Дефект бабочки. Другой мир (СИ) - Казимирова Лариса. Страница 40

Я еще немного поразмышляла о том, как, в сущности, мало знаю о здешней жизни и незаметно уснула.

Пословица, про утро, которое вечера мудренее оправдала себя на сто процентов. С утра ремонт колеса оказался совсем несложным делом. Возможно потому, что за дело взялся муж хозяйки. Поэтому уже часов в десять утра мы отправились в путь. Хозяйка собрала нам целую корзину провизии. Альрик расплатился за ночлег золотым, и мы отправились в путь. Ближе к вечеру показался Таррин.

Глава 16

На следующий день Лис намеревался отправиться в магистрат — проследить, не случилось ли чего за время нашего отсутствия. За завтраком я напросилась идти вместе с ним, чтобы поискать в архиве законы Рондана. С архивариусом, степенным дядькой лет пятидесяти, хорошие отношения у меня наладились сразу, так что найдется, кому помочь. Лис на удивление согласился, но потребовал от меня не выходить из здания и постараться быть на людях. Ветер, который остановился у нас на несколько дней, собирался прикупить новую одежду для ученика.

С утра в ратуше как всегда было многолюдно, но тихо. Прием посетителей уже давно начался, и те негромко переговаривались, стоя вдоль стен. В некоторых кабинетах, по причине жаркой погоды были открыты двери. Стражник на входе сидел на табурете, меланхолично рассматривая гуляющих на площади голубей. Мы с магом разошлись — он налево, в свой кабинет, а я направо в архив.

Мне нужно было пройти все правое крыло и спуститься вниз. Но поизучать в этот день законы королевства так и не удалось. Проходя мимо открытых дверей одного из кабинетов, я заметила знакомую фигуру. А рядом еще одну.

Рениэль, вольготно откинувшись на спинку, сидел в кресле перед служащим магистрата и со скучающим видом что-то диктовал. Гриня стояла посреди комнаты, теребя в руках узелок и опустив голову. Я осталась стоять в коридоре, меня никто из присутствовавших в комнате не замечал.

Служащий задавал вопросы попеременно коменданту и Грине и по мере того как они отвечали на лице Рениэля все больше проявлялась выражение брезгливости и скуки. А Гриня опускала голову все ниже, и мне показалось, что она едва стоит на ногах.

Наконец заполненный лист придвинули коменданту, он расписался на нем, и Гриня тоже поставила подпись. Рениэль кивнул служащему, быстро встал и, развернувшись, шагнул к двери. В первую секунду он словно растерялся, увидев меня. А затем в глазах его полыхнула такая чистая, неприкрытая злоба, что я невольно сделала шаг назад. Рениэль постоял несколько мгновений, сжимая в руках перчатки, словно это было мое горло, а затем быстро вышел, чуть не задев меня плечом.

Гриня медленно, все так же, не поднимая головы и сжав плечи, вышла из кабинета. Меня она не замечала, смотря в пол.

— Гриня, здравствуй.

Девушка вздрогнула и испуганно, как постоянно битая собака, посмотрела на меня.

— Ира, это ты? А я вот, видишь…

Она невесело усмехнулась. Я ничего не понимала, кроме того, что с ней точно произошло несчастье. Меня еще смущало ее виноватое выражение лица — это у Грини-то! У хохотушки и вертушки Грини, которая никогда не унывала, и никогда не лезла за словом в карман. Я не знала, как продолжить разговор и спросила:

— Ты сейчас в крепость возвращаешься?

Видимо из всех фраз, что я могла выдать, я подобрала самую неподходящую. Гриня быстро-быстро отрицательно затрясла головой и разрыдалась, громко, в голос. Посетители стали оглядываться. Я подхватила ее за локоть и, не обращая ни на кого внимания, потащила в единственное место, где не было народу — в архив.

— Господин архивариус, — взмолилась я ошарашенному нашим появлением мужчине, — разрешите нам побыть здесь. Я прослежу, чтобы ничего не испортить.

Архивариус с сомнением посмотрел на Гриню, но кивнул, соглашаясь и подумав, вышел. Прошло, наверное, минут двадцать, когда моя бывшая товарка немного успокоилась и наконец, объяснила свое появление.

— Я же думала как — все будет, как положено, — очень тихо рассказывала девушка, не глядя на меня. — Знаешь, Ира, он же никогда не говорил, что женится, это я, дура такая, понадеялась. Он, ты знаешь, как то так всегда уговаривал, будто бы и не обещал, а вроде как обещал…

Да, это я представляю. Играть словами у ее любовника всегда выходило на отлично. Гриня судорожно вздохнула и продолжила:

— Вчера мы с Итанэлином были в его комнате. А тут входит комендант. Как он начал на нас кричать! И на него, что, мол, расу позорит, и на меня, что я, я…

Я пересела к ней поближе и обняла.

— Вот, а сегодня чуть свет, меня и повезли обратно. Документ оформили, что претензий ко мне не имеют. Только куда же я теперь?! Домой нельзя, меня отец прибьет, порченную. И здесь — кому я нужна? На работу не устроиться — за меня никто не поручится.

— Ничего подобного. Я поручусь. Гриня ты успокойся. Вот увидишь, все наладится. Сейчас пойдем к Лису, я попрошу тебя пока у нас пристроить. А потом я тебе рекомендацию напишу. Тебя в любом доме примут. Комендант здесь никому не говорил, почему тебя выгнали?

— Нет, вроде.

— Ну, вот и не надо никому рассказывать.

— Так ведь спрашивать будут?

— Придумаем что-нибудь.

— А ты значит точно маг теперь? — немного успокоилась Гриня.

— Ученик мага. А ты откуда знаешь? Таниэль рассказал?

— Да разве-ж они что расскажут, — пожала плечами девушка. — Подслушала я случайно. Я тебе потом расскажу, там про тебя много было.

Это интересно, но сейчас о другом надо думать.

— Гриня, а почему твой эльф за тебя не попросил? Чтобы не выгоняли?

Она опустила голову опять и едва слышно сказала:

— А он, знаешь, сказал коменданту, что, мол, я сама к нему приставала. Вот он и не удержался.

— Ладно, подруга, демоны с ним. Пойдем к Лису.

Гриню я оставила за дверью кабинета учителя, наказав никуда не уходить. Пришлось потрудиться, уговаривая его взять ее в дом на время, в качестве горничной. Я напирала на то, что человек она честный, работящий и мне всегда помогала — так что я у нее в долгу. К тому-же, намекнула я, глаз у нее зоркий и замечает она многое, следовательно, и что-либо интересное Лису рассказать найдется. Учитель побурчал под конец, в том духе, чтобы я не начала из жалости бездомных кошек собирать, но согласился. Таким образом, Гриня осталась у нас.

Девушка за день уже немного успокоилась, хотя время от времени все равно вздыхала, и глаза подозрительно блестели. В тот же вечер в моей спальне я расспросила ее о подслушанном разговоре.

— Это через день произошло, как вы с Тимом сбежали. Ой, что тогда было! Комендант всех послал вас ловить, а мы, люди вообще ему на глаза боялись показываться. Еще господин помощник приехал и чуть ли не орал на коменданта.

— Кричал? — я изумилась.

— Ой, я такое впервые у эльфов видела! Потом господин Таниэль сказал, что догадывается, у кого тебя можно найти и на следующий день уехал. А я вечером постель коменданту меняла, а потом глядь — нет моей брошки и платка, который она держала. Ну, я и поняла — в постель они завалились. И не знаю что делать? К коменданту не подойдешь — пришибет. Я ночью к комнатам его подошла, смотрю, а дверь приоткрыта и его нет. Я быстренько — в спальню, платок с брошкой нашла и только к двери, а тут комендант идет. Вот я под кровать и спряталась.

Гриня вдруг выпрямилась, нахмурилась и сказала мне:

— Ира, а я ведь все подарки Итанэлину вернула. Пусть не думает, что я из-за них с ним…

Я взяла ее за руку:

— Ну и молодец.

Положим там подарочки были не ахти, но какая разница, если это поможет Грине вернуть хоть часть самоуважения. Девушка вздохнула и продолжила:

— Сначала он спать собрался, а тут вдруг господин Таниэль входит. Вот он и рассказал коменданту, что ты оказывается уже ученик у господина Лиса. Костерил его почем зря — мол, такую возможность упустили, он же подозревал что то такое. Немного подождали бы и показали тебя какому-то Эрандо из Дома Поющего Камыша. Вот фамилию я не запомнила. И был бы свой маг у Дома. Господин комендант ему говорит, а как он тебя бы уговорил остаться. А помощник отвечает — что мол, да как обычно женщин уговаривают, не сильно то и трудно с человечками.