Господство клана Неспящих - 7 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов". Страница 47

Самое главное прозвучавшее из уст Грима слово было следующим — Аньгора.

И я отчетливо помнил, как перед моими глазами всплыла одна радостная надпись, появившаяся в тот момент, когда я, неся на руках Кирею Защитницу, убегая от чудовища Грейвера, сначала забросил Беду во врата, а затем и сам нырнул туда рыбкой. Тогда то и полыхнула надпись перед глазами:

Добро пожаловать в город Альгора!

Альгора — величественный город, который следует называть как Аль Гора, что в переводе с давно уже забытого языка Великих означает Праздник Жизни.

Этот древний город является сосредоточием культуры и науки, его улицы хранят в себе память о былых временах, когда….

Я лишь закрыл надпись и забыл — тем более что видел ее и раньше, когда был новичком стрелком Крашшотом.

А сейчас вот вспомнил.

АЛЬгора. Праздник Жизни.

АНЬгора. Праздник ….?

— Пожалуйста — передо мной опустили толстую книгу в черной обложке, с вытисненными ржавым цветом буквами «Аньгора».

Я кивком поблагодарил, выждал, когда библиотечный служитель уйдет и осторожно открыл обложку.

На первой странице были следующие слова:

Ань Гора, что в переводе языка Великих означает Праздник Смерти.

Прочитав трижды, я перевернул страницу и увидел заголовок:

АНЬГОРА: Город Мертвых.

Собрание легенд и мифов.

— Как чудесно — пробормотал я, листая дальше.

Почему я так загорелся поиском сего странного места? Нет, не потому что так сильно хотел увидеть Грима или Мирту снова.

В момент, когда я ежился под куполом отрицания, когда беседовал с Гримом, он сказал следующее:

«Мы там! В Аньгоре, у первых врат Тантариалла, в подножье лестницы Исхода, под сводом Каменных Небес!».

Отныне у меня появилось в словарном запасе несколько удивительных названий и я горел желанием узнать о них побольше, раз уж потерял все остальные зацепки ведущие к легендарному сету Серебряной Легенды.

И сейчас я приобрел кое-что еще! Для начала — я собирался прочесть сию книжицу хотя бы частично. Затем я постараюсь заказать ее копию — вдруг да есть такая услуга. А после я телепортируюсь в одну обычную деревушку, где когда-то общался с ехидным и сварливым призраком. Зачем мне это? Ну, например, из-за вот этих вот строк в первой «потусторонней» легенде о городе мертвых Аньгоре:

«И молвят мудрецы о смерти так — последний вздох ты как испустишь, как отдохнешь в могиле темной, настанет время отправляться в путь. Куда? В твой новый дом — в иные земли, где посреди долины тонущей в цветах, у подножья спиральной лестницы Исхода, лежит Великий град Аньгора, что пусть лишь тень Альгоры, но столь же он красив и светел»…

Да уж… тут читать и читать… думать и думать… гадать и гадать…. Но я все же почитаю, попытаюсь расшевелить покрывшиеся пылью и паутиной шестеренки в голове.

Книгу я читал около часа, может чуть больше. Сумел прочесть четыре легенды из более чем пятидесяти имеющихся в фолианте. Так же заказал копию — что оказалось возможным к моей радости. Книга, кстати, захватывала, чем-то напоминая сборник городских легенд связанных с потусторонним миром. Все найденные упоминания о знаковых местах я старательно записывал на лист бумаги, не забывая о подробных пометках.

Устав от чтения, я покинул библиотеку, сделав предоплату за рукописную копию, пообещал вернутся за ней завтра. Быстро же пишут цифровые писцы! Хотя, кажись, гномы Вальдиры давно уж изобрели печатный пресс работающий на крови огненных элементалей — такие вот слухи ходят странные. И Храдальроум на самом деле щедро платит за поимку живых огненных элементалей обитающих на вулканах и прочих «горячих» местах.

Я отправился в короткую прогулку по улицам Храдальроума, останавливаясь там и сям, делая быстрые покупки. Затея моя глупа и наивна, но грех не попробовать.

Я приобрел следующие предметы: большущий букет темно-красных цветов с черной каемочкой по краю лепестков, штук десять восковых свечей, книгу «Призыв духов для чайников», немаленькую коробку восточных сладостей, две бутылки вина, каравай хлеба, банку соленых грибов — это уже на всякий случай, а еще мешок кедровых орешков — просто под руку попался. Последним пунктом в списке приобретений стали двадцать свитков телепортации.

Спрятав все вещи в только что купленный рюкзак из кожи горного хогба, я приступил к дурацкому шоу с не менее дурацким названием «вспышка» придуманным мною только что. То есть — я начал использовать свитки один за другим, морщась от полыхающих вспышек, всплесков радужного света, мерцающих кубических спиралей и комариного писка в ушах.

Альгора. Храдальроум. Лагенброк. Подножье Скорби. Лагенброк. Люцерновый холм. Лагенброк. Люцерновый холм. Кром. Люцерновый холм. Храдальроум. Подножье скорби. Лагенброк. Селень. Подножье Скорби. Лагенброк. Селень. И наконец — Мшистые Холмы.

Фуф….

Как же дико рябит в глазах…. Уверен, что я нехило приблизил начало Затухания, этого бича игроков фанатов, сильно не любящих когда их называют иным словом так же начинающимся с такой буквы как слова «Запределье», «Затухание», «Злободневность».

«Приземлило» меня на околице и я моментально дал деру прочь от деревни, добежал до ближайшего стога пахучего сена и зарылся в оный, едва не напоровшись деликатным местом на оставленные каким-то растяпой вилы.

Затаился и затих… опять на «З» слова лезут в голову, опять про игроков фанатов….

Маскировка +30

Я смотрел на деревню — ждал, не полыхнет ли где зарница телепорта, не явится ли кто за мной следом. Есть у меня тягостное чувство овцы, которую пасут. И своим маневром «вспышка» я очень сильно надеялся оторваться от возможного преследователя — хотя бы потому, что у него может и не оказаться под рукой такого количества свитков переноса. Названия шептал я очень тихо, надолго нигде не задерживался.

Зачем я так делал? Не ради себя. Я не хотел подставлять одну ОЧЕНЬ красивую и ОЧЕНЬ опасную девушку.

Как одна столь же опасная черноволосая тиранша начала интересоваться костяным колечком, так с тех пор мне кошмары и снятся. Не хочу приносить беду в эту мирную деревушку. Не хочу приводить сюда незваных гостей.

Выждав четверть часа и не увидев ничего кроме сонных жителей и старого знакомца Стехана куда укатившего на повозке запряженной рыжим жеребцом с белыми носочками, я чуток успокоился. Проделал в стоге сквозную дыру и выбравшись с другой стороны, рванул что есть мочи к ближайшему кукурузному полю, искренне надеясь не наткнуться на распятых на крестах людей и странных детишек с ножами в руках — читал я как-то книжицу «Дети кукурузы», все время ее теперь вспоминаю когда вижу растущую кукурузу….

Но обошлось. Я обнаружил лишь благодушно хрюкающую жирную свинью живущую по принципу — жри все что перед тобой и топающей по полю куда-то в неизвестность. За полем был холм, за ним еще холмик, потом низинка и овраг, затем большой холмище с храмом и кладбищем. Туда-то я направлялся.

Искомую могилу отыскать удалось быстро.

Место упокоения старого рыбака Джогли изменилось мало — исчезли пять масляных плошек светильников, а цветов все так же много, все как один свежие, принесенные недавно.

— Деду-у-уля — тихонько позвал я, наклоняясь к грубо отесанному каменному надгробию — Эге-ге-е-ей! А я тебе винца принес! И цветочков!

В ответ тишина, лишь где-то далеко злорадно захохотал какой-то зверек, чтоб ему собственным хвостом подавиться.

— Деду-у-уля….

Ну да, глупо надеяться, что все получится так легко.

Вытащив свечи, я сгрузил их у могилы, у надгробия положил принесенный букет цветов, туда же поместил бутылку вина и каравай хлеба. Надо уважать покой мертвых — пусть даже цифровых и не настоящих.

Из второй бутылки отхлебнул сам, не забыв чокнуться горлышком с надгробием. Открыл наугад книгу «Призыв духов для чайников», прочел одну строчку:

«Духи бывают крайне зловредны, зловещи и злорадны».