Пламенеющий Ангел - Брукс Терри. Страница 1

Терри Брукс

«Пламенеющий Ангел»

Пролог

Он стоит на границе запущенного и разоренного сада, глядя с подножия небольшого холма туда, где на деревянном кресте висит человек. Руки и ноги распятого прибиты стальными гвоздями, так что ему не вырваться. Все его истерзанное тело покрывают кровавые раны; кровь сочится из глубокой раны в боку. Голова бессильно свесилась на грудь, лицо скрыто длинными волосами, грудь при дыхании еле колышется.

За его спиной, подчеркивая горечь этой трагедии, стоит выжженный дотла остов деревенской церквушки. Крест, на котором распят человек, вырван из стены святилища — он находился за алтарем. Теперь его вбили в землю. Части креста из полированного дуба тускло отсвечивают при бледном дневном свете, свидетельствуя о значимости, которую этот предмет некогда представлял во время богослужений.

Где-то вдали, в городке, которому принадлежала эта церковь, раздаются крики, сопровождаемые звуками резни.

Джон Росс очень долго стоит без движения, размышляя над значением открывшейся ему жуткой сцены. Человеку на кресте уже не помочь. Джон — не врач, у него нет медицинских навыков. Его магия может исцелять и наполнять силой лишь его самого, но не других. Он — Рыцарь Слова, но еще и неудачник. Влачит одинокое существование в будущем, которое не смог предотвратить. Картины, подобные этой, нередко случаются в пост-апокалиптической реальности гибнущей цивилизации. Но сейчас есть в ней что-то до боли знакомое и тревожащее душу.

Надо снять человека с креста, наконец решает Джон. Даже если нельзя его спасти, можно дать этому несчастному возможность умереть с миром.

Под низким зимним небом, так не соответствующим лету, он шагает вверх, туда, где висит на кресте несчастный. Тот не поднимает головы и вообще не шевелится — значит, не подозревает о присутствии Росса. Несмотря на заливающие худое, жилистое тело пот и кровь, на нем хорошо видны шрамы и следы старых ран. Этот человек немало натерпелся за прошлые годы, и кажется ужасно несправедливым, что теперь ему придется окончить дни в муках и одиночестве.

Росс замедляет шаг, скользя взглядом по чернеющему фасаду церквушки и окружающим ее деревьям. В тени поблескивают желтыми огнями глаза, выдавая присутствие пожирателей. Они прячутся в темных углах, выжидая, когда же можно будет утолить свой безумный голод. И ждут они вовсе не Росса, а того, кто висит на кресте. Ждут его смерти, дабы вкусить его агонии, мук, которыми он будет терзаться, переходя из этого мира в потусторонний. Это для пожирателей — наиболее лакомая пища.

Росс смотрит на них в упор, пока желтые фонари глаз не начинают тускнеть, и монстры не скрываются в темноте.

Внимание Рыцаря привлекает изломанный деревянный крест, глаза скользят, пока не наталкиваются на нечто в его основании. Останки черного полированного посоха — абсолютно похожего на его собственный. Его охватывает волнение. Он смотрит еще пристальнее, не в силах поверить. Должно быть, это ошибка. Не может быть.

Но все верно. Подобно ему самому, висящий на кресте является Рыцарем Слова.

Теперь Джон прибавляет шагу, спешит на помощь, сейчас он опустит крест, вытащит гвозди и освободит бессильно поникшую фигуру…

Но человек уже почувствовал его присутствие и яростно шепчет:

— Не прикасайся ко мне!

Росс внезапно останавливается, пораженный силой, прозвучавшей в словах умирающего.

— Я отравлен, — произносит человек на кресте.

Росс глубоко вздыхает, до него начинает доходить: второго Рыцаря распяли, одурманив его ядом, полученным при помощи демонской магии. Ему уже не помочь.

Росс отступает назад, глядя на поверженного Рыцаря, на то, как грудь его еле заметно вздымается при дыхании, на ручьи крови, вытекающей из ран, на тень, затуманившую его лицо, полускрытое длинными волосами.

— Меня схватили, когда я был лишен магии и не мог защититься, — тихо произносит Рыцарь. — Я всю ее потратил в попытках скрыться от них. И не мог восполнить запас магии достаточно быстро. Чувствуя мою слабость, они устроили охоту. И схватили меня. Демоны и прежде-люди, борющиеся с последними повстанцами под защитой городских стен. Они нашли меня в городе. Притащили сюда и распяли на кресте, оставив умирать. И теперь убивают каждого, кто пытается помочь мне.

Росс снова услышал пронзительные крики со стороны города. Они начинали затихать, и на смену им приходила глубокая, зловещая тишина.

— Я был не очень-то успешен в своих попытках спасти человечество, — шепчет Рыцарь. Он хрипит и кашляет. Кровавые пузыри выступают на губах; кровь стекает по подбородку.

— Это касается и всех нас, — вступает Росс.

— Но ведь бывало же и иначе. Были времена, когда мы действовали по-другому.

Росс вздыхает.

— Мы делали все, что могли.

С дерева доносится мелодичная птичья трель. Со стороны города в небо уходит столб черного дыма, доносится залах горелой человеческой плоти.

— Наверное, тебя прислали ко мне.

Росс отворачивается от зрелища и снова смотрит на висящего Рыцаря, не понимая.

— Наверное, Слово послало тебя ко мне. Последняя надежда на избавление.

«Никто меня не посылал», — думает Росс, но вслух этого не произносит.

— Ты проснешься в настоящем и двинешься дальше. Я буду умирать здесь. Но у тебя еще останется шанс что-то изменить. У меня же — нет.

— Меня никто не посылал, — быстро произносит Росс, внезапно ощутив тревогу.

Но тот его не слушает.

— Поздней осенью, спустя три дня после Дня Благодарения, будучи в Орегоне, я завладел цыганским морфом.

Слова вылетают из его рта, сопровождаемые звуками агонии. Но, по мере того как он рассказывает, голос, кажется, набирает силу.

— Я ужасно сожалею, что обнаружил его — такое редкое, бесценное — и сделал своим, но не смог разгадать его тайну. На это потребовалась бы целая жизнь — и я оставил все как есть.

С этими словами человек на кресте затихает, судорожно вдыхая воздух, стараясь продлить жизнь еще немного, осознавая в этот миг: во всех своих неудачах виноват он сам. В тени сгоревшей церкви и запустевшего сада вновь появляются глаза: пожиратели в предвкушении пира оживляются. Росс может спалить самую землю вместе с их уродливыми телами, разметать зловещие глаза, словно листья по ветру, но что толку? Пожиратели — всего лишь часть жизни, ее естественного порядка. Точно так же можно решить, что людям не место на этой Земле, ибо как раз люди и привлекают пожирателей, давая им пищу.

Рыцарь Слова, висящий на кресте, снова начинает говорить. Он сообщает Россу о цыганском морфе: где, когда и как он будет обнаружен и какую пользу сможет Росс извлечь из него. Сообщает все детали, готовит к предстоящей охоте. Благодарит за то, что теперь он не остался умирать в одиночестве. Но теперь у Росса тоже появляется вероятность потерпеть фиаско; возможно, в этом и состоит намерение Рыцаря.

— Сделай это для меня, если сможешь, — шепчет умирающий, и голос его гаснет по мере угасания жизни. — Сделай это для себя.

Росс чувствует, как судьба поверженного Рыцаря, словно острый нож, прорезает его собственную. Если он предпримет столь серьезную и важную миссию, если примет ее условия — это может означать его собственный конец.

Да, но разве у него есть выбор?

— Обещай мне…

Слова доносятся еле слышным дуновением ветерка. Росс молча смотрит на умирающего.

— Обещай мне…

Джон Росс проснулся, ощущая тепло солнца на лице, услышав звонкие детские голоса. Воздух был жарким и душным, аромат свежести сменился запахом увядания. Он заморгал и сел. Он добирался автостопом до Пенсильвании и сейчас остановился на отдых в парке возле Аллентауна, где и уснул на ложе из опавшей листвы. Думал вздремнуть пару минут, но проспал немало: сказывается недосып.