Сказки Долгой Земли (авторский сборник) - Орлов Антон. Страница 196

Пока я стоял столбом, Дэнис занял очередь и тоже присел у стены. Его эта картина ничуть не удивила.

Я подошел и сел рядом. Зрелище так ударило по нервам, что у меня ноги обмякли. Если б я был тогда пьяный – решил бы, наверное, что умер и вижу очередь к вратам преисподней, но я не пью, и Бурхард регулярно ставит меня в пример коллегам.

– Что это такое? – спросил я.

– Тридцать девятая больница, травматология. Спасибо за помощь.

Я продолжал сидеть рядом с Дэнисом и тупо смотреть на избитых и покалеченных людей. У коридора все-таки был конец, и там, в сероватой дымке, виднелась лестница.

– Не жди тут со мной. Время потеряешь.

Он только сейчас разглядел, что я такой же, как он, молодой парень, и наконец-то перешел на „ты“.

Я тоже смог рассмотреть его, насколько позволяли кровоподтеки и падавшие на лицо длинные темные волосы. Нос не сломан, и то хорошо. Правый глаз так заплыл, что превратился в щелку, а левый – изумрудно-зеленый, красивый, с темным ободком по краю радужки. На лбу, возле корней волос, рассечена кожа, оттуда и кровь, теперь она засохла, разукрасив зловещими разводами опухшее лицо. Кисти рук узкие, изящные, костяшки ободраны до мяса. Одет аккуратно, но небогато, и если те четверо были грабителями – непонятно, чем рассчитывали поживиться.

– Меня все равно убьют.

В его усталом голосе не было ни страха, ни протеста, он просто констатировал факт.

– За что?

– Они сказали, что не любят таких, как я.

Ага, обычная история. Все эти так называемые „люди“, похожие на лесных крикунов, предъявляют к окружающим крайне жесткие требования – и горе тем, кто в их стандарты не вписывается!

Дэнис приехал из Касиды, поступил в университет, по вечерам подрабатывал в кинотеатре „Мираж“ билетером и уборщиком, там и сшибся с этой компанией. При встречах они выкрикивали оскорбления в его адрес, требовали денег и все в этом роде. Как я уловил, он даже не пытался скрывать, что презирает их, а я по собственным наблюдениям знаю, что люди-крикуны от этого на стенку лезут.

Работу и жилье можно сменить, но они были в курсе, где он учится, и всегда могли его выследить. Он сказал, в полицию обращаться бесполезно. Если б у него были деньги, он мог бы нанять телохранителей, которые разберутся с этой шайкой. Посетители „Миража“ несколько раз предлагали ему какую-то высокооплачиваемую работу, но он отказывался, потому что „не хочет с этим связываться“ (я подумал, что речь, наверное, шла о том, чтобы ограбить кассу кинотеатра – я бы тоже отказался), а зарплата у него маленькая, и в Касиде они с мамой и бабушкой тоже еле сводили концы с концами.

Он то немного оживлялся, то снова погружался в подавленное состояние. Чтобы отвлечь его, я рассказал кое-что о своей жизни в Лесу, это обычно вызывает интерес. Мы разговорились. Дэнис словно не замечал моих фантастических словесных виражей, хотя сам говорил гладко и грамотно. К тому времени, как подошла его очередь, я понял, что судьба наконец-то столкнула меня с нужным человеком, и теперь главное – не упустить его, а вместе с ним и свой шанс стать таким же цивилизованным, как все остальные.

В кабинете он пробыл недолго, его послали на рентген на второй этаж, и мы пошли туда вместе. За окнами светало. На лестничной площадке стояло прислоненное к стене большое зеркало в прямоугольной деревянной раме – старое, пятнистое, наводящее оторопь, и когда Дэнис увидел свое отражение, ему стало нехорошо.

– Это пройдет, – постарался я утешить его. – Найдем хорошую знахарку, со всякими мазями и бальзамами, через две недели будешь в порядке. Другое дело, если б, как меня, покусали вьюсы, тогда бы на всю жизнь.

Вир, имей в виду, когда у меня прямая речь – я пишу более связно и коротко, чем говорил все это вслух, чтобы не мучить тебя своими тогдашними оборотами и сэкономить место в тетрадке.

Черепно-мозговой травмы у Дэниса не оказалось, но было сотрясение мозга и несколько трещин в ребрах. Ему выдали справку для университета, и мы вышли на улицу.

Ледяное серое утро. По тротуарам мела поземка, при въезде на Рыбий мост через замерзший канал ухмылялись на своих тумбах пузатые каменные рыбины. Я оглянулся на больницу: облезлое желтое здание, со всех сторон окруженное сугробами, словно обложенное ватой.

– Мне на трамвай, – Дэнис сразу начал мерзнуть, зубы у него слегка стучали.

– Лучше поехали ко мне, я вызову врача и знахарку. Дело в том… – я запнулся и смутился, не зная, как покороче изложить суть дела. – Ну, в общем, я тоже хочу предложить тебе высокооплачиваемую работу.

Он отшатнулся. Если б я не удержал его за локоть, он бы поскользнулся и упал. Зеленый глаз смотрел на меня испуганно, с каким-то мучительно-обреченным выражением, так что мне стало не по себе. Наконец он выдавил:

– Ты, конечно, другое дело, но я еще никогда… Можно, я подумаю, ладно?

– Не кинотеатр грабить! – поспешил я рассеять его нехорошие подозрения. – Это будет интеллектуальная работа, я все объясню.

Засохшую кровь он кое-как смыл с лица в больничном туалете, а я нарочно расстегнул куртку, чтобы видно было форменную рубашку Трансматериковой, так что на этот раз мы поймали такси в два счета. Дома я заварил для него чай с целебными травами и кое-как, путаясь в словах, изложил, что мне нужно.

– Хорошо, согласен. Только они все равно от меня не отвяжутся.

Я обрадовался, что он так быстро подумал и принял решение.

– Предоставь это мне. Я решу твою проблему, а ты поможешь решить мою. Надоело быть дикарем. Ты согласишься уйти из „Миража“? Надо, чтобы по вечерам мы ходили вместе в кафе, в театры – в общем, туда, где культурные люди собираются.

– Из „Миража“ меня все равно выгонят, с таким лицом я им всю публику распугаю. Залман, ты можешь из-за меня пострадать. С этими бандами опасно связываться, они тебя убьют.

– Это я их убью. И сделаю это в ближайшее время – до рейса, пока у меня отпуск не закончился.

На другой день мы поехали забирать вещи Дэниса из маленькой холодной мансарды, которую он снимал в доходном доме через квартал от „Миража“, там и произошла первая стычка. Пока Дэнис складывал учебники и все остальное в два больших потертых чемодана, а я торчал у окна и смотрел на улицу с высоты шестого этажа, подружка одного парня из банды, жившая в том же подъезде, позвонила своим.

Нас поджидали на лестнице, и ты бы видела, что я там устроил! Ты ведь любишь смотреть кино с хорошо поставленными драками – так это было не хуже, честное слово. Больше всего я боялся, что опять достанется Дэнису, у него и так болели треснувшие ребра, хотя вслух он не жаловался.

Когда все было кончено, на площадку выскочила девушка с молодым, но отечным лицом, ярко-малиновой полоской губ и странно неподвижными глазами, как будто стеклянными, она стала сиплым голосом ругать нас и кричать, что сейчас вызовет полицейский наряд. Я сказал, что сам вызову. Внизу я позвонил с таксофона сначала юристу компании, потом в полицию.

– Я спускался по лестнице с чемоданами, – объяснил я, показав на потрепанные чемоданы Дэниса. – Наверное, преступники решили, что там ценные вещи.

Приехал один из наших адвокатов, и дальше с полицейскими разговаривал он, а мне велел не путаться под ногами.

Когда мы вернулись домой, Доротея видела, как мы выходим из такси, и вечером пришла со мной побеседовать. Она вбила себе в голову, что я пустил в дом „какого-то бандюгана“, потому что „вон у него какая бандитская рожа, с фингалами, приличные люди так не выглядят“. Я сказал, что Дэнис не „бандюган“, а студент университета, и назавтра она принесла мне прошлогоднюю газету со статьей о шайке студентов, которые вымогали деньги у пассажиров в трамваях, выдавая себя за контролеров. Она добрая, но суматошная, и считает, что я запросто могу стать жертвой мошенников, которых в Танхале пруд пруди. Впрочем, когда у Дэниса открылся правый глаз и исчезли синяки, он оказался очень симпатичным парнем, и она сразу к нему потеплела.

Побоище на лестнице – это было начало. Они узнали мой адрес (его зачитал вслух один из полицейских, когда составляли протокол, а подружка убитого бандита запомнила) и попытались ночью забраться в дом. Угодили в капканы, расставленные специально для такого случая. Потом было две попытки поджога, но дом защищен от огня: для того чтобы он загорелся по-настоящему, надо сначала разобрать кладку фундамента и достать обереги. В документах на дом об этом сказано, и я имел случай убедиться, что это правда. В первый раз поджигатели успели сбежать, во второй раз я их убил.