Сестра мертвых - Хенди Дж. С.. Страница 74

Взгляд Магьер был устремлен в ту сторону, куда указывал Лисил.

Сочувствие, смешанное с опасением, охватило Винн, когда она увидела, какое волнение отразилось на лице Магьер. До сих пор каждое новое открытие в прошлом Магьер предвещало впереди лишь более мрачную тайну. Вскоре после этого они проехали по мосту из камней и бревен, переброшенному через небыструю речку, каких немало встречалось в этом краю.

Речка заросла камышом, ее русло было забито обломками ветвей и гниющих сучьев. Сразу за мостом дорога поднималась вверх по холму. Тропа, которая ответвлялась от нее справа, вела к заброшенной деревне. В соломенных и дощатых крышах зияли дыры, кое-где крыши совсем провалились. Загородка небольшой конюшни на ближнем краю деревни была сломана, двери домов и хижин распахнуты настежь, а то и вовсе сорваны с петель.

Никто из них не произнес и слова, когда фургон проезжал через деревню Апудалсат.

Лисил уже объяснял, что это название означает «Болотная деревня», а откуда оно взялось, стало ясно теперь, когда дорога круто свернула к замку и впереди возник еще один мост. Точнее говоря, это была длинная дамба из камней, утрамбованных с землей, пересекающая совершенно заросший пруд. Деревня была построена на возвышенности, со всех сторон окруженной озерцами тусклой воды, трясинами и топями. Когда фургон пересек дамбу, дорога пошла прямо, и над путниками, подымавшимися по склону холма, все отчетливее вырастал силуэт приближающегося замка.

Пока Лисил и Магьер еще возились в фургоне, собирая с собой то, что может им пригодиться, Винн схватила свой мешок и подошла поближе к замку. Ей уже доводилось вместе с домином Тилсвитом обшаривать заброшенные людьми дома и крепости, но такой заброшенности она еще не встречала. На фоне здешнего замка изрядно потрепанный временем замок в родной деревне Магьер выглядел молодцом.

Одна створка ворот во внешнем палисаде давным-давно сгнила и обрушилась, да и уцелевшая створка прогнила насквозь. Верх главного корпуса обвалился, и обросшие мхом булыжники валялись по всему внутреннему двору.

Винн оглянулась назад, туда, где осталась заброшенная деревня, но сквозь лес ее было не разглядеть.

– Что же здесь случилось?

– Гражданская война, голод, может быть, поветрие, – перечислил Лисил. – По любой из этих причин удел мог остаться без рабочих рук. Да и земля здесь, прямо скажем, не подарок. Кто знает, что служило здешним жителям главным источником пропитания.

Отчего-то Винн не верилось, что здешнее запустение можно объяснить так легко. Вокруг царила такая тишина, что ее бросало в дрожь не только от холода подступающей ночи. Хотя самой деревни и не было видно из-за леса, деревья, поросшие мхом, несли на себе те же явные признаки распада и разрушения.

– Глядите, – сказала Винн, и Магьер подошла поближе, чтобы посмотреть, на что она показывает.

Старая ель, росшая у самого палисада, была неприятного, бурого цвета. Ее редкие ветви либо прогнили насквозь, либо вовсе обломились, и обломки были того же бурого оттенка, только потемневшего от сырости. Не лучше выглядели и другие деревья, а мох, покрывающий камни, которые в изобилии валялись во внутреннем дворе, так выцвел и поблек, что издали казался лишь белесыми пятнами на боках булыжников. Окрестности Апудалсата заживо пожирала смерть, и следы этого мрачного пиршества были чересчур хорошо знакомы Винн, чтобы она могла взирать на них спокойно.

Малец подошел к ней и, тихонько рыкнув, ткнулся мохнатой головой в ее ладонь. Винн рассеянно погладила его, не отрывая взгляда от изъеденного смертью леса.

– Нам надо войти в дом, – предложила она. – Оскелина сказала, что ее хозяин сам узнает о нашем прибытии. Здесь нас никто не ждет, и сколько б мы ни торчали снаружи – ничего нового не узнаем.

Магьер, не снимая руки с рукояти сабли, посмотрела на лес, а затем повернулась и пошла к замку. Винн последовала за ней, а Лисил тут же обогнал их обеих.

Подобно воротам палисада, громадные двери дома тоже сгнили и обрушились, усыпав щепками землю и пол по ту сторону каменного арочного проема. Когда Лисил подошел ко входу, эти щепки под его ногами превратились в кашу.

Снаружи смеркалось, и Винн достала из мешка лампы, поместила кристаллы в гнезда и накрыла их стеклянными колпаками. Вручив одну лампу Магьер, она вслед за Лисилом прошла по короткому коридору – и вот уже все они очутились в главном зале.

Здесь следы разрушения не так бросались в глаза, хотя их было немало. Дом был старинной постройки, и огромный очаг здесь располагался не в стене, а прямо в полу посреди зала. В стенах виднелись арочные проемы и двери, которые, вероятно, вели в служебные помещения. Сами стены уходили высоко вверх, упираясь в то, что осталось от верхнего этажа. Когда-то дым из огромного очага в центре зала беспрепятственно поднимался до самой крыши и там выходил наружу через чугунную решетку. Сейчас на месте крыши темнело небо, а очаг и пол зала густо усеяли обломки камней. Упавшей решетки нигде видно не было.

На стенах зала висели громадные гобелены – выцветшие, в потеках грязи и плесени. Кое-где они прогнили насквозь, кое-где болтались, перекосившись, на потертых нитях. Один из этих гобеленов изображал битву между армиями, принадлежность которых Винн так и не удалось определить. Она перешла к соседнему гобелену, подняла повыше лампу и в свете кристалла увидела скачущих на бешеных тонконогих конях людей в длинных белых бурнусах и чалмах.

– Сдается мне, это суманцы, – сказала она. – На заднем плане, за спинами всадников, видны дюны. Доставить сюда этот гобелен стоило бы целого состояния. С какой стати он понадобился древинкскому лорду?

Магьер расхаживала вокруг очага:

– Это место отчего-то кажется мне знакомым, хотя я никогда не была здесь. Я вообще никогда еще не забиралась так далеко на восток.

Винн подошла к ней:

– Ты уверена?

– О да, еще как уверена.

Лисил перестал рассматривать гобелены и, обойдя зал, принялся заглядывать в арочные проемы и двери. Винн и сама собиралась это сделать, надеясь втайне, что им удастся найти какие-нибудь старые записи или иные сведения об этом месте. Заметив мертвую крысу, она попятилась.

– Лисил!

– Что? – Полуэльф бросился к ней. – Что такое?

Винн не боялась крыс, а уж дохлых крыс она на своем веку повидала достаточно.

Крысиный трупик не разложился, а совершенно высох. Кожа присохла к костям, как будто крыса умерла от голода. В лесном, кишащем живностью краю такой исход казался немыслимым.

Малец обнюхал мертвую крысу и заворчал.

– Еще одна, – бросила Магьер, стоявшая в нескольких шагах от них.

Они принялись осматривать пол, отгребая мусор и заглядывая в темные углы. В зале обнаружилась еще по меньшей мере дюжина крысиных трупиков, и все в таком же состоянии.

– Так, – прошептал Лисил. – Должен ли я говорить, как мне все это не нравится?

Малец вдруг резко развернулся, и его ворчание перешло в низкий рык. Затем он разразился яростным воем.

Эхо в панике заметалось между каменных стен, и Винн попыталась зажать уши. Это был охотничий вой Мальца.

Магьер поставила лампу рядом с Винн и обнажила саблю. Малец кружил вокруг них, метался туда и сюда, заглядывая во все подряд проемы и двери.

– Лисил, клинки! – рявкнула Магьер, Винн из-за воя едва расслышала ее.

Лисил уже сбросил на пол свой плащ, под которым оказался кожаный доспех. Расстегнув ремешки на ножнах, он выхватил клинки.

– Тихо, Малец! – гаркнул он, и пес, оборвав вой, снова заворчал. – Где он?

Пес стремглав метнулся к небольшому арочному проему в дальней части круглого зала. Магьер и Лисил бросились за ним.

Винн несла обе холодные лампы. Вслед за спутниками она бежала по узкому коридору, куда больше боясь остаться одной, чем того, за кем они гонятся. Она видела своими глазами, как Чейн швырнул бронзовый сосуд Ворданы на раскаленные угли, видела, как мертвец-чародей развеялся в дым. И все же умирающие деревья и высосанные досуха крысы пробудили в ней смутное, тягостное сомнение.