Проклятие Эвлона (СИ) - Криннит Рон. Страница 40

Сергей продолжил чтение, но дальнейшие события оказались не столь интересными. Свадьбы, назначения на должность, введение налогов и прочие текущие указы. Лишь под конец свитка Сергея заинтересовала констатация факта гибели короля Робура Кастигора в три прайда голова первом сезоне.

Громко стуча копытами, в комнату вбежала взволнованная Луденса. Сергей отложил свиток и обернулся, удивившись, что же могло так возбудить хорнию.

— Сегри! — закричала она. — Представляешь, что я узнала?!

— Что-то необычное про луни Консилью? — предположил ее ученик.

— Нет! В смысле, про нее я тоже узнала, но это неважно. Я нашла вот что! — эква достала из сумки обрывок пожелтевшей бумаги и сунула Серому. — Представляешь, я сегодня раскладывала свитки в библиотечной кладовой и случайно уронила один за стеллаж. А он такой тяжеленный, каменный, его со времен Люсеи никто не двигал! Но свиток же нельзя было за ним бросить, я полдня этот стеллаж отодвигала. За ним пылищи было целое море! Достаю я свой свиток, и вдруг вижу — лежит обрывок! Сегри, могу поклясться, что это обрывок от хроники времен до исхода Люсеи!

Местная бумага, как и сок чернильного фрукта, могла храниться, не рассыпаясь и не выцветая довольно долгое время, намного дольше, чем земные аналоги. Уцелевший фрагмент хоть и выглядел старше любой самой древней хроники Луденсы, но до сих пор буквы еще легко можно было различить. Взяв у хорнии обрывок, Сергей попытался разобрать написанное. «…от сотворения Эвлона Люсея и Калигум созвали королей голова двух бусин на…» Очередная загадка его потрясла. Если Калигум находилась в Эвлоне еще во времена Люсеи и, может быть, даже была ее помощницей — это противоречило всему, о чем говорилось в местных мифах. Калигум возникла после исхода Люсеи — этот факт особо подчеркивался в каждой истории о битве с ней.

— Что это значит? — спросил Серый у Луденсы.

— Я не знаю! — хорния чуть ли не плакала от своей неосведомленности. — Может быть, этот отрывок — фальшивый?

— Сомневаюсь, каков смысл подобной подделки?

— Но это не может быть правдой!

Эква с самого юного возраста усвоила что Калигум — злая демонесса. Так легко поверить, что она могла когда-то быть подчиненной Люсеи, хорния просто не могла. Впрочем, научный склад ума так же не позволял просто отмести прочь новые сведения, как это сделала бы любая довния. Противоречие вызывало у нее почти физические страдания.

— Сегри, я не в состоянии думать, может, у тебя будут предположения?

— Помнишь, ты говорила, что все хроники до исхода Люсеи либо уничтожены, либо переписаны заново?

— Я говорила, что они похожи на переписанные…

— Да, но эква с твоим опытом не стала бы говорить просто так. Возможно, на то были основания? Возможно, кто-то пытался скрыть некие факты из прошлого? — Сергей сделал паузу, прежде чем высказать свое главное предположение, а Луденса сжалась, заранее поняв, к чему он клонит. — Возможно, кто-то хотел скрыть, что Калигум когда-то служила Люсее?

— Замолчи! — хорния опасливо огляделась и понизила голос. — Сегри, никогда и никому не говори про это. То, что ты сказал — опасная ересь. Если подобное скажет экус — его посчитают сумасшедшим. Но к экусу отнесутся снисходительно и сперва постараются излечить или отправят на каменоломни, а с кари никто возиться не будет. Тебя объявят бешеным и сразу увезут на острова.

— Я все понял, — тихонько ответил ее ученик, — но сама ты как считаешь?

— Я не стану сразу отметать это предположение, но не приму его без серьезного подтверждения.

— У меня еще есть вопросы, как по этому отрывку, так и по прочитанному сегодня.

— Я слушаю.

— Ты заметила, что Люсея и Калигум собирали королей голова двух бусин? А как же голова третья бусина?

— Этого я объяснить не могу. Я не видела ни одного свитка, повествующего о других бусинах.

— Может, там просто не было короля?

— Вот совершенно безосновательных предположений лучше не строить, — фыркнула хорния. — И без них хватает непонятного.

— Ладно, тогда последний вопрос, что такое «солбис»?

— Ну, это элементарно, — Луденса вытащила с полки один из свитков и развернула на нужном месте. — Читай сам.

«Оставшийся после демона солбис разделили между магами для дальнейшего использования». Сергей подкрутил свиток, чтобы глянуть на дату, и выяснил, что это произошло во втором сезоне от изгнания Калигум.

— Так это тарбис что ли? — удивился он. — Его использовали маги для заклинаний?

— Да. Об этом тоже лучше не распространяться, простым эквам не стоит знать, что от демонов могло оставаться что-то полезное. Тем более его потом запретили.

— Но почему?

— Я читала полную версию указа о запрете солбиса. Там говорилось, что он ослабляет печать на Вратах. Чем больше тарбиса в Эвлоне, тем легче демонам преодолевать печать.

Сергей понимающе покивал. Если солбис действительно так влиял на печать, его запрет и дальнейшее переименование в тарбис были обоснованны. В этот момент вернулась Канея, и речь пошла о более приземленных вещах.

— Луденса, что-нибудь узнала об этой Консилье? — спросила она у своей подопечной хорнии.

— Я поговорила с ее элокой, — ответила та. — Консилья — один из арендаторов луни Лайды. Думаю, за завтраком тебе доведется общаться именно с ней.

— Лайда? Лайда Контемни?! — судя по тону довнии, речь зашла о важной шишке.

— Она самая, — подтвердила Луденса.

— А кто это такая? — заинтересовался Сергей.

— Председатель совета, — пояснила хорния, пока ее вектига пыталась прийти в себя. — Она владеет большим участком земли к утру от Эвлона. Половина зерна и сена, что привозят в город, выращены на ее полях.

— Канея, ты все еще считаешь, что не стоит тревожить Страту? — спросил Серый.

— Да, это моя ошибка, но теперь уже поздно, — торговка посмотрела на часы. — Я же не буду ломиться к ней домой, когда уже ночь на дворе.

— Кстати, как твой поход к портнихе? — поинтересовалась Луденса.

— Все хорошо, она — просто чудо! — воскликнула в ответ довния, не пояснив, кто собственно чудо, портниха или пошитая ею попона.

Канея вытащила из сумки сверток серой ткани, а ее элока бросилась зажигать освещение, чтобы получше все рассмотреть. Хозяйка накинула попону на спину, застегнула крючок под шеей и стала разглядывать себя в зеркало. Серый цвет, строгая форма, отсутствие узоров — все служило тому, чтобы советницы оценили скромность своей новой коллеги. Но искусство мастера придало обычной попоне почти волшебные свойства: довнию буквально окутала аура величия, так что она вполне уместно смотрелась бы даже рядом с самой королевой. Идеально ровная строчка швов, точная подгонка под фигуру — мастер Плумари не зря брала за работу столько денег. Да и сама ткань казалась не простой, в свете масляных ламп при каждом движении по ней пробегала волна серебристых искр. Сергей даже решил, что это плетеный кайлубис, но, пощупав ткань, убедился, что она мягкая и тонкая как шелк.

Настало время отходить ко сну. Луденса осталась спать с ними, и Серому пришлось забираться под покрывало хозяйки. Нервничающая довния постоянно пихала его в бок, мешая заснуть, так что ее подопечному пришлось прибегнуть к проверенному средству: он стал разминать загривок эквы, пропуская прядки волос между пальцев, от чего она постепенно расслабилась и затихла.

***

— Что мне делать? Как себя вести? — утром вчерашнее напряжение вернулось к Канее с удвоенной силой.

Ее ноги постоянно пританцовывали, мешая Сергею заниматься прической, пока он не шлепнул хорошенько экву по крупу.

— Стой спокойно! Для тебя же стараюсь, — кари раздраженно распустил все, что успел заплести, и стал заново орудовать щеткой, готовя гриву к своему новому особому плетению. — Внимательно слушай, со всем соглашайся и ничего не обещай — вот самая верная тактика.

Ноги довнии замерли, зато хвост заметался из стороны в сторону, будто ее атаковал целый рой слепней. Попросив Луденсу подержать непослушный хвост, Сергей отложил щетку и стал сосредоточенно плести косичку. На мордочке хорнии, следящей за его руками, возникло недоумение, и она даже тряхнула головой. Самый простой на первый взгляд колосок выглядел совершенно не так, как обычный, причем, в чем особенность Луденса никак не могла сообразить.