По ту сторону тени - Уикс Брент. Страница 4

По телу Элены пробежали мурашки. Кто эта женщина, которая одновременно является непримиримым врагом и преданным другом? А куда подевалась обручальная сережка Элены? Что имела в виду незнакомка, упоминая об ужасном преступлении, которое ей пришлось совершить?

В голове молнией мелькнула страшная догадка, и Элена почувствовала, как противно засосало под ложечкой. У той женщины, с которой они разминулись всего на пару минут, в левом ухе сверкала сережка. Нет, не может быть… Нет! Нет!

— Господи! — воскликнула Элена и побежала к конюшне, где стояла ее лошадь.

Каждую ночь ему снились разные сны. Вот Логан стоит на помосте и смотрит на это прелестное ничтожество, Тэру Грэзин. А она идет впереди армии, состоящей из одних трупов. Или выходит замуж за человека, которого презирает, только для того, чтобы осуществить свои честолюбивые замыслы. В тот день Логан не смог пойти против собственного сердца. Его отец женился на женщине, отравившей ему всю жизнь и навеки лишившей счастья. Логан так не смог.

В тот день Логан потребовал, чтобы Тэра принесла присягу вассала на верность господину. Круглый помост напоминал Дыру, в которой он заживо гнил во время халидорского нашествия. Тэра отказалась от присяги. В своем сне Логан, вместо того чтобы подчиниться и избежать раскола армии в канун битвы, произнес роковые слова: «Приговариваю тебя к смерти за измену».

Сверкающий клинок просвистел в воздухе, Тэра попятилась назад, но очень уж медленно, и в следующее мгновение на нежной шее зияла кровавая рана.

Логан подхватил ее и вдруг увидел, что держит на руках другую женщину, да и место совсем не то. Из рассеченного горла Дженин хлещет кровь, стекая ручьем на белоснежную ночную сорочку и обнаженную грудь Логана. Халидорские воины, ворвавшиеся в спальню новобрачных, заходятся от хохота.

Логан бросился на них и проснулся в кромешной темноте и полном одиночестве. Некоторое время он не мог понять, где находится, а потом вспомнил все. Дженин погибла, а Тэра — его королева, которой он присягнул на верность. Поклялся служить верой и правдой до конца дней. Слово Логана значит гораздо больше обычной клятвы, в нем заключается его понятие о справедливости. Итак, если королева приказывает добить остатки халидорского отряда, нужно подчиниться и выполнить приказ. Логан всегда готов убивать халидорцев.

Логан выглянул из темной походной палатки и увидел капитана телохранителей Калдросу Уин. Во время халидорского нашествия бордели Мамочки К. стали для женщин самым безопасным местом в городе. Мамочка К. принимала только самых красивых женщин или обладательниц экзотической внешности. Они первыми пролили халидорскую кровь. Это событие получило название Ночи крови — Нокта Хемата. Логан прилюдно поблагодарил женщин и оказал им подобающие почести, и они поступили к нему на службу. Все, кто мог сражаться, бились до конца и погибали, спасая Логану жизнь. После сражения в роще Пэввила он распустил остатки ордена Подвязки, оставив только Калдросу Уин. Ее муж был из числа десяти охотников-чародеев, и супруги никогда не разлучались. Так что Калдроса решила продолжить службу.

Калдроса носила на левой руке сшитую из заколдованных халидорских боевых знамен подвязку, которая сверкала даже в темноте. Женщина была прелестна, с оливковой, как у всех сетцев, кожей и гортанным смехом. Она любила рассказывать разные истории, которых знала великое множество и неизменно утверждала, что все они правдивые. Кольчуга не подходила Калдросе по размеру, и она накинула сверху рыцарский плащ с белым кречетом, который разрывает концами крыльев черный круг.

— Пора, — сказала Калдроса Уин.

В палатку заглянул генерал Агон Брэнт, а потом зашел внутрь. Во время ходьбы ему по-прежнему приходилось опираться на две палки.

— Вернулись разведчики. Халидорские военачальники думают, что устроят нам засаду. Если выступим с юга, севера или запада, придется преодолевать непроходимый лес. Остается еще один путь, через лес Темного Охотника. Если он и правда существует, там легко укрыться. Случись мне выступить с сотней воинов против тысячи четырехсот человек, лучшего места и не найти.

Всего месяц назад, столкнувшись с аналогичной ситуацией, Логан не стал бы колебаться и, наплевав на все древние легенды и сказания, повел бы армию через лес Охотника. Но там, в роще Пэввила, легенда ожила и сожрала тысячи людей. Еще недавно Логан не сомневался, что сумеет отличить суеверия, созданные фантазией темных людей, от опасностей, подстерегающих в реальной жизни, однако после встречи с ферали от его уверенности не осталось и следа.

— Если там халидорцы, почему они не направились на север, к перевалу Квориг?

В ответ Агон только пожал плечами. Вот уже целую неделю все ломают голову над этим вопросом. В напавшем на лагерь отряде были опытные воины, ничем не походившие на халидорских недотеп, какими их знал Логан. Даже уходя от армии Логана, они ухитрялись совершать набеги, из-за которых Сенария потеряла около сотни человек. Халидорцы не потеряли ни одного. В конце концов Агон решил, что они имеют дело с отборным отрядом, состоящим из воинов неизвестного халидорского племени, с которым сенарийцам до сих пор встречаться не доводилось. Логану казалось, что он решает замысловатую головоломку, и если его старания не увенчаются успехом, армия сенарийцев погибнет.

— Ты по-прежнему хочешь ударить по ним с флангов? — спросил Агон.

Неразрешимая головоломка ухмылялась в лицо беззубым ртом, а правильный ответ никак не складывался.

— Да, — откликнулся Логан.

— И ты, конечно, настаиваешь на своем решении и хочешь сам вести кавалерию через лес Охотника?

Логан молча кивнул. Если приказываешь людям идти навстречу неведомому чудовищу и, возможно, принять хоть и геройскую, но смерть, нужно разделить их участь.

— Очень дальновидно с твоей стороны. А какая отвага… — восхитился Агон.

Он очень долго служил знати и мог позволить себе похвалу, которая звучит хуже любого оскорбления.

— Прекрати, — оборвал его Логан, принимая из рук Калдросы шлем. — Пойдем лучше убивать халидорцев.

4

Вюрдмайстер Неф Дада зашелся лающим, чахоточным кашлем, а когда приступ прошел, шумно отхаркнул мокроту в руку. Наклонив ладонь, он наблюдал за каплями слизи, падающими в грязь, потом поднял голову и посмотрел на остальных вюрдмайстеров, собравшихся вокруг его походного костра. Ни на одном лице не отразилось отвращение, и только самый молодой из них, Борсини, растерянно мигал. Никому не удастся прожить долго и получить звание вюрдмайстера, полагаясь только на магические силы.

На земле были разложены светящиеся фигурки, изображающие войсковые соединения противника.

— Здесь всего лишь примерное расположение войск, — обратился к присутствующим Неф. — Красные фигурки — силы Логана Джайра, они стоят к западу от леса Темного Охотника на сенарийских землях. Их должно быть около тысячи четырехсот человек. Примерно двести кьюрцев, которые прикидываются халидорцами, расположились на границе леса. Взгляните на синие фигурки. Дальше, на юге, разместились белые: пять тысяч наших возлюбленных врагов из Лэ'нота. Мы, халидорцы, в последний раз вели открытую войну с лэ'нотами, когда вы все ходили под стол пешком, а посему позвольте напомнить, что, несмотря на отвращение, которое лэ'ноты испытывают к магии, они появились на свет для того, чтобы уничтожить нас. Пятитысячной армии более чем достаточно, чтобы завершить дело, начатое сенарийцами, а следовательно, нам надо соблюдать осторожность на марше.

Неф в общих чертах сообщил известные ему сведения о расположении вражеских сил и, там, где считал нужным, добавил кое-что от себя. Он говорил, как бы ни к кому не обращаясь, поверх голов вюрдмайстеров, словно предполагал, что они и так поймут тонкости полководческого искусства, которое никогда не изучали. Всякий раз, когда умирал король-бог, в стране вспыхивала резня. Сначала разгоралась грызня между прямыми наследниками, а потом те, кому удалось выжить, собирали вокруг себя майстеров и вюрдмайстеров, и все начиналось по новому кругу, и так до тех пор, пока в живых не оставался только один Урсуул. Если никому не удавалось быстро одержать верх, кровавая бойня перекидывалась на майстеров. Неф не хотел допустить такой исход событий.