Фурия первого лорда (ЛП) - Батчер Джим. Страница 9

Она открыла окно, впуская поток холодного воздуха и рев ветра, удерживавшего карету.

— Ваше Высочество, — позвал молодой офицер, вежливо дотронувшись кулаком до груди около сердца. — Через минуту мы будем на месте.

— Благодарю вас, Териус, — ответила Исана. — Проследите, пожалуйста, чтобы гонец был послан к моему брату, как только приземлимся.

Териус снова отсалютовал.

— Конечно, миледи. Не забудьте пристегнуть ремни безопасности.

Исана улыбнулась ему и закрыла окно кареты, молодой офицер поднялся ввысь и улетел, чтобы занять свое место во главе строя.

От внезапного исчезновения ревущего звука тишина внутри паланкина показалась просто звенящей.

После небольшой паузы, во время которой она поправляла растрёпанные ветром волосы, Верадис продолжила:

— Знаете, скорее всего он в курсе.

Исана выгнула бровь.

— Хм?

— Аквитейн, — пояснила Верадис. — Он может знать об укреплениях, которые ваш брат построил. И быть в курсе, зачем вы прибыли сюда сегодня.

— Что заставляет тебя так думать?

— Сегодня утром я видела одного из людей Териуса у входа в палатку сенатора Валериуса.

«Валериус», — подумала Исана. — «Отвратительный тип. Я очень рада, что Бернард счёл необходимым сломать ему нос и выбить пару зубов».

— Неужели? — спросила Исана вслух. Она задумалась на секунду, затем пожала плечами. — Не имеет значения, если он на самом деле в курсе. Он может говорить что хочет и носить на голове что угодно — но он не Первый Лорд и никогда им не будет.

Верадис покачала головой.

— Я… миледи… — Она раскинула руки. — Кто-то должен править.

— И кто-то будет, — сказала Исана. — Истинный Первый Лорд, Гай Октавиан.

Верадис опустила взгляд.

— Если, — сказала она очень тихо, — если он жив.

Исана зажала руки между коленей и посмотрела в окно на начавшую приближаться долину, которая становилась все ярче.

— Он жив, Верадис.

— Как вы можете это знать?

Исана слегка нахмурилась глядя в окно.

— Я… я не уверенна, — в итоге сказала она. — Но мне кажется, что это так. Такое ощущение… словно сейчас время ужина, и он должен вернуться после выпаса овец, — она покачала головой. — Конечно, не в буквальном смысле, но ощущения и эмоции такие же.

Верадис смотрела на Исану спокойными, серьезными глазами и ничего не говорила.

— Он возвращается домой, — тихо сказала она. — Октавиан возвращается домой.

Повисло молчание. Исана смотрела на стены Гаррисона — города-крепости, под командованием ее брата — которые становились все ближе и отчетливее.

От линий они перешли в горную гряду с острыми верхушками, а затем — в монолитную конструкцию из заговоренного фуриями камня.

На ветру развевался флаг Первого Лорда — красный орел на синем фоне, а за ним было знамя ее брата — бурый медведь на зеленом фоне.

Город снова вырос, хотя Исана была здесь всего две недели назад.

Бараки, первоначально возведенные вне стен Гаррисона, сменились крепкими зданиями из закаленного фуриями камня, и новая стена выросла для их защиты.

Затем около этой стены вырос второй ряд бараков, и Исана была здесь в тот день, когда инженеры Бернарда возводили третью, еще одну концентрическую, полукруглую линию, охватывающую растущий город.

Вместо бараков стояли дома из камня — довольно простые, массивные строения, мало чем отличающиеся друг от друга, но Исана была уверена, что они были функциональны и очень практичны.

А за пределами третьей стены росли новые бараки, словно мох на северной стороне камня.

От увиденного у Верадис расширились глаза.

— Ого. Этот город довольно велик, чтобы им управлял Граф.

— В нынешние времена множество людей осталось бездомными, — сказала Исана. — Если спросите, мой брат наверняка даст вам какое-нибудь замечательное объяснение, почему они здесь. Но правда в том, что он никогда не откажет пришедшему к нему на порог. Никому, кто так сильно нуждается…

Она покачала головой.

— Он сделает для них все, что в его силах. И он убедится, что о них позаботились. Даже если единственное, что он может сделать для них, это снять собственный плащ. Мой брат доводит начатое до конца.

Верадис задумчиво кивнула.

— Он вырастил Октавиана, верно?

Исана кивнула.

— Особенно последние несколько лет. Они сблизились.

— Поэтому вы считаете, что Октавиан вернется. Потому, что он доводит начатое до конца.

— Да, — сказала Исана. — Он вернется домой.

Верадис молчала какое-то время, пока карета парила над внешними стенами Гаррисона. Затем склонила голову и произнесла:

— Как скажете, миледи.

Исана отогнала жуткую тревогу, закравшуюся в ее мысли с тех пор, как ее сын уплыл с армадой Канимов.

Тави вернется домой.

Ее сын вернется домой.

Гай Октавиан, сын Гая Септимуса, сына Гая Секстуса, и некоронованный Первый Лорд Алеры, смирно лежал на спине, глядя на звезды.

Учитывая то, что лежал он на полу пещеры, это определенно не было добрым знаком.

Он порылся в воспоминаниях, ища обяснения, что он тут делает, и почему звезды так сверкают и так быстро кружат вокруг, но похоже этот момент он упустил.

Возможно, удар, от которого у него распухла шишка на голове, выбил воспоминания. Он напомнил себе спросить у Китаи, не видела ли она их, разбросанными где-нибудь по полу.

— Неплохая учебная попытка, дитя, — пробормотал женский голос. — Теперь ты понимаешь, почему важно удерживать не только поток ветра под собой, но и ветряной щит перед собой?

А, верно. Уроки. Он берет уроки. Натаскивание перед экзаменом, серьезно, с очень мудрым преподавателем. Он попытался вспомнить, над каким предметом они работали.

Если он осваивает такие сложные вещи, должно быть заключительные экзамены уже скоро, а во время изнуряющего хаоса выпускных экзаменов в Академии проявляют не так много симпатии к студентам.

— Мы занимаемся историей? — промямлил он. — Или математикой?

— Я знаю, ты считаешь нелогичным фокусировать ветер впереди и позади себя одновременно, — продолжал его преподаватель спокойным тоном.

— Твое тело не предназначено для полетов на высокой скорости. Если ты не примешь меры, чтобы защитить себя, особенно свои глаза, даже небольшое количество твердых частиц в воздухе может ослепить тебя, либо, привести твой полет к… наглядному, необратимому финалу. Опытные летуны выполняют это настолько естественно, что им даже не нужно сознательно задумываться о создании щита.

Звезды начали гаснуть. Возможно, погода стала меняться.

Он бы побеспокоился из-за дождя, если бы уже не находился в пещере — от чего снова возник вопрос, откуда взялись эти кровавые звезды.

— Ох, — произнес Тави. Его голова загудела, и звезды померкли; он вдруг вспомнил, где находится и что делает. — Ох.

— Сомневаюсь, что ты умрешь, дитя, — спокойно сказала Алера. — Давай повторим упражнение.

В голове у Тави стучало. Сосулька, о которую он приложился головой, была почти три фута в обхвате у основания, и намного твёрже камня. Он сел, и пульсирующее давление несколько уменьшилось.

Затем обвёл мутным взором пещеру, которая освещалась тусклым свечением, исходящим из тридцатифутового круглого бассейна в центре, где вода лишь чуть не доходила до уровня пола.

Лучи всех цветов радуги, вырывающиеся из воды, создавали причудливую пляску света и тени по всему своду ледяной пещеры.

Лёд стонал и потрескивал вокруг них. Пол пещеры мерно покачивался и кренился — гораздо более плавно, чем палуба любого другого судна, и это свидетельствовало о размерах ледяного корабля вокруг них.

— Пожалуй, это нельзя назвать пещерой, — протянул он в задумчивости. — Скорее похоже на грузовой трюм.

— Насколько я понимаю, — сказала Алера, — обычно пассажиры судна знают о наличии грузового отсека. Об этом месте не знает никто, кроме меня, тебя и Китаи.

Тави попытался вытрясти немного звона из ушей и взглянул на своего учителя.