Не будите Гаурдака - Багдерина Светлана Анатольевна. Страница 224
Бледная, потрясенная, словно увидела призрака, Эссельте как под гипнозом медленно подняла голову и невидящими глазами уставилась мимо Боанн.
— Что там, деточка? — обеспокоенно спросила та. — Рецепт? Какого средства? Сложный? Сделать сможем?
Гвентянка моргнула и пришла в себя.
— А, что?.. да… — невпопад кивнула она. — Рецепт…
— И что в него входит? — раздался над ухом суровый подозрительный голос.
— Огрин… Боги мои… Огрин… — вскочила принцесса и бросилась старику на грязную мокрую шею. — А где… где Арнегунд, Серафима, Морхольт, Агафон?.. Они были с тобой?
— Нет, — удивленно нахмурился друид, бережно прижимая к свалявшейся, забитой травой и водорослями бороде возбужденную принцессу одной рукой, другой ласково поглаживая ее по голове. — Самое главное — ты жива и здорова… Ты ведь здорова?
— Да, Огрин, да! — нетерпеливо кивнула Эссельте. — Ну, где же… они? Говори!
— Я думал, все с тобой тут где-то, девочка… Ну, кроме сиххской королевы, конечно… Про нее я вообще не думал.
И, уловив осуждающий взор своей воспитанницы, смутился и поспешно добавил:
— Пока.
Головка Эссельте понуро коснулась лбом его плеча.
— А где же?.. А где Айвен, Олаф, Кириан?.. — спохватилась она вдруг.
— Ну, эти-то здесь, чего им станется, таким славным воинам, — поспешила успокаивающе проговорить Боанн. — Я их видела. Они там, по полю ходят, с Амергином и Фиртаем, наших… и ваших собирают.
— А Кримтан как? И кто еще с ними был? — чувствуя себя последней бессердечной эгоисткой, пристыженная Эссельте мягко вывернулась из объятий старика и вопросительно посмотрела на сиххё.
— Король Габран был… — постарело и осунулось на глазах лицо женщины. — И по одному мужчине из каждой деревни…
— И?.. — предугадывая ответ, всё же подняла брови домиком гвентятнка.
— Все погибли. Все шестеро, — скорбно проговорила Боанн, торжественно глядя в голубое бесконечное весеннее небо. — Дома. За Светлые Земли. За Аэриу. Счастливая смерть…
— Да пребудут их души в покое, — прошептала принцесса.
— Да примут их Светлые Земли, — вторила ей печально сиххё.
А Огрин вдруг добавил, не в тему, но в точку:
— А, может, Иван и отряг знают, куда подевались пропавшие?
— …Без меня у вас ничего не получится!!! — едва успел выкрикнуть Агафон, как голубое небо за его спиной вспыхнуло серым, да таким и осталось, зеленая трава поникла и побурела, а на плечи ему, впечатывая физиономией в гладкий булыжник, прыгнули двое гайнов.
Впрочем, последний фактор оказалось изменить проще и легче всего: два искусных выпада уладского клинка — и двумя ушастыми в Сумрачном — да и во всех остальных мирах — стало меньше.
Брезгливо оттащив агафоновых преследователей подальше от портала, Морхольт тщательно вытер руки и меч о ковыль, вернулся назад и застал великого мага сидящим на камне с ошарашенным видом, разбитым носом, и усиленно потирающим спину и шею.
— К-кабуча… дрендец… — уныло, но прочувствованно приговаривал он при этом. — Кабуча габата апача дрендец… Так же и верхний шейный отдел позвоночника можно перепутать с нижним крестцовым… вот сместятся диски в мениски… и дрендец…
— Ага, дрендец… — мрачно подтвердила царевна, переворачивая стонущего тихо Друстана навзничь, споро распарывая засапожным ножом намокшую куртку и рубаху и раздирая целые еще части на полосы. — «Врачу, исцелися сам»… Эк тебя задело… Ну, тихо, тихо, парень, потерпи, я знаю, у тебя бы это получилось в два счета, а я дама непривычная, мне повозиться надо… Извини, если что не так… Мы медицинских университетов не кончали…
На сухой, утрамбованной сотнями ног земле чуть в стороне от портала Арнегунд склонилась над телом своей сестры, бережно прикасаясь то к рукам ее, то к лицу, то к груди, и отстраненно шепча что-то беззвучное и жалобное.
— Погодите, я не понял, а что, всем наплевать, что вот эти ваши… уроды… через десять-пятнадцать минут будут здесь? — недоверчиво озирая компаньонов, завершил самомассаж и горестно вопросил волшебник.
— Ну, так и придумай что-нибудь, — не слишком почтительно бросил Морхольт. — Кто у нас здесь маг?
— Междумирная коммуникация — не моя специализация, — выспренно задрал нос специалист по волшебным наукам, но на ноги поднялся очень быстро.
Подойдя к погасшим Вратам, он, не выпуская из рук посоха, прикоснулся к украшающим их бивням, потрогал холодный серый камень, провел пальцем по древним сихским рунам, на всякий случай ощупал воздух перед собой между рогами арки, но снова пришел к неутешительному выводу, что ничего от Белого Света в нем не осталось, хоть щупай, хоть нюхай, хоть на экспертизу в ВыШиМыШи отдавай.
— «Осторожно, двери закрываются…» — угрюмо прокомментировал он результаты осмотра. — Ни щелей, ни изломов, ни переходов никакого рожна не ощущается… Как и не было ничего. Сейчас еще эти сюда привалят, и будет нам полный дрен…
— Она жива!!!
Звонкий радостный крик Арнегунд заставил людей подскочить.
— Точно? — хмурая гримаса Руадана на секунду сменилась искренней и теплой. — Перенести ее на камень? Или на траве ей лучше? Нужно перевязать? Шину наложить? Жгут?
— Н-не знаю… — мгновенно испуганная Арнегунд подняла голову и растерянно устремила жалкий взор на Друстана. — Он бы знал… что делать…
Лекарь застонал.
— Лежи, лежи, отравитель хренов, не дергайся… Ты свое на сегодня отскакал… — сурово проговорила царевна, сосредоточенно и неумело перевязывая короткими грязными полосами ткани забитую неуклюжим тампоном рану.
Но хренов отравитель лежать и не дергаться упорно не желал.
— В кармане… куртки… пилюли… — сквозь стиснутые зубы негромко выдавил он, и левая рука его слабо зашарила по камню.
Серафима стремительно оглядела кучку предметов, вываленную ей из раскуроченного кармана, и ловко выбрала из нее и открыла черную деревянную коробочку.
— Есть такие, — тут же отрапортовала она. — Желтенькие. Что с ними делать?
— Дай… Да не мне… ей… в пальцах… разотри… пять… с водой… смешай… чтобы кашица… вышла…
Знахарь рвано вздохнул, охнул и натужно, сипло закашлялся до розовой пены на губах.
Когда приступ прошел, и он снова был в состоянии открыть глаза и повернуть голову, Сенька и Арнегунд уже старательно всовывали в рот перенесенной на камень Федельм аморфную шершавую массу из растертых прямо в коробочке пилюль с речной водой.
— Сделали, дальше что? — с нетерпеливой надеждой воззрилась на лекаря царевна.
Он попробовал подняться, но растянулся без сил и тихо простонал:
— Еще… остались?..
— Одна, — продемонстрировала на ладони Серафима последний янтарный горошек.
— Давай… сюда…
— С водой?
— С ядом…
— Поняла, сейчас организую с удовольствием.
Через полминуты перед носом Друстана уже висел пузатый, сочащийся каплями кошелек.
— Кипяченая?..
— Дистиллированная, — фыркнула Сенька. — Пей, убийца.
Она приподняла голову знахаря, Друстан поднес левой рукой к губам кожаный край кошеля и торопливо запил разжеванную пилюлю.
— Спасибо…
— Уж на здоровье… — вздохнула царевна. — Что теперь?
— Сейчас она подействует… я встану и посмотрю… ее…
— Если можно… скорее… прошу?.. — умоляюще сложила руки королева. — Я боюсь… она перестает дышать…
Друстан то ли усмехнулся, то ли поморщился от боли.
— Теперь не перестанет… Это средство… в таком количестве… останавливает человека… и сиххё… надеюсь… на краю смерти… Теперь у нас… есть время… часа три… четыре… пять… максимум…
— И куда она после этой отсрочки пойдет? — хмуро спросил Руадан.
— А это уже… зависит… от диагноза… и знахаря…
— Ну, так быстрее, быстрее, быстрей!.. Пожалуйста!!!..
Друстан сделал знак рукой Морхольту: подними меня.
Тот послушно и бережно, словно фарфоровую куклу, приподнял гвентянина и поставил на ноги.
— На колени… опусти… Арнегунд… воды… еще…
— Сейчас!
Королева вскочила, бросилась к реке…