Путь к рассвету - Сальваторе Роберт Энтони. Страница 45
Часть IV
Долина Ледяного Ветра
Я хорошо помню тот случай, когда я вернулся в Мензоберранзан, город, где я родился, город моего детства. Когда мне открылся город, я дрейфовал на плоту по реке Донигартен, и этого вида я боялся и ждал одновременно. Я никогда не хотел возвращаться в Мензоберранзан, и, все же, мне приходилось гадать, как я буду чувствовать себя во время путешествия туда. Было ли то место настолько плохим, насколько мне подсказывали воспоминанья?
Я хорошо помню момент, когда мы проплыли мимо изгибающейся стены пещеры, когда показались пространственные сталагмиты.
Это был момент разочарования.
Я не чувствовал ни злости, ни трепета. Тепло ностальгии, истинной или ложной, не накрыло меня. На меня не нахлынули воспоминания моего детства, даже в воспоминания счастливого времени, проведенного мной с Закнафейном.
Все, о чем я думал в этот важный момент, были огни, горевшие в городе, необыкновенное и, возможно, примечательное событие. Я думал, это лишь о своей важной миссии, и о том, насколько быстро мне было необходимо двигаться, чтобы сделать дело. Мои страхи, а они и в самом деле остались, в основе были рациональны. Это были не импульсивные и неразумные детские воспоминания, а самый настоящий трепет оттого, что я направлялся в логово могущественного врага.
Позже, когда позволила ситуация, я поразмышлял над этим моментом, смущенный тем насколько он был разочаровывающим, незначительным. Почему на меня не нахлынули чувства при виде города, в котором я провел три первых десятилетия своей жизни?
И только когда я обогнул северо-западный изгиб цепочки гор Мирового Хребта, ведущий в Долину Ледяного Ветра, я понял правду. Мензоберранзан был лишь местом на моем пути, но не дом, он никогда не был домом. Как и говорилось в стихе слепой провидицы, моим первым домом была Долина Ледяного Ветра. Все, что было до нее, все через что пролегал путь в это суровое место, где никогда не прекращался ветер — Мензоберранзан, Блингденстоун, поверхность, даже зачарованная роща моего наставника рэйнджера, Монтолио Де’Бруше — все это было лишь дорогой, путем, который следовало пройти.
Эта правда стала ясна мне, когда я обошел этот изгиб и, впервые за десять лет, увидел перед собой долину, чувствуя нескончаемый ветер на лице, тот самый ветер, который всегда был там, и который дал этому месту название.
Это не простое понятие: дом. Оно несет в себе разные, почти для каждого человека, определения. Для меня, дом не только место, но и чувство, теплое и уютное ощущение господства над собой. Дом там, где мне не нужно оправдывать свои действия или цвет своей кожи, там, где меня принимают, потому что это мое жилище. Это одновременно личное и общее владение, ведь это там, где человеку самое место, и все же таким, его делают друзья находящиеся рядом.
В отличие от моего первого взгляда на Мензоберранзан, когда я взглянул на Долину Ледяного Ветра, меня наполнили мысли о том, что было раньше. Были мысли о том, как я сидел на склоне Горы Кельвина, наблюдая за звездами и огнями кочующих варварских племен, мысли о сражениях вместе с Бруенором с тундровыми йети, Я вспомнил кислое выражение лица дварфа, когда он облизал топор и выяснил, что мозги йети на вкус были отвратительны! Я вспомнил свою первую встречу с Кэтти-бри, которая до сих пор оставалась моим спутником. Тогда она была лишь маленькой девочкой, прекрасная и доверчивая душа, дикая по природе, но не менее чуткая.
Я вспомнил так много, настоящий поток образов, и, хотя в этот раз, моя миссия была не менее важна и обременительна, чем та, которая привела меня в Мензоберранзан, я совсем не думал о ней, совсем не обдумывал свои действия.
В тот момент это просто не имело значение. Меня заботило тогда лишь одно, я вернулся домой.
— Дриззт До’Урден
Глава 18
Путешествие по Ветру
Дриззт и Кэтти-бри сопроводили Дюдермонта, Уэйллана и Данкина до Каррадуна, чтобы попрощаться с командой, с которой они проработали бок о бок больше пяти лет, и с которой они сдружились. Дриззт был нетерпелив и не хотел откладывать свое возвращение в Долину Ледяного Ветра больше, чем необходимо, но это небольшое путешествие имело большое значение. Это было теплое прощание с обещаниями новой встречи.
Двое друзей, Дриззт вызвал Гвенвивар позже, ужинали этим вечером с Дюдермонтом и Робиллардом. Робиллард, казавшийся более одушевленным и дружелюбным чем обычно, пообещал с помощью своей магии переправить их к Храму Парящего Духа, чтобы они смогли отправиться в путь.
“Что?” — спросил маг, когда остальные обменялись понимающими взглядами и усмешками, думая об одном и том же.
Робиллард изменился за последние несколько недель, особенно после сумасбродной битвы на пляже Кэрвича. Это сказывалось влияние Харкла.
“Что?” — снова потребовал Робиллард, на этот раз настойчиво.
Дюдермонт усмехнулся и поднял свой бокал вина, чтобы произнести тост. “За Харкла Харпелла”, — сказал капитан, “и за то добро, что он оставил после себя!”
Робиллард фыркнул, уже собираясь напомнить им, что Морская Фея крепко застряла в сотнях миль от Побережья Мечей. Но когда он заметил неисчезающие ухмылки на лицах своих спутников, настороженный маг понял смысл тоста Дюдермонта, понял, что тот предназначался ему.
Первым порывом Робилларда было желание крикнуть в протест, возможно, даже отменить свое предложение доставить Дриззта и Кэтти-бри обратно в храм. Но, в конце концов, волшебнику пришлось признать, что это правда, и он тоже поднял бокал. И хотя он промолчал, Робиллард подумал, что, возможно, он отправится в знаменитое Плющевое Поместье в Лонгсэдле, и навестит своего эксцентричного друга.
Дриззту, Кэтти-бри и Дюдермонту было тяжело прощаться. Они обнялись и пообещали, что снова встретятся, но все они осознавали сложность задачи, с которой столкнулись Дриззт и Кэтти-бри. Возможность того, что ни один из них не сможет живым покинуть Долину Ледяного ветра, была более чем реальна.
Они все знали это, но никто даже не заикнулся об этом, и они вели себя так, как будто это была лишь короткая разлука хороших друзей.
* * * * *
Двадцать минут спустя, Дриззт и Кэтти-бри и уже были в Храме Парящего Духа. Робиллард попрощался с ними и исчез во вспышках волшебной энергии.
Иван, Пикел и Дансия встретили их. “Кэддерли готовиться”, — заметил крепкий желтобородый дварф. “У пожилых на это уходит больше времени, знаете ли!”
“Хи-хи-хи”, — пропищал Пикел.
Дансия сделала протестующий вид, но на самом деле, и Кэтти-бри поняла это, она была рада, что дварфы продолжали дразнить немалый возраст Кэддерли. Они делали это, потому что полагали, что жрец становился сильнее, даже моложе и их насмешки исходили от надежды, а не злорадства.
“Пойдем”, — сказала Дансия Кэтти-бри. “Мы провели вместе недостаточно времени”. Женщина бросила кислый взгляд на Ивана и Пикела, которые поплелись за ними по пятам. “Уединимся”, — подчеркнуто закончила она.
“Уууууу”, — простонал Пикел.
“Он всегда так делает?” — спросил Дриззт Ивана, который вздохнул и кивнул.
“Как думаешь, у тебя хватит времени порассказать мне про Мифрил Холл?” — спросил Иван. “Я слыхал о Мензоберранзане, но я не склонен верить в то, что слышал”.
“Расскажу, что смогу”, — ответил Дриззт. “А тебе и в самом деле будет не легко поверить в описываемые мной красоты”.
“А как на счет Бруенора?” — добавил Иван.
“Буунер!” — вставил взволнованный Пикел.
Иван отвесил брату подзатыльник. “Мы бы пошли с тобой, эльф”, — объяснил желтобородый дварф, “но у нас тут есть обязанности, к которым мы должны вернуться прямо сейчас. Нужно позаботиться о близнецах и все такое, да еще и мой брат со своими садами”. Как только он упомянул Пикела, Иван быстро повернулся, чтобы одарить своего брата предупреждающим взглядом, как будто ожидая еще одно глупое замечание. Казалось, Пикел хотел что-то сказать, но вместо этого он стал свистеть. Когда Иван снова повернулся к Дриззту, дроу пришлось прикусить губу и покачать головой. Потому что, когда он взглянул за желтобородого Ивана, Дриззт увидел рожу, скорченную Пикелом, тот засунул в уши большие пальцы и шевелил остальными, высунув на всю длину язык.