Заклинание для хамелеона - Пирс Энтони. Страница 34

Он ступил на мост. Волшебник предупредил его, что при переходе надо соблюдать одно условие: оказавшись на мосту, ни в коем случае нельзя поворачивать назад, иначе мост дематериализуется, и полетишь в бездну вверх тормашками. Это переправа в одну сторону, и существует она только впереди идущего. Бинк смело пошел по мосту, а под ним раскрывалась мрачная пропасть. Но рука его крепко сжимала невидимый поручень.

Один раз он все же рискнул взглянуть вниз. В этом месте дно ущелья резко сужалось, практически превращаясь в расщелину. Провальному дракону там не разбежаться, но и человеку оттуда не выбраться. Если насмерть не расшибешься, свалившись с отвесной стены, от голода и холода концы отдашь. А если и повезет преодолеть это ущелье и выйти на более удобное место, так там тебя дракон сцапает.

Бинк пересек Провал, В первую очередь для этого потребовались уверенность в себе и точная информация. Только уже прочно стоя на земле, он позволил себе оглянуться. Само собой, он не увидел никакого моста и н и каких подходов к нему. Второй раз перейти Провал он, пожалуй, не рискнул бы.

Нервное напряжение отпустило его, и он тут же захотел пить. Невдалеке от тропки он увидел родник. От тропки? Мгновение назад не было здесь тропки! Бинк вновь оглянулся на Провал — и оттуда никакой тропки не тянулось. А, понятно — тропинка ведет от моста, а не к мосту. Обычная дорожка в один конец. Бинк подошел к роднику. Во фляжке у него была вода, но то была вода из Целебного источника, и он не пил ее, приберегая для будущих надобностей.

От родника по извилистому руслу прямо в Провал сбегал тоненький ручеек. По берегу густо произрастали виды, ранее Бинку не попадавшиеся: ясень с кленовыми листьями, калинка-малинка. Странновато, конечно, но вроде неопасно. Бинк внимательно осмотрелся — мало ли какое зверье может обретаться у водопоя? Потом он лег на живот, намереваясь припасть губами к манящей поверхности воды.

Но едва он опустил голову, наверху раздался переливчатый клекот. «Эй, пожале-е-ешь!» — послышалось ему в этом клекоте.

Бинк поглядел вверх и увидел среди ветвей что-то птицеобразное, должно быть, разновидность гарпии. У твари были полные женские груди и свернутый колечком змеиный хвост, Ничего страшного, если только очень близко не подпускать.

Он вновь наклонил голову к воде и тут услышал шорох, совсем близко. Бинк вскочил, выхватил нож, крадучись сделал несколько шагов и замер от изумления, разглядев сквозь ветви нечто невероятное: в отчаянной схватке сплелись два существа — грифон и единорог, самец и самка, и они… они не дрались, а…

Покраснев от стыда и возмущения, Бинк отступил на шаг. Срам какой! Они же относятся к разным видам!

Преисполненный отвращения, он вернулся к ручью и заметил свежие следы. И грифон, и единорог пришли на водопой не более часа назад. Наверное, перешли через мост, подобно ему самому, а тут как раз источник! Так что вряд ли вода здесь ядовитая…

И тут он сообразил: да это же источник любви! Каждый, кто попьет этой водички, моментально втрескается в первое попавшееся существо и…

Бинк покосился на грифона с единорогом. Они все так же самозабвенно предавались любви.

Он попятился от ручья. И подумать страшно, что было бы, если бы он попил… Он содрогнулся. Жажды как не бывало.

— Эй, а что не пьешь-то? — проворковала гарпия.

Бинк поднял камень и запустил в нее. Она каркнула и с хриплым смехом перелетела на ветку повыше, едва не окатив Бинка струей едкого помета. Нет на свете ничего противней гарпии.

Что ж, добрый волшебник предупреждал его, что на обратном пути тоже возможны неприятности. Одна из них и есть, должно быть, этот источник, который волшебник не счел достойным отдельного упоминания. А вот когда Бинк выйдет на тропу, по которой начал это памятное путешествие, тогда начнутся знакомые гадости вроде тех дремучих сосен…

Кстати, а как через них пройти? В Дремучий лес надо заходить в обществе врага, но где его взять, врага-то?

Бинку пришла в голову блестящая мысль.

— Эй, курья башка! — крикнул он в густую листву. — Держись от меня подальше, а то хвост твой вонючий в глотку тебе заткну!

Гарпия ответила фейерверком ругательств. Ах, какой богатый лексикон! Бинк швырнул в нее еще один камень:

— Предупреждаю — не смей лететь за мной!

— До самого щита от тебя не отстану! — проскрежетала она. — От меня не избавишься!

Бинк улыбнулся про себя. Он обзавелся подходящим попутчиком. Он зашагал дальше, время от времени уворачиваясь от дерьма, которым осыпала его гарпия, и уповая на то, что ее ярость выведет его из Дремучего леса. Ну а потом… потом видно будет.

Вскоре Бинк вышел на дорогу, по которой он несколько дней назад двигался на юг. Ради интереса Бинк посмотрел вдоль дороги — видно в оба конца. А вот в том направлении, откуда он только что пришел, виднелся лишь густой лес, и никакой тропинки. Он шагнул туда, где проходил совсем недавно, — и оказался по колено в зарослях колючих фонариков. Кустики сразу принялись искрить и цапать его за ноги, и потребовалась немалая осторожность, чтобы выкарабкаться из них без царапин. Гарпия смеялась так, что чуть с ветки не бухнулась.

В этом направлении не было вообще никакой тропки. Но как только Бинк развернулся, она тут же появилась, перерезая по прямой заросли фонариков и сливаясь с главной тропой. Ну и ладно! Надо ли вообще забивать голову такими вещами? Магия — она магия и есть, и логика у нее своя. Это всем известно.

Бинк шел весь день, миновал рыбный ручей…

— Эй, гарпия, водички не желаешь?

Но она, похоже, знала о чарах ручья, превращающих каждого испившего в рыбу, и ответила на предложение Бинка удвоенным потоком грязной брани.

Дремучие сосны…

— Как насчет вздремнуть, гарпия?

Канава с полушками…

— Тебе перекусить не принести?

Самого-то Бинка защищал магический отворот, данный волшебником, так что ни одной полушки он и не увидел.

Ближе к ночи он остановился у фермерского домика на территории кентавров. Тут гарпия наконец-то отстала от него — не захотела, видно, под кентаврову стрелу подставляться. В домике обитала пожилая чета миролюбивого нрава, живо интересующаяся всякими новостями. Кентавры с жадностью выслушали рассказ Бинка о его приключениях в Провале и посчитали это достаточной платой за стол и кров. С ними жил резвый внучонок-жеребчик лет двадцати пяти, то есть ровесник Бинка, однако по человеческим меркам ему выходило от силы восемь. Бинк поиграл с малышом, показал стойку на руках — этот фокус ни одному кентавру не под силу, так что парнишка остался в полном восторге.

Утром Бинк отправился дальше на север. Гарпия так и не показалась. Благодать! Эта тварь так ему осточертела, что он даже предпочел бы рискнуть пройти Дремучим лесом в одиночку. От ее брани у него до сих пор уши ныли, Он спокойно миновал земли кентавров и к вечеру оказался возле Северянки.

— Эй, нечудь приперся! — крикнул Пшик.

Под ногами у Бинка возникла яма, и он поневоле споткнулся. Да, из Пшика вышел бы замечательный попутчик в Дремучем лесу… Бинк не стал обращать внимания на другие ямы и двинулся к дому. Вот и вернулся. И куда торопился, спрашивается?

Испытание состоялось на следующее утро на центральной площади, на пятачке, огороженном полукругом королевских пальм. Скамейками служили узловатые горизонтальные стволы скамеечных кипарисов. По углам росли четыре медовых клена. Это место всегда нравилось Бинку. Но сегодня тут было неуютно. Сегодня туг судилище.

Председательствовал старый король. Это входило в его должностные обязанности. Он быт облачен в расшитую самоцветами мантию и золотую корону. В руках он держал резной скипетр — символ королевской власти. При звуке фанфар все согнулись в глубоком поклоне. От такого великолепия Бинка прошибла благоговейная дрожь.

У короля была внушительная грива седых волос и длинная борода, но взгляд бессмысленно шарил по сторонам. Время от времени слуга почтительно подталкивал короля, чтобы его величество не заснул ненароком и не забывал о ритуале.