуклюжего Лудобока, посмотрели на военного советника неодобрительно.

Еще с полчаса они шли по жидкой каше, а затем выбрались, наконец, на твердую почву.

– Слава богам, болото кончилось, – облегченно вздохнул Тиш. – Надеюсь, что дальше…

– Тихо! – оборвал его Балабан и молниеносно выхватил из ножен свой кривой меч. – Там… – шепотом сказал он, покосившись на Глеба. – За кустами.

Странники осторожно раздвинули кусты. И вот что они увидели. Из рощицы молодых деревьев с красными стволами и «траурными» листьями вышли два человека. Тот, что шел впереди, был одет в купеческий кафтан и седовлас. Следовавший за ним молодой рыжебородый парень тоже походил на купчика. В руках оба странника несли легкие походные луки со стрелами, уложенными на тетиву. Из-за спин у купцов торчали сагайдаки, а сами они тревожно озирались по сторонам.

– Этих можно не бояться! – громко сказал Глеб.

Спутники его вздрогнули, а Глеб добавил:

– Эти купцы ничего нам не сделают. Смотрите, что будет дальше.

Один из купцов что-то крикнул, но изо рта у него не вылетело ни звука. Вдруг оба купца уставились на что-то расширившимися от ужаса глазами. Глеб видел, как ужас купцов отразился на лицах его спутников, но сам лишь мрачно усмехнулся.

Несколько секунд купцы таращились на неведомого врага, а потом вскинули луки и стали стрелять по нему, выдергивая из сагайдаков одну стрелу за другой. Однако стрелы их, едва слетев с тетивы, тут же растворялись в воздухе.

Выпустив очередную стрелу, молодой купец упал на землю. Из его левого предплечья брызнула кровь, будто кто-то разорвал ее клыками.

Из-за деревьев выскочил третий человек, одет он был как охотник или ходок, а в руке держал меч-всеруб. Седовласый купец что-то беззвучно крикнул ему и показал на что-то пальцем. Охотник посмотрел в том направлении, и лицо его побелело от ужаса.

Еще пару секунд охотник стоял на месте, затем бросился к истекающему кровью парню. Вдвоем со стариком они взяли парня под мышки и быстро оттащили его к колючему багровому кустарнику. Секунду спустя все трое скрылись из вида, но в следующее мгновение оба купца – молодой и старый – вновь выскочили с другой стороны лужайки, и все началось сначала.

– Парень снова цел! – воскликнула Зоряна.

– Не просто цел, – заметил, блеснув лысиной, Огнерод. – Они делают в точности то, что делали две минуты назад. Все повторяется.

– Что же это?… – испуганным голосом проговорил Лудобок. – Как же это так, а?