Баллада о Кольце - Высоцкий Михаил Владимирович. Страница 16

Однако только Абдерибаша собирался задуматься о очередном конкурсе имени себя для молодых ученых, о чем можно будет сделать несколько репортажей на его телевизионных каналах, как позвонил телефон.

— Кто говорит?

— Человек, право имеющий! — отозвались с того конца.

Читал ли в Абдерибаша «Преступление и наказание» — неизвестно, однако реакция всесильного олигарха на звонок была весьма нетипичной. Обычно ему звонили только первые люди страны, да и те разговаривали просительным тоном, не смея ничего требовать, а если бы вдруг какой министр или депутат вздумал бы Абдерибаше дерзить… Однако тому, кто звонил сейчас, это было позволено. И не только это.

— О, Ваше Благородие, я рад, что удостоился чести… — вытирая пот с моментально вспотевшего лба пробормотал олигарх.

— Оставь пустые любезности! Меня не интересуют твои пустые слова, я хочу знать, почему наш договор до сих пор не выполнен? Или ты посмел решиться на свою игру, посмел пойти против нашего соглашения?

— О, Ваше Благородие, у меня и в мыслях такого не было! — абсолютно честно признался Абдерибаша. — Все исполнено в точности так, как Вы приказывали! Мною заплачены огромные деньги, наняты лучшие специалисты! У них никогда не бывает промахов, мне за это отвечали самые авторитетные представители сами знаете какого направления деятельности…

— Оставь словоблудие для других! Когда я с тобой говорю, линию не слушают! Говори прямо!

— О, Ваше Благородие, я никогда не сомневался в ваших умениях…

— Почему Леон Арцхалян до сих пор жив? Ты мне клялся, что он умрет! До вечера!

— Ваше Благородие, но ведь день только начался, значит, если Вы говорите, что он еще жив, специалисты, которых я нанял, просто не успели до него добраться…

— Твои «специалисты» до него добирались как минимум дважды! И оба раза напрасно! Человек, не разочаровывай меня! Ты лучше других знаешь, что с тобой будет, если ты не выполнишь договор! Участь тех, кто был залит тобой в бетон и похоронен живым, покажется тебе раем!

— Ваше Благородие, я клянусь всем святым…

— У тебя нет ничего святого, а меня не интересуют твои клятвы! У тебя еще есть время, немного времени, но есть. Я позаботился о том, чтоб тот единственный, кто может реально помешать нашим планам, был сейчас далеко! Очень далеко! Сегодня, до заката, Леон Арцхалян должен умереть! Не подведи меня, человек…

— Я не подведу, Ваше Благородие… — ответил Абдерибаша коротким гудкам в трубке.

Пот со лба олигарха можно было мочалкой вытирать. Общение с тем, кого Абдерибаша называл Благородием, никогда и никому не давалось просто так, даже по телефону, а уж общение с Его Благородием, когда он в гневе… Врагу не пожелаешь. Особенно если учесть, что всем, что было у него, Абдерибаша был обязан именно Его Благородию, и не только Абдерибаша, а и многие, многие другие олигархи и политики, звезды эстрады и кино, даже писатели и поэты… Его Благородие дарил много, и почти никогда ничего не требовал взамен, зато если он уж что-то просил, отказать ему… было очень неразумно. Абдерибаша слышал про несколько таких случаев, и их опыт его не вдохновлял.

Потому с Леоном Арцхаляном надо было срочно что-то делать. Крохотка и Историк, два самых высокооплачиваемых убийцы современности, через своих «агентов» были наняты на это, в общем-то, как казалось ранее, плевое дело. Убить жалкого, мелкого человечка, да с таким бы и бомж справился. Тем более из города был убран «некто», загадочный мистер Икс, которого все знали, но предпочитали делать вид, что его не существует. И тем не менее, по словам Его Благородия, а Его Благородие никогда не ошибался, «лучшие» опростоволосились. Причем дважды. Они, конечно, будут и дальше выполнять свою работу, им самим был поставлен строгий уговор «сегодня или никогда», но подстраховка не помешает…

В записной книжке Абдерибаши было много телефонов, а в отдельном боковом кармане портмоне хранились визитки людей, которые обладали не меньшей, чем он сам, властью. Первые две олигарх отложил сразу — Его Благородие предупредил, чтоб ни «старик Иннокентий», ни «госпожа Лобная» в это дело не ввязывались. У них, по его словам, будут другие проблемы. Третья визитка, даже не визитка, а набросанный на банковском чеке номер, отправилась за первыми двумя — она принадлежала тому самому мистеру Икс, который уже две недели пребывал неизвестно где. Четвертой и пятой визиткой Абдерибаша уже пользовался — чтоб дать заказ Крохотке и Историку, люди на том конце провода уже дали своих лучших специалистов и просить большего у них было бессмысленно. Шестая, седьмая и восьмая визитки принадлежали президентам, двух сверхдержав и Украины, последняя в список избранных попала по чистой случайности. Девятая «визитка», если так можно назвать это олицетворение тьмы с золотыми тесненными буквами, принадлежала Его Благородию, и телефона на ней вовсе не было. Наконец оставалась десятая визитка. Ее использовать, конечно, не хотелось, но если Его Благородие попросил, придется позвонить по этому номеру.

Горько вздохнув, и убедившись, что безымянная нимфа до сих пор сладко спит, посапывая себе под нос, Абдерибаша набрал телефонный номер.

— Доброе утро. Да, это я. Да я все понимаю, просто есть к тебе одно неотложное дело… Ты сейчас не очень занят? В аэропорту? Франкфурт? Пересадка? Хорошо. Суть следующая…

Краткая биографическая справка.

Абрам Ринатович Дерибаба (Абдерибаша), олигарх, заказавший Льва Арцхаляна

1968 г.р., крупнейший олигарх и криминальный авторитет, «крыша» определенной части международного политико-экономического консорциума, имеющего интересы на территории СНГ, Израиля, Штатов и многих стран Центральной Европы. Заказывает устранения Леона Арцхаляна двум лучшим наемным убийцам. В битву втягивается не по воле своей, а из-за гнусной натуры и желания перехитрить судьбу.

Пока Скалистый ехал до места прорыва астральной оболочки мира, через которое сюда попало загадочное кольцо, он услышал все городские новости. Ведь если в толпе, на улице или в общественном транспорте, не замыкаться в себе, а внимательно прислушаться к окружающему миру, можно узнать больше, чем из самых полных донесений разведки. Каждый человек на своей волне, каждый человек говорит о чем-то своем. Используя оптимальную фильтрацию из этого псевдобелого шума можно выудить такое, что не узнаешь никакими другими методами, сколь бы разветвленной твоя внутренняя сеть разведки не была.

За пол часа дороги Иннокентий Аполлинарович узнал все то, что знали и остальные участники событий. Про загадочную ночную драку с сотней бритоголовых, где у пострадавших были отрезаны уши и нос, про то, что кто-то перебил всех животных в зоопарке, про сумасшедшую машину скорой помощи, которая, как призрак, всю ночь моталась по городу с включенной сиреной, пока не разбилась утром на Воздухофлотском мосту. Про вооруженное нападение неизвестных на центральный гастроном, все стекла перестреляли, и еще более загадочное столкновение нечистой силы с неизвестно кем прямо в центре города. Шепотом, об этом ни одни новости не говорили, распространялись слухи о дерзком нападении неизвестных бандитов на райотдел милиции, который, а кто бы сомневался, вообще никакого сопротивления не смог оказать, кто-то по мобильнику слышал взрывы, только никто не знал, где и что взрывается… Истории о женщинах, летающих над городом верхом на метлах, и вовсе подавались как некая обыденность — слишком много народа этих самых ведьм повстречало.

Тем не менее, невзирая на все это, четырехмиллионный город жил своей обычной жизнью, не особо озадачивая себя подобными происшествиями…

Одному Евстасьеву было тревожно. Хоть знал он и не много, но понимал в происходящем намного больше, чем другие. Единственный (вернее один из двух, но второй не считается) человек на Земле, который полностью понимал теорию астрала — ведь именно он сам ее разработал и воплотил в жизнь — видел не только обрывочные факты, но и связь между ними. И связь эта была очень простая — кольцо. Именно кольцо Всевластия, прямо или косвенно, нужно было абсолютно всем, причем для разных целей. Именно кольцо было первопричиной всех бед, и пока оно будет тут, в Киеве, проблемы будут нарастать, как снежный ком. По подсчетам Иннокентия Аполлинаровича выходило, что критический предел, после которого произойдет большая беда, будет достигнут до заката, чтоб со всем разобраться оставалось чуть больше восьми часов. Кажется, что много, на самом деле ничто.