За пригоршню чар (ЛП) - Харрисон Ким. Страница 47

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Сквозь нежную весеннюю листву пробивалось не так уж много солнца, и я вздрогнула. Это от холода, подумала я, не от мерзкого запаха пепла и опорожненного кишечника, и не от того, что все новые лица по двое и трое вливались в шумную толпу. И не оттого, что Дженксу надели наручники. И уж конечно не оттого, что собрались все на праздник — полюбоваться, как меня в клочья порвут. Нет-нет, это просто день выдался холодный.

— Угу, а как же, — прошептала я, заставляя себя разжать руки и помяться с ноги на ногу — расслабляя мускулы. От кострища тянуло давним дымом, почти заглушавшим все усиливающийся запах мускуса. У меня было чувство, что для пущего издевательства они и костер разожгли бы, если б был вечер. А пока на одном краю поляны собирались понемногу оборотни в камуфляже, а на другом — городские вервольфы в просторных попугайских шмотках. Эти изображали равнодушие — притворное, но тем не менее действенное, смотрелись они крутыми. Посередине расположилась третья группа, в брюках и юбках, они потихоньку посмеивались над ребятами в форме, но явно с опаской поглядывали на городских отморозков, ржущих и сверкающих цепями и прочей бижутерией. Возбужденный гомон действовал мне на нервы.

А еще я чувствовала, как накапливается сила. Она уже покалывала кожу, и у меня лицо вытянулось, когда я узнала непривычное ощущение. С мыслью о фиаско у миссис Брайант я открыла внутренний взор проверить ауры вервольфов, они вплыли в поле зрения, и мне стало худо.

Полный абзац, — подумала я, беспокойно глянув на Дженкса. На аурах оборотней всех трех стай лежал одинаковый коричневый отблеск. Как правило, внешний слой ауры вервольфов отражает основной цвет ауры их альфа-самца, но шанс, что ауры всех трех вожаков на острове имеют коричневый цвет, близки к нулю. Тут все соединились в круг под предводительством кого-то одного. Черт, так нечестно!

Связь в круге крепкая, поняла я, просканировав территорию лагеря чуть пошире. Достаточно сильная, чтобы ее чувствовать, не то что в тот раз, с Дэвидом, а это не предвещает ничего хорошего в будущем состязании. Слушая болтовню и смех вокруг, я невольно ощущала, как усиливается круг от вливающихся в него все новых оборотней.

Уолтер особенно сильным вожаком не был, а я не настолько была эгоцентрична, чтобы решить, что все это в мою честь затеяно. Мне все больше казалось, что они соединены в круг ради какой-то общей цели, и довольно давно. Не один день, а может, и не одну неделю.

Упав духом, я перешла на обычное зрение, потянулась, прогнулась в поясе, коснулась ладонями утоптанной земли. Надо найти способ разорвать круг, а то получится повторение истории с Карин — и без надежды на счастливый финал.

Задница у меня торчала вверх, а между ней и грязным воображением были одни только спортивные лосины. Я медленно выдохнула под издевательские смешки и повернулась к Дженксу. Отдали смыть кровь с волос, светлый чуб закрутился в кольца, и зеленые глаза сверкали из-под него поразительным контрастом. С осунувшимся юным лицом он стоял совершенно неподвижно, и вряд ли потому, что боялся вооруженной охраны. Вообще, я удивилась, что его сюда привели, — но он сам по себе был, видно, неплохим развлечением и диковинкой, к тому же. Самоуверенность вервольфов была понятна. Даже если мы побежим, как нам скрыться от «выживальщиков», городских уголовников и этих, с кредитными картами?

Чуть ли не единственный мой козырь — то, что мои зачаточные лей-линейные навыки не успели попасть в досье Уолтера. По его сведениям, я — чистая ведьма земли, а поскольку я не ставила круг и волков пыталась утихомирить исключительно земной магией, то он и не узнал, что я и с линиями могу работать. Вот и прекрасно. А то бы они надели на меня проволочные браслеты, чтобы я не соединилась через линию с фамилиаром и не превратила их всех в жаб. Ну и что, что фамилиара у меня нет? Все равно в наручниках я была бы беспомощна, они лишили бы меня и той энергии, что я запасла в своем ци и в голове. А мне она пригодится.

Я посмотрела себе под ноги и подавила нервную дрожь. Надо бы вернуть Дженксу его нормальный рост до того, как все начнется. Джакс ждет в мотеле, а по такой температуре Дженкс вполне может туда долететь, и они оба уберутся отсюда. Кончилась «спасательная операция», началось «спасайся, кто может».

Всплеск возбуждения среди вервольфов наждаком прошелся по оболочке моей ауры — теперь-то я его чувствовала, — и я повернула голову туда же, куда все: на шествующую сюда Пэм. У нее вокруг босых ног завивался красный халат, волосы летели облаком, она шлаш лесу, как порождение самой земли, и смотрелась очень экзотично. Мышцы у меня напряглись и, не встречаясь с ней взглядом, я пошла к Дженксу — сказать пару слов напоследок.

Стоять! — рявкнул охранник, я и пары шагов не сделала. Я застыла, выпятив бедро.

Да успокойся ты, — громко сказала я, словно и не трясусь вся. — Что я, по-твоему, делать собралась?

Пэм с насмешкой, направленной то ли на меня, то ли на типов с пистолетами, сказала:

— Дайте ей поговорить с приятелем. Может, это в последний раз.

Очень мило, — подумала я, но промолчала, вспомнив об их медике со шприцами.

Пэм остановилась возле двух женщин, слишком разных на вид, чтобы быть подругами. Одна, повыше, была одета в заношенный кожаный топ и классически подранные джинсы, а вторая — в шпильки и деловой костюм. Альфы приезжих стай, решила я.

Четверо охранников Дженкса отвели оружие чуть в сторону, и я просочилась к нему. Мне все проще становилось не замечать направленных на меня стволов, хотя от стресса я завязалась в узел круче, чем Айви на последнем ее свидании вслепую.

— Дженкс, — предложила я, — давай сделаем тебя маленьким.

Тревога у него перешла в недоумение.

— Чего бы ради?

Я поморщилась: лучше бы нас никто не слышал.

— Ты сможешь перелететь залив, сейчас тепло. Сядешь на автобус, доберешься домой и забудешь, что я вообще тебя просила мне помочь. Не знаю, хватит ли у меня запаса энергии безвременья на оба заклятья, и не могу рисковать, что ты останешься навсегда таким, если… — я опять поморщилась, — если со мной что случится. Вряд ли Кери сумеет сама развеять чары, так что ей придется новые свивать, а на это понадобится демонская кровь…

Я так хотела, чтобы он сказал, что я дура и он останется со мной до конца, но предложить я была обязана. Он нахмурился.

— Все сказала? — Я промолчала, и он наклонился прямо к моему уху. — Дурища, — прошептал он тихо, но безапелляционно, и я улыбнулась. — Если б я мог, я бы тебя пыльцой неделю посыпал за одну мысль, что я могу тебя здесь бросить. Ты используешь свои запасы, чтобы перекинуться, покажешь этой бабе, где раки зимуют, а потом мы уберемся с этого острова ко всем чертям вместе с Ником. Я твой партнер, — сказал он, чуть отступая. — А не приятель на час, который улепетывает при первом намеке на неприятности. Я тебе нужен, ведьма. Чтобы Ника нести, если он не в сознании, чтобы джип угнать — до берега доехать, чтобы лодку украсть, если плыть не сможем. А с Джаксом все о'кей, — добавил он. — Он взрослый пикси и сумеет о себе позаботиться. Я проверил перед уходом, адрес церкви он знает, и слово Цинциннати в расписании автобусов разобрать сможет.

Лицо у него разгладилось, в глазах вместо злости мелькнуло лукавство.

— Чтобы от браслетов избавиться, мне не надо уменьшаться в росте. — Он хитро приподнял бровь. — Пять секунд — и готово.

Волна разрядки оказалась огорчительно недолговечной.

— Я ей не уступлю, — сказала я. — Буду драться, пока способна. А если я умру, ты не превратишься обратно.

Он улыбнулся шире.

— Но ты ж не умрешь, — лукаво сказал он.

— Почему это? Потому, что ты со мной?

— О-о, да ты учишься! — Спрятав руки от охранников, он прижал большой палец и с тошнотворной бескостностью сложил руку так, что наручники чуть не соскользнули. — Ну, вали теперь. И откуси от этой суки хороший кусок, — напутствовал он, поворачивая запястье, чтобы браслет вернулся на место.