Семь камней радуги (СИ) - Удовиченко Диана Донатовна. Страница 23

– Ну что ж, возможно, мы придем к консенсусу, - глубокомысленно заметил Гольдштейн.

– Дело Розы Люксембург живет и побеждает! - разразилась Милана новым лозунгом.

– Еще походный шатер, расшитый шелком, - тут же добавил шейх.

– И большой удобный мешок с подушкой для собаки! - потребовал Роки. Макс перевел шейху его требование.

– Будет, будет, все будет! - заверил тот, - Только уведите шайтана!

– Согласны. Милана, поехали домой, - ухмыляясь, сказал Макс.

– Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить! А сапфиры я забираю в качестве этой…эпиляции! - провозгласила Милана.

– Репарации, - улыбаясь, поправила ее Виктория.

– Ну да, компенсации. За моральный ущерб. А теперь… коней - в студию!

Милана взмахнула рукой, и вернула все в первоначальный вид. Жены с облегчением замотались в свои покрывала и разбежались. Шейх вызвал евнуха, который проводил друзей к выходу. На площади перед дворцом четверо конюхов держали под уздцы великолепных оседланных скакунов. Еще один слуга с поклоном протянул Гольдштейну свернутый шатер, дорожный мешок и большой кошель с золотом.

Виктория подошла к красивому белому жеребцу, нервно раздувающему ноздри, и ласково провела рукой по пышной гриве. Коню она, видимо, понравилась. Он доверчиво склонил к ней гордую голову. Виктория взвилась в седло. Гольдштейн, пыхтя, навьючил шатер на спокойную гнедую кобылу и взобрался на нее. Милана выбрала серого в яблоках коня, и, нежно, успокаивающе щебеча, сумела сесть в седло. Максу достался вороной. Он злобно косился черным глазом и переступал с ноги на ногу. Судя по всему, характер у жеребца был не сахарный. Макс видел лошадей только издали, и не имел никакого опыта общения с ними. Он усадил Роки в новый большой мешок, подошел к жеребцу, и попытался погладить его, как это сделала Виктория. Конь дернул головой и чуть не укусил Макса за руку.

– Садись уже, поехали! - поторопила Виктория.

Макс подобрался жеребцу справа и попробовал поставить ногу в стремя. Тот взбрыкнул и отскочил. При попытке подойти слева повторилась та же история. Так продолжалось довольно долго, пока Макс не догадался сунуть коню под нос руку с кольцом. Глядя на сияние изумруда, вороной наконец позволил Максу сесть в седло, всем своим видом показывая, что он временно смирился, но не покорился.

– Сейчас ко мне домой, переночуем, а с утра тронемся, - скомандовал Гольдштейн.

В седле Максу не понравилось: ноги были расставлены непривычно широко, и казалось, что он в любой момент может свалиться на дорогу. Он предпринимал героические попытки удержаться верхом, при этом его немилосердно трясло. При каждом шаге коня зад Макса подпрыгивал вверх и с размаху ударялся об седло. Но больше всего раздражал непривычный запах конского пота, от которого его подташнивало. За спиной раздавалось пыхтение: Роки, видимо, укачавшись от тряски, высунул голову из мешка и жадно глотал свежий воздух. Дорога к дому Гольдштейна показалась Максу бесконечной. Наконец, она закончилась. Всадники въехали во двор. Виктория ловко соскочила на землю, за ней последовали Милана и Гольдштейн. Макс продолжал сидеть в седле, не зная, как слезть. Казалось, земля очень далеко. Жеребец, нетерпеливо переступая, повернул к нему благородную голову и насмешливо сказал:

– Ну что, так и будешь сидеть?

Макс разозлился:

– Слушай ты, как там тебя…

– Малыш, - представился вороной.

– Малы-ы-ыш? Да какой ты малыш, ты черт! Я буду звать тебя Черный Дьявол, - решил Макс.

– Меня надо расседлать, и убери собаку, ее запах меня раздражает!

Набравшись смелости, Макс кое-как сполз с коня. Прежде всего, он вынул из мешка несчастного Роки, который сделал несколько шагов на заплетающихся лапах и плюхнулся на газон:

– Запах мой ему не нравится! А сам кониной воняет!

Жеребец с видимым удовольствием вступил в перебранку. Не обращая на это внимания, Макс расседлал его и пошел в дом. Ноги не гнулись, голова кружилась. Все собрались в столовой. Стол был накрыт к ужину - Роза Яковлевна времени зря не теряла. Макс плюхнулся на свободное место рядом с Гольдштейном. Тот подводил итоги:

– Ну вот, мы бесплатно получили лучших лошадей из конюшни шейха. К тому же сапфировый гарнитур тоже стоит немало, а в дороге деньги пригодятся.

– Да, но Милана подвергалась опасности. Если бы ее сумели поймать, шейх наверняка приказал бы ее казнить, - возразила Виктория.

– Никакой опасности не было, - отмахнулся Гольдштейн.

Макса поразила неприятная догадка. Он нагнулся к уху Льва Исааковича и шепотом спросил:

– Так вы что, знали все заранее? И что Милану похитят, и как она себя поведет?

– Скажем так, я предвидел примерное развитие событий, и не ошибся.

Максу стало неуютно. Он задумался: как можно доверять человеку, который считает возможным манипулировать другими людьми, пусть даже во имя достижения успеха? Ведь сегодня все они стали пешками в игре Гольдштейна. И где гарантия, что он не применит дар предвидения в своих интересах? Вспомнилось мамино предостережение: Оранжевый может быть опасен. Человек, способный видеть будущее и угадывать мысли окружающих, обладает большой властью над людьми и событиями. Может быть, он предатель? Как это проверить?

Глава 15

Макс наскоро перекусил и пошел в свою комнату. Вскоре туда приплелся уставший Роки и улегся на кровать. Максу не спалось. Он принял душ и подошел к окну. Странно, но на улицах Торгового города ночью не видно было жутких призраков, так пугавших его в лесу и горах. Может быть, дело в ярком свете уличных фонарей, или привидения боятся мест большого скопления людей? Его размышления прервал стук в дверь. В комнату вошел Гольдштейн. Он присел на край кровати и сказал:

– Я хочу с тобой поговорить. За ужином я заметил, что ты недоволен моим поступком. Ты мне не доверяешь, правда ведь?

– Как я могу вам доверять, если вы, зная о том, что случится, не потрудились поставить нас в известность?

– Если бы я сообщил, что Милану похитят, ты согласился бы на это?

– Нет, конечно. Ни я, ни Виктория не допустили бы похищения.

– Вот именно. А я знал, что все закончится благополучно. И знал, что кони шейха - самые быстрые и выносливые, а другим путем нам их было не заполучить.

– Вы манипулировали нами, - возмутился Макс, - Это непростительно, мы не должны ничего скрывать друг от друга, если хотим дойти до конца. Я теперь не знаю, на что вы еще способны…

– Я не предатель, - перебил его Гольдштейн, - Поверь мне. Сначала я хотел помочь вам купить коней, объяснить, где искать Синюю, и распрощаться с вами. Я решил соблюдать нейтралитет. Но потом…- он передернулся.

– Что же было потом? - поинтересовался Макс.

– Я видел Черную королеву, - прошептал Лев Исаакович, бледнея, - В ту ночь, когда вы легли спать, я пошел в душ. И там в зеркале появилась она…

– Как она выглядит? - недоверчиво поинтересовался Макс, все еще подозревая Гольдштейна во лжи.

– Ей лет тридцать. Не красавица, не уродина. Белокожая, черноволосая. Но дело не во внешности. Ее глаза…В них нельзя смотреть. Она подавляет волю, как будто гипнотизирует.

– И что же она от вас хотела?

– Она потребовала, чтобы я убил вас. Зарезал во сне, или отравил за едой. А ваши камни отвез ей. Взамен она обещала мне власть над Второй гранью.

Макс почувствовал холодный ужас. Они прошли Гиблые горы, побывали в черт знает каких переделках, а закончить жизнь могли здесь, в этом комфортабельном доме. Он спросил:

– И что было потом?

– Потом она предложила мне заглянуть в будущее. Я видел в зеркале себя на троне, несметные богатства, принадлежащие мне, людей, довольных моим правлением. Я был не в себе, и уже готов был согласиться. Но меня спас мой дар. Сквозь красивые картинки, которые показала мне Черная, вдруг стали проступать другие. Я увидел ужасные разрушения, пепелища на месте городов и деревень, и трупы, горы трупов. Я слышал, как рыдают матери по своим детям, чувствовал запах разложения и гари… - Гольдштейн замолчал, видимо, снова переживая весь ужас той ночи.