Охотники - Сансиева Ирина Олеговна. Страница 4

Вивьен смерила его насмешливым взглядом, встала и медленно подошла к большому книжному шкафу, с самой верхней полки достала несколько больших объёмных книг, обёрнутых плотной тёмно-коричневой бумагой, и положила их перед братьями.

— Что это? — полюбопытствовал Уильям.

— Источник информации, — мимоходом ответила Вивьен, — у меня для вас плохая новость, парни. Тот, кто за всем этим стоит, не какой-то там вампир, гоблин или домовой, он гораздо сильнее и опаснее всего, с чем вы сталкивались до этого. Я многого не понимаю, многое для меня сокрыто, но я точно знаю, что его почти невозможно уничтожить.

— Как? Это невозможно, — усмехнулся Дженс. — Любую нежить можно уничтожить. Нужно только найти способ.

— Твоя самоуверенность, Дженсен, не доведёт тебя до добра. Когда я сказала, что его невозможно уничтожить, я имела в виду, что ни один человек или даже Охотник не в силах с ним справится. Прежде всего, это не нежить, а самый настоящий тёмный колдун огромной Силы, и победить его может только равный по силе, могуществу и древности.

— Хочешь сказать, что убить этого… колдуна под силу только старушке, которая по древности превосходит его? — попытался пошутить Дженсен, но его шутка осталась без внимания, и вместо улыбки Вивьен серьёзно кивнула.

— Ты почти угадал.

— В смысле?

— В прямом. Его может уничтожить лишь Сила, источник которой восходит к древности… — Да кто же он такой, или что оно такое? — перебивая её, воскликнул Уил. — Его имя Золман, бывший белый маг, чья необузданность и властолюбие привели его на сторону тьмы, его прежнее имя забыто навеки. Этот колдун обладает невиданными возможностями, властью и Силой, он очень умён и хитёр. Как правило, действует Золман не сам, для этого у него имеются исполнители, он как паук в центре созданной им паутины: всё знает, всё видит, всё слышит. Судя по тому, что я поняла, с помощью Золмана в наш мир пытается проникнуть нечто действительно страшное, некая мощная тёмная сущность. Единственный шанс остановить Золмана — найти наследницу могущественной древней династии Валькирий [6] , к которым принадлежит и мой род, и уговорить её помочь остановить его. Есть один нюанс — девушка не знает о своей Силе и вряд ли она обрадуется знакомству с вами, ребята, — насмешливо сказала Вивьен.

— Дженс умеет уговаривать девушек, — отозвался Уил.

— Почему все твои комплименты, братец, звучат обидно? Не могу поверить, что говорю это вслух, но мне не нравится идея зависеть от девчонки, которая ни сном, ни духом не ведает, что обладает Даром! Она хотя бы совершеннолетняя?

— Ну и вопрос, что ещё от тебя можно ждать, — иронично улыбнулся Уильям и задумчиво взглянув на ясновидящую, добавил — Вообще-то Дженсен прав, если девушка и не подозревает о своих способностях, как она может нам помочь? К тому же, это ещё один груз ответственности за жизнь невинной девушки. Может, есть другой способ остановить этого… как его, Золмана?

— К сожалению, другого способа я не знаю.

На несколько мгновений в комнате воцарилось такая тишина, что было слышно шум проезжающих по трассе машин. Наконец Дженсен собрался с мыслями, поднял глаза на Вив, и в его взгляде читалось откровенное недоверие.

— Откуда тебе всё это известно?

— О, ты сомневаешься в моих способностях? Я могу и обидеться. — Я серьёзно, Вивьен. Откуда ты узнала подробности о колдуне, о Силе некой девчушки, чьи предки жили тысячу лет назад? Только не говори, что получила информацию, посмотрев на небо и поворожив на картах, пойми, мы должны быть уверены в точности твоих слов!

Вивьен со вздохом подвинула одну из книг к Дженсену и, барабаня длинными ногтями по столу, взглядом предложила открыть её, что Дженсен и сделал. Пролистав несколько пожелтевших страниц, он замер, снял бумагу, под которой оказался чёрный кожаный переплёт ежедневника.

— Что там? — спросил Уильям, присаживаясь рядом с братом. Дженсен молчал, уставившись на тетради, которые выложила Вивьен.

— Это дневники нашего дедушки, о которых я тебе рассказывал, помнишь? — ответил он осипшим от волнения голосом.

— Дневники Адама Майера?

— Нет, другого дедушки, садовника. Решил поделиться рецептами цветоводства с внуками. Конечно, Адама! — с раздражением воскликнул Дженс.

Уильям только моргал глазами, не в силах произнести ни единого слова. Дженсен повернулся к Вивьен, спокойно наблюдавшей за реакцией братьев.

— Откуда они у тебя?

Адам Майер погиб, когда внуки были детьми. Дженсену едва исполнилось пять, когда родители погибли в автокатастрофе. Дженсен смутно помнил этот день. Помнил только, как за ним с младшим братишкой приехал дедушка Адам и увёз их в Гилберт. Уил хныкал всю дорогу, не понимая гнетущей тишины в автомобиле. Дедушка велел быть мужественным, ведь мужчины не плачут. Сам он редко показывал эмоции даже самым родным людям. Вряд ли он уронил единую слезу при жизни, даже на похоронах сына он не плакал, и Дженсену порой казалось, что дедушка вообще не способен горевать. С первых дней он занялся воспитанием ребят, которое проходило в строгом режиме: любые проступки немедленно наказывались, контакты со стороны были запрещены. С самого детства Дженсен был ответственен за себя и за младшего брата. Дед никогда не рассказывал, чем занимается, почему иногда пропадает по ночам и внезапно исчезает на несколько дней, но братья кое о чём догадывались. Одна из причин — дневники, один из которых Дженс держал в руках. Однажды он нашёл дневники в потаённом месте, под лестницей подвала, куда Адам прятал их, возвращаясь с охоты. Дженс взял одну тетрадь, прочитал больше половины, почти ничего не понял, но очень испугался. Потом он ещё несколько раз доставал этот дневник из тайника, видел там и другие, но не брал их в руки. То, что он читал в дневнике деда, не укладывалось в детском сознании, было похоже на страшную сказку, такую страшную, что Дженсен не решался рассказать об этом младшему брату.

Всё свободное время Дженс и Уил проводили вместе, были неразлучны и воспринимали себя как единое целое. Но Дженс, как старший, пользовался огромным авторитетом у Уила, и, что бы тот ни делал, он тут же докладывал старшему брату. Как - то, примерно за год до своей смерти, дедушка Адам начал обучать ребят рукопашному бою. Ах, как они гордились этому! В школе на переменах показывали ребятам приёмы, показывали какие они крутые… и всегда вдвоём. Светлым пятном в семье был брат отца, дядя Питер. Он переехал из соседнего города, где располагалась одна из принадлежащих им фабрик, сразу после смерти брата. Семьи у него не было, потому он посвятил свою жизнь заботе о племянниках. С ним было намного веселее и легче жить. Дядя Питер, в отличие от деда, многое разрешал: ходить к друзьям, приглашать их к себе, подолгу играть на улице... Жизнь казалась вполне обычной, но в один облачный серый день всё изменилось. Дедушки не стало. Дженсен помнил каждую деталь того паскудного, невыносимого дня. Небо целый день хмурилось. Адам, как обычно, куда-то собирался, но на этот раз он пришёл попрощаться со старшим внуком, так как Уила задержали в школе. Дженс сидел у себя в комнате на втором этаже, и делал вид, что изучает страницы учебника. На самом деле он продумывал план, как уговорить друзей поехать в горы, где, по слухам, видели странное существо. Адам вошёл без стука и несколько секунд просто стоял в проёме дверей, грустно глядя на внука. Дженсен не понял его взгляда, но новый взгляд деда ему совсем не понравился. Была в нём какая - то безысходность. Именно, безысходность и смирение. Он знал, на что идёт, и наверняка чувствовал, что опасность может быть смертельной.

— Дженс, ты знаешь, чем я занимаюсь? — спросил дедушка неожиданно. Дженсен закашлял. Попытался придумать правдоподобную ложь. Но встретив печальный взгляд деда, почему-то сознался.

— Точно, дед, не знаю, но думаю чем - то очень страшным. Ну, то есть, чем-то не связанным с хлопком.

— Хорошо, — одобрительно кивнув, Адам направился к выходу. — Дед, подожди! — возмущенно закричал Дженсен. — И это всё?! Мы же ни о чём не поговорили!!