В поисках Белого города (СИ) - Лирмант Елена. Страница 41

— И то верно, — недоуменно кивнула Хара. — Так как же нам быть?

Палетик сделал шаг вперед, откашлялся и высокопарно произнес: — Братья и сестры, если будет позволено мне сказать, я скажу. А именно, предлагаю: разлить по сосудам, раздать всем, но пить разрешить только после того, как Старший советник пригубит и вынесет решение. Я все сказал. Теперь ваши возражения.

— Умница, ты моя, Хара прижала голову мальчика к груди! Быть тебе Верховным жрецом Белого братства! А?!? Каково придумал! А как выступил. Ну, прямо, как белый брат на совете. — Вы двое, — обратилась она к стражникам, — пойдите и принесите сосуды, только смотрите, вымойте их так, чтобы они улыбались, светились. — А вы, — обратилась она к оставшимся двоим, — будете мне помогать. Палетик, ты сбегай в Храм избранных, пусть тоже принесут посуду, и проследи, чтобы чистая была. Девочки, не стойте над душой, помогайте своим вестам. Это не ваше дело. Ваше дело у вас в руках должно быть.

Прикрикнув на помощниц, с легкость молодой девушки, она взобралась на лестницу и стала снимать с полки графины и кувшины: — Детонька, помогай! — улыбнулась Веде, — твоя сотворенная радость — тебе разливать.

Через несколько минут, около дверей храмовой кухни собралась толпа. У многих в руках были сосуды, вырезанные из прозрачного минерала. Те, что с сосудами, входили по одному, а выходя, прижимали к груди драгоценную ношу, и их лица светились счастьем. Другие обступали выходивших. Осторожно брали сосуд, смотрели на свет, нюхали, прикладывались к стенкам ухом, и радостно улыбались. Люди обнимались, и поздравляли друг друга. И над всеми собравшимися звучало как заклинание: — Свершилось! Чудо! Надежда! Счастье!

Кто-то крикнул: — Верховная и Совет!

И тут же все бросились врассыпную, прижимая к груди и пряча за длинными рукавами свое сокровище.

— Что тут происходит? Куда все бегут, что вы тут прячете, — Сюа поймала одного из белых братьев. Окружавшие, застигнутого врасплох товарища, братья, молча, оторвали руку Верховной жрицы и, не сказав ни слова, поспешили прочь.

— Ну, это, ни в какие ворота не лезет, — рассердилась Сюа и попыталась открыть дверь храмовой кухни. Но ей навстречу вышел стражник и преградил дорогу: — Вам сюда нельзя Светлейшая.

— Что значит, нельзя! Ты с кем разговариваешь!

На крик выбежала сияющая Хара: — Верховная, Раджан, Совет прошу вас пройти в зал. Через несколько минут мы начнем. А пока прошу, уйти отсюда!

— Я хочу знать, что тут происходит, — сдвинула брови Сюа.

— Узнаешь, девочка, иди в зал и сама увидишь. Иди, не задерживай людей, — и обратилась к стражнику, — по твоим подсчетам, все охвачены?

— Нет, еще трое остались, — ответил тот не переставая улыбаться во весь рот.

— Мы здесь, — тут же откликнулись трое белых жрецов и высунули головы из-за кустов.

— Быстро ко мне, — проговорила старший повар, преградив дорогу, опешившему Совету во главе с Верховной жрицей. Три человека, что-то пряча на груди, проскользнули в дверь, которая закрылась перед самым носом разъяренной Сюа.

Кэрт дотронулся до плеча Верховной жрицы: — Светлейшая, не сердись. Раз говорят идти в зал, давай пойдем. И все увидим сами. Честно говоря, я проголодался. А еще больше хочется пить! Так жарко! Интересно, Раджан, хоть одна из твоих вест приготовит, что-нибудь попить, или опять будем есть твои любимые горячие овощи с мясом и пироги с кислинкой?

Верховный советник, пожал плечами: — Если судить по тем двум разам, так оно и будет, и обратился к другу, — Агнар, может, ты попросишь Хару принести нам холодной воды.

— Так его и пустят внутрь! — едко заметила Сюа. — Все-таки, давайте пойдем в зал, мне не терпится узнать, что происходит. — И резко повернувшись, направилась за угол.

— Эх, молочка бы сейчас холодненького, — вздохнул один из советников, следуя за ней.

— Нет, я бы что-нибудь кисленького выпил, — вторил ему второй.

— Размечтались, — засмеялся Раджан. — Сначала попробуете стряпню вами избранных вест, а уж потом и душу отведете, кто молочком, кто кисленьким. Не мне же одному мучиться…

Гуськом они вошли в большую, пустую комнату, где посредине стоял стол, укрытый вышитой скатертью. С одной стороны стояли стулья. Все чинно расселись. Три места оказались пустыми. Сюа посмотрела на Кэрта и сморщила нос. Тот тут же встал и вышел, когда через несколько минут он вернулся со стражником и двумя белыми братьями, его лицо выражало крайнее изумление. Верховная жрица, нахмурившись, наблюдала, как вновь пришедшие рассаживаются и потирают радостно руки. Наконец, дверь открылась, и вошли помощники. Они по очереди подходили и ставили на стол блюдо и маленький треугольник с вырезанным на нем номером. Последним вошёл важный Палетик. В его руках был поднос, на котором стояли прозрачные резные кувшины с тонким горлышком и высокие стаканы. В комнате повисла мертвая тишина. Взгляды всех присутствующих были устремлены на чудо, разместившееся за стенками сосуда. Оно раскачивалось из стороны в сторону, меняя цвет с красного на синий, и благоухало, перебивая все остальные запахи.

Поставив свою ношу на стол, Палетик отошел к стене, где уже выстроились в ряд все помощники. Никто из сидевших за столом не смел пошевельнуться. Так прошло довольно много времени. Вдруг дверь приоткрылась, и в нее просунулась голова Хары: — Ну, что попробовал?

— Нет, — шёпотом ответил помощник маленькой весты, — никак не могут решить с чего начать.

Дверь прикрылась, и из-за нее раздалось громкое ворчание: — Изверги. Весь Храм в нетерпении, а они решают.

Эти тихие переговоры заставили вздрогнуть Совет, и Сюа приподнявшись, потянула руку к кувшину.

— Простите, Светлейшая, но первым должен отведать наш высопоставленный жених. Таковы правила, — строго проговорил мальчик, сделав шаг вперед, потом обратился к Грэгу. — А вас Верховный советник прошу не тянуть. Храмовый люд, уже с ума сходит, чарки полны, а пригубить не имеют право. Так и до греха довести можно!

Грэг не заставил долго ждать, налил в стакан и отпил. Его лицо озарилось: — Великолепно! Действительно, божественный напиток! Но, как мне известно, уже много лет, никто не мог приготовить сбитенху. Какая же из моих вест, сотворила невозможное?

— Номер девять и я, — отчеканил Палетик. И с удовлетворением следил, как нетерпеливые руки наливают в стаканы его напиток, как меняют выражение суровые лица, приобретая радостно-удивленный вид. Потом что-то вспомнив, он сделал несколько шагов назад, приоткрыл дверь и тихо сказал: «Можно!» И это слово эхом покатилось по внутренним комнатам, вылетело на улицу, и взорвалось громким воплем: — Мо-о-о-ожно-о-о!

— Как я понимаю, поинтересовалась Сюа, — свою долю получили все?

— Да, Верховная, — кивнул головой мальчик, — Веста Раджана сказала, что этот напиток должны пить всем родом, а так как у нас нет рода здесь, мы решили, что испить должны все, кто на данный момент находится в Храме.

— Разумное решение!

Но тут ее взгляд упал на других помощниц, которые с унылым видом стояли вдоль стены.

Так, — произнесла Сюа, — мы уже попробовали первое блюдо, прошу приступить к другим.

Грэг стал брать из каждого блюда по кусочку, пробовать и говорил только одно слово: — Великолепно!!!

Ему вторил Совет и стражник, который с удовольствием уминал все, что оставалось на тарелках, после того, как советники брали свою долю. И только двое белых братьев и Кэрт проводили какие-то исследования. Они наливали треть стакана напитка, и смотрели, как тот начинает бурлить и увеличиваться в размере.

— Поразительно, — восхищался один из белых братьев, — не переливается через край. Но смотрите, цвет становится бледнее, а напиток более легким и жидким Мне кажется это связано с тем, что молекулярная основа…

— Кэрт, — раздался голос Сюа, — вы не у себя. Ваше мнение по поводу того, что вы пробовали.

— Великолепно, — ответили все трое, хотя сами не притронулись ни к чему кроме сбитенхи. — Все девушки заслуживают высшей похвалы. Но нам надо идти, — и забрав нетронутый кувшин, торопливо вышли из комнаты.