Над бездной - Хольбайн Вольфганг. Страница 26

К счастью, им не встретились ни золотые рыцари, ни инквизиторские ищейки.

— Пойдем на базарную площадь, там больше людей, и в толчее на нас не будут обращать внимание, — сказал Андрей Фредерику, когда расположение солнца подсказало ему, что подошло обеденное время.

Как и накануне, они с трудом пробирались сквозь плотную массу народа, стараясь не потерять друг друга из виду. Со всех сторон их грубо толкали и пихали. В одном месте образовалась толпа, под ее напором закачался один из прилавков с овощами и, накренившись, рухнул на землю. Все бросились подобрать что-нибудь из продуктов, валявшихся под ногами. Андрей и Фредерик тоже было наклонились, но вовремя заметили, что к месту происшествия приближается герцогская охрана, чтобы навести порядок, и решили ретироваться. Издалека они наблюдали, как разгорелся спор между торговцем, с одной стороны, и несколькими дерзкими расхитителями — с другой; гадали, что станут делать стражники.

— Нам лучше исчезнуть, — шепнул Андрей, — пока нас не притянули к этому делу.

Он повернулся, чтобы как можно быстрее покинуть площадь, и вдруг застыл. Прямо перед ним стояла Мария.

— Как… вы оказались тут? — растерялся Деляну.

Множество мыслей пронеслось в его голове. Их встреча прошедшей ночью показалась ему растаявшим сном, который никогда уже не вернется. Что же произошло? Для юной дамы из хорошего дома он был, вероятно, не более чем очередной игрушкой — из тех деревенских простаков, которым легко задурить голову.

— Я увидела вас там. — Она указала позади себя на улицу, ведущую к замку. — То есть я надеялась, что это вы. К тому же я в долгу перед молодым человеком, а я не люблю быть в долгу. Прежде всего это касается леденца на палочке!

Фредерик со смущением смотрел на их лица.

— Ну ладно, — сказал Андрей. — Но у нас действительно…

— Нет времени, я знаю, — закончила фразу Мария. — Впрочем, у меня его тоже нет. Мой брат наверняка ищет меня. Пошли.

Она схватила Фредерика за руку и прямо-таки потащила парня за собой. Андрей присоединился к ним, то и дело озираясь по сторонам. В какой-то момент Деляну спросил себя, не сошел ли он с ума. Он относился к Марии с доверием, но, с другой стороны, его не оставляла странная уверенность, что она умалчивает о чем-то чрезвычайно для него важном. Возможно, ее приставили с целью войти к нему в доверие и выведать тайные планы. Он понимал, что это глупость, но не мог отделаться от подобной мысли.

У него было сложное чувство к этой женщине. Мария притягивала его, делала беспомощным, и он трепетал при одной мысли о том, что снова прикоснется к ней. Кроме того, он ничего не мог противопоставить ее чрезмерно смелому и независимому поведению. Она была… необычной и пугающе откровенной, как ни одна из женщин, которых ему довелось знать прежде. Возможно, она дочь богатого дворянина или жена рыцаря, который гостит в замке. Но при тех обстоятельствах, в которых они оказались, нельзя было доверять никому.

Сейчас у них почти не оставалось времени — они могли не успеть на встречу к назначенному часу. Но теперь Андрей не думал об этом, — возможно, он просто задолжал Фредерику эти несколько драгоценных минут.

Они пересекли базарную площадь, причем Мария, несмотря на толчею, продвигалась так быстро, что Андрей едва поспевал за ней. Наконец они подошли к прилавку, где, помимо фруктов и свежих овощей, продавали всякие сладости. Мария предложила Фредерику самому выбрать то, что хочется, и тот подошел к делу основательно.

Андрей не мог сдержать улыбку, видя выражение его лица. Руки Фредерика едва заметно дрожали, и он был сосредоточен, как ювелир, выбирающий драгоценный камень для дорогого украшения. Наконец мальчик указал на то, что юная дама и предложила ему с самого начала: леденец на палочке.

Мария обернулась к Андрею и улыбнулась. Она была необыкновенно хороша в этот момент и выглядела так привлекательно, что у Андрея голова пошла кругом. На этом грязном и шумном базаре девушка была совершенно неземным созданием. Андрей не хотел ничего другого, как только неотрывно и восторженно смотреть на нее, однако от него все же не ускользнуло, что Мария даже не попыталась заплатить за угощение. Продавец почему-то посчитал это вполне естественным. Андрей — нет. Но ему не хотелось сейчас думать об этом.

— Ну, Андрей, — спросила она нежно, — разве эта улыбка не стоит потерянных минут?

Сначала эти слова показались Андрею забавными. То, как Мария стояла, радостно улыбаясь, освещенная ярким солнцем, с искрящимися темными волосами, околдовало его, и сама она казалась лишь немногим старше Фредерика. Ее беззаботный смех заставлял его сердце биться сильнее, а веселость была настоящим благом для мальчика. Однако было в ней нечто такое, что почти пугало Андрея, и ощущение какой-то мрачной тайны за ней было непреодолимым.

— Да, — согласился он, пожав плечами, и отвел глаза. Он пребывал в смущении, если не сказать — в смятении, и неспособность преодолеть разлад в своих чувствах тяготила его.

Однако Мария так легко не сдавалась.

— Откуда вы, Андрей? — спросила она. — С запада?

— Это так заметно? — отозвался он, думая о том, сколь многое их разделяет.

— Я и сама не знаю. Мне не доводилось бывать в Трансильвании, это дело моего брата, но мне рассказывали, что в горах еще обитают варварские племена, которые молятся языческим богам… — Девушка осеклась, и на ее лице промелькнула растерянность. — Вы… могли меня неправильно понять. Я не хотела сказать, что вы выглядите как языческий варвар, только… — Она запуталась, замолчала и попыталась спастись, весело рассмеявшись. — Мой брат прав. Я иногда говорю такие глупости, что самой страшно.

— Но обычно ты не признаешься в этом, — сказал неожиданно кто-то за спиной Деляну. — Во всяком случае, когда я недалеко.

Андрей хотел обернуться, чтобы приветствовать брата Марии, но замер, увидев состояние Фредерика. Лицо мальчика внезапно побледнело, глаза стали огромными… и черными от страха.

Резко повернувшись, Андрей с трудом сдержал возглас изумления. Сзади стоял высокий широкоплечий мужчина с холодными темными глазами и коротко подстриженными черными волосами. Пурпурная мантия выглядела теперь, когда он был не в седле, скорее роскошно, чем устрашающе, а диковинную широкополую шляпу он держал в руке. На груди у него висел золотой крест весом не меньше фунта, украшенный драгоценными камнями.

Отец Доменикус скользнул по Андрею быстрым, но очень внимательным взглядом, после чего снова обратился к Марии.

— Я всегда говорю об этом, — вздохнул он. — С тебя ни на минуту нельзя спускать глаз. Надеюсь, моя сестра не обременила вас? Да будет вам известно, иногда она бывает довольно дерзкой.

Андрей ничего не возразил на это замечание, он был уверен, что Доменикус не рассчитывает на ответ. Инквизитор не был священнослужителем того типа, какой знал Андрей, — человеком из народа. Он стоял над народом и понимание этого нес перед собой как щит.

Но прежде всего он был убийцей его сына, Барака и других людей из долины Борсы.

Сознание этого настигло Андрея лишь через несколько секунд. Вдруг и у него тоже задрожали руки, и фигура священника отодвинулась на задний план. Сердце бешено забилось, изо всех сил он старался овладеть собой — не выхватить меч и не убить этого человека на месте. Если бы Доменикус посмотрел на Андрея в этот момент, то, безусловно, прочел бы все это в его глазах.

Но Доменикус смотрел не на него, а на Фредерика, и притом весьма странным образом: не сказать, чтобы враждебно, но с недоверием и в замешательстве.

— Почему ты так испугался, малыш? Разве мы знакомы?

— Вы… вы… — запинался Фредерик.

— Я понимаю, — сказал инквизитор, вздохнув. — Да, ты прав, мой мальчик. Я действительно отец Доменикус. Но что бы тебе ни рассказывали, ты не должен бояться меня.

— Но вы же…

— Помолчи, Фредерик, — сказал Андрей. Его голос дрожал. Он откашлялся и постарался придать своему лицу безразличное выражение, прежде чем обратиться к Доменикусу. — Простите моего племянника, ваше преподобие. Он глупый ребенок и подхватывает всякие нелепости, которые слышит.