Тени сгущаются - Кук Глен Чарльз. Страница 17

– Ты первый, Аза, – сказал Ворон. Аза нехотя начал спускаться. – Теперь ты, Шед.

– Помилосердствуйте, господин Ворон!

– Иди давай!

Шед повиновался. Ворон спустился за ним.

Запах разлагающейся плоти хотя и стоял в Катакомбах, но был гораздо слабее, чем Шед ожидал. Пламя факела в руках у Азы колебалось от сквознячка.

– Стой! – скомандовал Ворон. Схватив факел, он обследовал расщелину, через которую они спустились, кивнул и отдал факел Азе. – Вперед.

Туннель начал расширяться в пещеру. Аза дошел до ее середины и остановился. Шед тоже остановился. Его окружали кости. Кости на полу пещеры, кости на стенных выступах, скелеты, свисающие с крюков. Перемешанные в кучу кости, разбросанные как попало. Скелеты, лежащие среди этого хлама. Кости в лохмотьях погребальных саванов. Черепа, скалящиеся с деревянных колышков на стене; провалы глазниц, зловещие в отблесках факела. И на каждом колышке – проездной кулон.

Были тут и мумии, правда немного. Бальзамирование заказывали только богачи. Но здесь их богатство ничего не стоило. Мумии валялись в общей куче.

– Это очень старое место, – заметил Аза. – Хранители больше не ходят сюда, разве только чтобы избавиться от лишних костей. Ими забита вся пещера – похоже, их просто скидывают вниз, как на свалку.

– Давайте-ка глянем, – сказал Ворон.

Аза оказался прав. Пещера дальше сужалась, а потолок ее снижался. Проход был под завязку набит костями. Шед отметил про себя отсутствие черепов и кулонов.

– Ваши Хранители не так уж трепетно относятся к трупам, как ты думал, Шед, – усмехнулся Ворон.

– Подземные покои, которые показывают во время весенних и осенних ритуалов, выглядят совсем иначе, – признал Шед.

– А за старыми пещерами, по-моему, никто уже не ухаживает, – сказал Аза.

– Пошли назад, – предложил Ворон. И по пути заметил: – Все мы тут будем. Богатые и бедные, сильные и слабые. – Он походя пнул мумию ногой. – Разве что богатые сохраняются получше. А в другом конце туннеля есть что-нибудь интересненькое, Аза?

– Я далеко не ходил, всего на сотню ярдов. Там то же, что и здесь, – ответил Аза, пытаясь вскрыть проездной кулон.

Ворон хмыкнул, забрал у него кулон, открыл и высыпал на ладонь несколько серебряных монет. Потом поднес ладонь поближе к факелу.

– Хм. А как ты объясняешь их древний возраст, Аза?

– Деньги не пахнут, – ответил за приятеля Шед.

Аза кивнул:

– К тому же я пустил слух, что откопал старинный клад.

– Ясно. Давай, веди вперед.

Вскоре Аза остановился:

– Дальше я никогда не ходил.

– Шагай-шагай!

Они блуждали по лабиринту, пока даже на Ворона не начала давить тяжесть подземелья.

– Хватит. Айда наверх. – Они выбрались на землю. – Пошли за инструментами. Вот черт! Я надеялся, в пещере будет кое-что поинтереснее.

Скоро они вернулись с лопатой и веревками.

– Шед, выкопай там яму. А ты, Аза, держи конец веревки. Когда я крикну, начинай тянуть.

Ворон спустился в Катакомбы.

Аза остался на месте как велели. Шед принялся копать. Через некоторое время Аза не выдержал:

– Шед! Что он делает?

– А ты не знаешь? Я думал, тебе известно все, что он делает.

– Я только Крейгу так говорил. Не мог же я таскаться за ним целыми ночами!

Шед усмехнулся, сбросив с лопаты очередную порцию земли. Аза – тот еще работничек. Нетрудно себе представить, как он следил за Вороном. Дрыхнул, небось, где-нибудь в укромном уголке. Следи он по-настоящему, разве успел бы он и дров заготовить, и ограбить мертвецов?

Хозяин таверны облегченно вздохнул. Аза не знает, чем они с Вороном занимались. Но скоро, как пить дать, пронюхает.

Шед заглянул в свою душу и вдруг обнаружил, что не испытывает к себе такого отвращения, как раньше. Проклятие! Он уже привык к этим преступлениям. Ворон перекроил его внутреннее «я» по собственной мерке.

Из подземелья донесся крик. Аза потянул веревку.

– Шед, дай мне руку! – попросил он. – Я не могу вытащить ее один!

Шед нехотя взялся за веревку. Улов оказался именно таким, как он и ожидал: из тьмы, точно выходец из глубины веков, потихоньку выползала мумия. Шед отвел глаза.

– Хватай ее за ноги, Аза.

Аза чуть не поперхнулся.

– Господи, Шед! Боже мой! Что ты такое говоришь?

– Успокойся и делай что велят. Так будет лучше, поверь. Бери ее за ноги.

Они отволокли мумию в кусты, к яме, вырытой Шедом. Из узелка, привязанного к груди мумии, выпал проездной кулон. В узелке их было много – не меньше пары дюжин. Значит, яма нужна для того, чтобы закопать пустые кулоны. Но почему Ворон просто не набил себе карманы там, внизу?

– Бежим отсюда, Шед! – заныл Аза.

– Иди назад к веревке.

Вскрыть кулоны – на это нужно время. А у Ворона тут, наверху, двое подручных, которым делать нечего, кроме как думать. Значит, нужно их чем-то занять. И вдобавок занятием небескорыстным. Да уж! Пара дюжин кулонов с каждым трупом – это целая куча монет.

– Шед…

– Куда ты собираешься бежать, Аза? – День был погожий и не по сезону теплый, но все равно зимний. Из Арчи зимой не выберешься. – Он найдет тебя. Возвращайся к своей веревке. Хочешь не хочешь, но ты уже влип.

Шед снова взялся за лопату.

Ворон послал наверх шесть мумий, и все с привязанными узелками. Потом он вылез из пещеры. Посмотрел на мертвенно-бледного Азу, на смирившегося Шеда.

– Твоя очередь, Шед.

Шед открыл было рот, проглотил то, что хотел сказать, и побрел к расщелине. Встал над ней не двигаясь, готовый взбунтоваться.

– Поторапливайся, Шед. Время – деньги.

И Каштан Шед спустился в царство мертвых.

Казалось, он провел в Катакомбах целую вечность, тупо выбирая трупы, собирая кулоны, подтаскивая свои ужасные трофеи к веревке. Сознание отказывалось воспринимать происходящее как реальность. Это был сон, ночной кошмар. Шед даже не сразу врубился, когда Ворон позвал его на поверхность. Он вылез в сгущающиеся сумерки.

– Что, хватит? Можем уходить?

– Нет, – ответил Ворон. – Мы вытащили шестнадцать. Думаю, в два фургона войдет не меньше тридцати.

– Но… Да, конечно.

– Будешь тянуть, – сказал Ворон. – А мы с Азой пойдем вниз.

Шед тянул. В серебристом свете неполной луны мертвые лица казались исполненными укоризны. Шед, подавляя презрение к себе, укладывал их в рядок и опустошал кулоны.

Искушение сбежать с деньгами было велико. Но он остался – больше из-за алчности, нежели из страха перед Вороном.

На сей раз они партнеры. Тридцать трупов по тридцать лев – итого девятьсот монет. Даже если он получит небольшую долю, о таком богатстве можно только мечтать.

Но что это? Ворон совсем не так отдает приказ поднять веревку! Кто-то вопит там внизу как резаный… Душа у Шеда моментально ушла в пятки. Он чуть было не бросился бежать и опомнился, лишь услышав зычный голос Ворона. Правда, в голосе этом не было всегдашней холодной и презрительной насмешки.

Шед поднатужился. Веревка еле поддавалась. Он кряхтел, напрягая последние силы… Из расщелины, цепляясь за камни, выбрался Ворон. В разорванной рубахе, на щеке – кровавая ссадина, нож весь красный.

– Тащи! – заорал он, ухватившись за веревку. – Тащи, мать твою!

Мгновение спустя показался Аза, обвязанный веревкой.

– Что случилось? Боже мой, что случилось?

Аза дышал – но и только.

– Кто-то прыгнул на нас. Я прикончил его, но он успел-таки потрепать Азу.

– Сторожевик. Я же вас предупреждал! Зажгите еще один факел. Посмотрим, что с ним.

Однако Ворон сидел, не двигаясь с места, и только грудь его ходила ходуном. Шед сам взял факел и зажег.

Раны у Аза оказались не такими уж страшными. Он потерял много крови, был в шоке, но не при смерти.

– Нужно убираться отсюда, Ворон. Пока не появились Хранители.

К Ворону вернулось самообладание.

– Нет. Там было только одно чудовище. Я убил его. Доведем дело до конца.

– А как же Аза?

– Не знаю. Пора за работу.