Инсайдер - Латынина Юлия Леонидовна. Страница 25

И поднялся.

– Это глупый спор, – сказал он, – я был на Гере, и я бы мог привести вам сотню доказательств, что ее хозяин в тысячу раз опаснее всех параноиков… А вот над чем вы подумайте: армия Геры по совокупным боевым характеристикам приближается к армии Земли и всех остальных членов Федерации Девятнадцати, вместе взятых, и каждый раз, когда в Совете Федерации заходит вопрос об увеличении ассигнований на оборону, люди со счетами в устойчивых банках Геры начинают вопить, что нельзя тратить деньги на войну, а надо тратить деньги на помощь бедным.

Киссур появился на приеме уже заполночь, и, судя по его виду, он провел вечер в кабаке. На нем были серые штаны и желтая рубаха, схваченная у запястий широкими серебряными кольцами. Другое такое же серебряное кольцо охватывало пучок его белокурых волос, и если присмотреться, можно было заметить на кольце стилизованных кречетов, сплетенных клювами и лапками. Киссур слегка шатался, и подол его рубахи был вымазан чьей-то юшкой. Они столкнулись с Бемишем на садовой дорожке близ грота, в который Бемишу надобно было по известным причинам сходить в одиночестве.

Хлопнув Бемиша по плечу, Киссур заявил:

– Никак не ожидал встретить тебя в этой компании обезьян! Ну как, торговец, еще не раздумал покупать Ассалах?

– Я куплю Ассалах, – сказал Бемиш, – во что бы то ни стало. Хотя бы затем, чтобы его не купил Джайлс.

– А какая разница, купит ее Джайлс или ты?

Бемиш помолчал. Киссур был явно пьян, да и у Теренса мир уже пошатывался перед глазами.

– Разница? Я, пожалуй, объясню тебе, Киссур, что делает Джайлс. Джайлс представляет интересы никому не известной компании. Он говорит, что за «Венко» скрывается одинокий частный инвестор, который готов вложить в это дело десять миллиардов. Это чушь. Таких частных инвесторов просто не бывает.

– А зачем он это делает?

– Это надувательство. Тот, кто стоит за Джайлсом, получает Ассалах и выпускает купленные им акции на рынок. Вашей планете остро не хватает космической инфраструктуры, она, как правило, является собственностью государства, вложения в частный космодром фантастически выгодны. Акции взлетают в цене, «Венко» срывает куш и уходит из игры. Шаваш остается при миллионах, «Венко» – при сотнях миллионов, подданные империи и вкладчики Федерации – при разбитом корыте. Я потратил эту неделю на то, чтобы навести справки об «Венко». Это фантом. Это жульническая компания, которая занималась двумя-тремя проектами на планетах, о которых никто не слышал, – и все эти планеты исключены из Федерации. А планета, не входящая в Федерацию Девятнадцати, с финансовой точки зрения, Киссур, – это планета, на которой отчетность акционерных обществ не обязана соответствовать стандартам Федеральной финансовой комиссии. У них отработанная схема действий – они дают взятку чиновнику, выпускают акции, всячески рекламируют свои «связи с руководством», впаривают эти акции глупцам через сомнительную контору, акции растут, компания снимает навар, потом – бац! Понятно?

– Понятно, – сказал Киссур, и кольца на его запястьях звякнули металлом о металл. – Понятно, что у наших компаний веселые перспективы: они могут выбирать между гринмейлером с подмоченной репутацией и компаниями вроде «Венко».

Киссур скоро уехал, нагрубив в промежутке послу Федерации и публично пообещав какому-то чиновнику спустить на него собак, «если ты, сволочь, выказывая пренебрежение государю, еще раз позволишь себе парковать свой нажитый взятками „Роллс-ройс“ близ Орехового Павильона».

Впрочем, он успел пригласить Бемиша на послезавтра на обед в харчевню «Рыжая Собака».

На следующий день Бемиш вернулся в город и первым делом отправился в «Томура секьюритиз». Клумба с летними гиацинтами, перед самым входом в контору, была продавлена шинами какого-то крупнотелого джипа, и люди сновали сквозь распахнутые двери офисов, как муравьи в разоренном муравейнике.

– Что тут у вас? – поинтересовался Бемиш у вышедшего ему навстречу Краснова.

– Нас навещала налоговая полиция, – сказал Краснов.

– А чего вы нарушили?

– Вы лучше скажите, чего мы не нарушили! Чего можно не нарушить в стране, где инструкции пишутся не затем, чтобы платить налоги государству, а затем, чтобы платить отступное мытарям!

– А вы разве не приручили налоговиков?

– Мы? Да помилуйте, Бемиш, мы им каждый месяц… Они сами извинялись – мол, мы не хотим, но нам велели…

– А кто конкретно подписал ордер?

– Человек по имени Даниша. Между прочим, ставленник Шаваша.

– Это из-за Ассалаха?

Брокер пожал плечами.

– Вы статью видели?

– Какую статью?

Краснов достал из ящика стола и показал Бемишу довольно потрепанную и – удивительное дело – напечатанную на бумаге газету. Газета была местная, и Бемиш опознал в ней только фотографию Шаваша, да еще кое-как определил название – «Синее солнце». Шаваш был снят по пояс, в потрясающем виде, с какой-то девицей, единственным одеянием которой был кокетливо завязанный на шее бантик.

– О чем тут?

– Об инвестиционном конкурсе по Ассалахской компании, на котором коррумпированный и развратный чиновник Шаваш сговорился с иностранной акулой Бемишем загнать ему Ассалах за столько, сколько стоит гнилая дыня.

Бемиш захватил с собой номер газеты и через полчаса въехал в ворота усадьбы Киссура. Слуга, ни слова не говоря, проводил его в гостиную, откуда слышались оживленные голоса. Бемиш вошел. Голоса замолкли. Навстречу ему поднялась очень красивая, лет тридцати, женщина, с черными, как ягоды ежевики, глазами и черной косой, уложенной поверх головы. На диване растерянно вжался в подушки Шаваш. Шаваш с досадой шваркнул на стол бывший у него в руках карманный компьютер и сказал:

– Познакомьтесь: Теренс Бемиш, – хозяйка дома.

Бемиш понял, что перед ним госпожа Идари, жена Киссура, и неловко поклонился. Женщина засмеялась. Смех ее был как серебряный колокольчик.

– А где Киссур? – глупо спросил Бемиш.

– Киссура нет, – ответил чиновник, – он прилетает завтра.

Бемиш вдруг почувстовал, что неудержимо краснеет.

– Я… я тогда пойду… я не знал…

– Ни в коем случае, – любезно сказала Идари, – уйду я. Женщине не подобает слишком долго оставаться с мужчиной, которого не представлял ей муж.

Поклонилась и ушла – только мелькнула в проеме двери черная коса, уложенная вокруг головы. Бемиш глядел ей вслед и жалобно моргал. Потом он повернулся к чиновнику.

– Садитесь, – махнул рукой Шаваш, – садитесь и ешьте. Каждый раз, когда этот нахал слуга видит меня со своей госпожой, он готов хоть разносчика в комнату привести…

Сравнение с разносчиком не особенно польстило Бемишу.

Шаваш взял его за руку и провел на веранду, где у самого края золоченых перил расположился круглый столик, накрытый на двух человек. Пухленькая служанка уже стояла рядом с серебряным кувшином-рукомойником. Бемиш вымыл руки и вытер их насухо вышитым полотенцем, и когда он обернулся, слуги уже водружали на стол плоское кожаное блюдо с ароматной горой мелко нарезанного и дымящегося мяса.

Маленький чиновник, откинувшись на подушки, наблюдал за иномирцем.

– Это что у вас такое, – спросил Шаваш, – из кармана торчит?

– Статья в «Синем солнце».

– А-а… – протянул Шаваш, – эти сумасшедшие… Где вы, кстати, ее взяли?

– Мой брокер показал. На него наехала налоговая полиция. Некто по имени Даниша.

Бемиш достаточно привык к Шавашу, чтобы ожидать от него и сейчас какой-нибудь наглой гадости. Он просто живо себе представлял, как Шаваш улыбается и говорит: «Что делать, Теренс, что делать! Иномирцы на Вее так распускаются, просто страшно! Эти люди держали по три баланса и не платили налогов за год. Как бы они не лишились лицензии».

Но Бемиш не ожидал того, что произошло.

Брови Шаваша изумленно взлетели вверх.

– Что вы говорите, – сказал маленький чиновник, – поистине, пошли дурака по воду, он тебе к дому речку пророет!