Сестра мертвых - Хенди Дж. С.. Страница 59

Лисил крепко сжал ее руку.

– Вы очень добры, – вежливо сказал он.

Вскоре уже пятеро мужчин помогали приподнять фургон. Затем они подкатили под дно фургона срубленные в лесу стволы деревьев и, разом ухватившись, подняли угол повозки. Когда Магьер присоединилась к ним, несколько мужчин обменялись удивленными улыбками.

Постепенно, подкатывая бревна все дальше под дно фургона, они подняли ось достаточно высоко, чтобы на нее можно было надеть колесо. Все это время мондьялитко почти не обсуждали, что и как делать, словно каждый и так знал свою задачу. Видно было, что в своей кочевой жизни они привыкли управляться с подобными поломками. Вместо этого они болтали о предстоящем празднике или же засыпали Лисила и Магьер вопросами. Мондьялитко глазели на них с таким добродушным любопытством, что Лисилу стало не по себе: судя по отрывистым ответам Магьер, ее раздражение грозило вот-вот выплеснуться через край. Затем из домика на колесах достали инструменты, и едва миновал полдень, как фургон был уже починен.

Лисил обменял немного яблок и сушеное мясо на травяной чай и прочие нужные припасы, а Винн между тем оживленно беседовала с мондьялитко. Мальца тесно окружили черноволосые дети. Две девчушки уговаривали его побегать за палкой – традиционная забава, к которой он не проявил ни малейшего интереса. Впрочем, и Хранительница, и пес были равно разочарованы, когда Лисил объявил, что пора трогаться в путь.

От имени всех он выразил благодарность Джованни:

– Нам повезло, что вы оказались рядом.

Магьер вынула из кошелька две серебряные монеты:

– Пожалуйста, возьмите за труды и хлопоты.

Джованни протестующе вскинул руку:

– Помочь путнику – значит, обеспечить себе удачу в пути. Вас тут трое, значит, и удача выйдет тройная.

– Я настаиваю, – сказала она.

Лисил напрягся. Магьер терпеть не могла быть у кого-то в долгу, и он опасался, что она может оскорбить мондьялитко. Джованни окинул испытующим взглядом бледное лицо Магьер и взял деньги.

– Спасибо, – только и сказал он.

– Сможем мы добраться до Кеонска к ночи? – спросил Лисил.

– Сегодня-то? Вряд ли. Завтра – может быть.

Скрыв свое разочарование, полуэльф кивнул. Сердечно распрощавшись с мондьялитко, он щелкнул языком – и Толстик с Фейкой бодрой рысью тронулись в путь. Винн сидела сзади, в дверях фургона, что-то быстро черкала на пергаменте и смотрела, как остается позади кочевой домик мондьялитко. Затем она захлопнула тетрадь с путевыми заметками и долго молчала, задумчиво глядя на дорогу.

Лисил размышлял о том, что им повезло: в ведре, которое они схватили, чтобы затушить пожар, оказалась не предательская водка, а чистая вода. И все же теперь, когда неприятности остались позади, он с трудом отгонял воспоминания о кошмаре, навеянном Ворданой, кошмаре, в котором его мертвая мать рассыпалась в прах.

*

Вельстил скакал без устали всю предыдущую ночь, а потом весь день спал под надежно замаскированным навесом. Проснулся он сразу, как стемнело, и вышел из-под навеса с дорожным мешком в руках. Ему нужно было определить, далеко ли и в каком направлении от них находится Магьер… а сейчас у него не было ни времени, ни возможности, чтобы проделать это в отсутствие Чейна.

Наблюдая за ритуалом, в котором Чейн подчинил себе дух волка, Вельстил понял, что недооценивал своего спутника. Мало того что Чейн был находчив, он еще и обладал незаурядным магическим даром, что позволило ему почти без усилий превратить в фамильяра крупного хищника. Вельстил всегда отличался предусмотрительностью.

Позволив Чейну наблюдать, как он выслеживает Магьер, Вельстил отнюдь не раскроет ему подлинные свои секреты. К тому же очень немногие из его знакомых освоили колдовские приемы так же хорошо, как Чейн. Вельстил достал из мешка бронзовое блюдо, поставил его донышком вверх на землю и надрезал обрубок своего мизинца. Чейн, укладывающий вещи, отвлекся, глядя на бронзовое блюдо, на дно которого упала капля Вельстиловой крови.

– Что ты делаешь? – спросил он.

– Ищу Магьер, – ответил Вельстил, затем тихонько заговорил нараспев – и капля крови, заострившись, указала на запад. – Мы все еще опережаем ее. До Кеонска мы доберемся первыми.

Чейн присел на корточки рядом с ним, уже пристальнее рассматривая бронзовое блюдо.

– Как это действует?

– Ты используешь ритуалы, но я творю свои чары с помощью артефактов, которые создаю собственными руками. Когда-то я изготовил амулет, который носит теперь Магьер, и вот это блюдо. Капля моей крови устанавливает связь между ними. Она вытягивается в том направлении, где находится амулет.

Чейн явно предпочел бы продолжить расспросы, но сдержался.

– Нам пора, – только и сказал он.

Полночи они мчались во весь опор, измотав лошадей, пока Вельстил наконец не увидел впереди городские огни. Он вздохнул с облегчением при мысли о том, что по крайней мере прибыл в Кеонск прежде Магьер.

Хотя Вельстил не питал теплых чувств к Древинке, его отец много лет прослужил в восточной провинции самому старинному княжескому дому страны – Склавенам. Было это давно, еще до того, как они хитростью и интригами добились расположения Энтов. Вельстил хорошо знал историю Кеонска. Это был самый крупный город в Древинке – размерами примерно с треть Белы, куда скромнее застроенный и намного хуже развитый. Окружала его крепостная стена из неотесанного камня, скрепленного известкой. Благодаря удачному расположению на реке Вудрашк, в Кеонске процветали ремесла и торговля. Изо дня в день белашкийские и Стравинские баржи доставляли в город различные товары из главных портов своих стран.

Стена вокруг города насчитывала меньше сотни лет. Городской замок был возведен много веков назад, и все это время вокруг него неспешно разрастался город. В прежние годы тот князь, которому посчастливилось захватить верховное владычество, правил до конца своих дней или же до тех пор, пока не увенчается успехом мятеж другого княжеского дома. Хотя гражданские войны в те времена разгорались редко, они охватывали, как правило, всю страну и велись весьма кровопролитно. В этой драке за власть принимали участие все без исключения княжеские дома. Если князь, бывший во главе победителей, оказывался слабым и негодным правителем – что ж, всей стране приходилось терпеть его десятилетиями, ежели, конечно, он ухитрялся прожить столь долгий срок.

Затем был созван совет, в котором участвовали представители пяти самых могущественных домов. На совете решено было выбирать не короля, но верховного князя, причем единогласно и сроком только на девять лет – или же до смерти, буде таковая случится раньше. Такое решение вполне устроило всех, хотя время от времени все же случались небольшие мятежи, особенно когда какой-нибудь не в меру ретивый дом желал удержать на троне своего князя, а стало быть, сохранить власть в своих руках.

Примечательным исключением из этого правила был безземельный дом Верени, который большинство других домов и высокородным-то признавать не желало.

Поднявшиеся из наемных всадников, служивших некогда первым завоевателям этого края, Верени стали затем личной гвардией верховного князя и городской стражей Кеонска – независимо от того, кто сидел на великокняжеском троне. Им запрещено было участвовать в выборах или же создавать собственную провинцию. Верени использовались и в качестве полицейских сил, время от времени подавляя свару между княжескими домами, которая переходила в нешуточное кровопролитие.

Подъехав к городу, Вельстил и Чейн обнаружили, что дорога разветвляется натрое. Одна часть ее огибала город, другая вела к речному порту, а короткая тропа протянулась прямо к огромной арке и полукруглым, сколоченным из бревен западным воротам Кеонска. У ворот несли караул легковооруженные стражники, все в плащах дома Верени – на алом фоне черный силуэт взвившегося на дыбы жеребца.

Чейн осадил коня, и Вельстил, удивленный, развернул к нему своего скакуна:

– В чем дело?