Магия чрезвычайных ситуаций - Коваль Ярослав. Страница 8
Самый трудный первый год она пережила вместе со всеми ними. Многое пришлось пережить, не раз ей спасали жизнь, и она спасала тоже, и последнюю буханку черствого хлеба делили на всех, разнообразя рацион одной-двумя банками консервов, здорово рискуя все вместе, потому что консервы были просроченные. В этой ситуации само собой получается если не полюбить, то, по крайней мере, сильно привязаться к человеку. Ночь была для нее тем, кто помог выжить своим названным братьям-сестрам и их близким (и ей в их числе). До сих пор трудно было воспринимать ее как человека, приговорившего ее к смерти.
Поэтому Кайндел вообще старалась не вспоминать и не задумываться. Но иногда получалось само.
– Что скажешь-то? – полюбопытствовал Шреддер, на миг отрывая взгляд от дороги и оглядываясь на спутницу.
– Не могу обещать, что с ходу смогу рассказать что-нибудь дельное, – отозвалась она. – Недостаточно информации.
– Ну, родная, ты еще даже и не видела эту информацию, а уже говоришь, что недостаточно?
– Могу предположить. Видимо, сводка последних нападений на крестьян и транспорты с продовольствием, те случаи, когда участие Круга показалось ребятам очевидным, да? Что еще?
– Насчет сводок угадала, молодец.
– Я никогда не гадаю. Помню, Один упоминал, что ведет сводку областей энергетической напряженности искусственного происхождения в городе и области. Эту схему мне покажут?
– Покажут. Только – предупреждаю сразу, наших собственных точек там обозначено не будет.
– Если они банально изъяты, то я и так смогу определить, где они были. А если в угоду желанию скрыть их местонахождение будет подкорректирована и общая структура, то можете не показывать. Все равно бесполезно.
– Какая ты требовательная…
– Я просто отдаю себе отчет в том, какая информация мне нужна, чтобы сделать вывод. Но, скорее всего, мне вряд ли представят достаточно подробную карту областей энергетической напряженности, чтобы я могла по ней сделать однозначный вывод. Потому что такую мне надо самостоятельно составлять… Эй, осторожнее, там же все перекопано!
– Откуда ты знаешь?
– От Офицера. Он на Вознесенском между Садовой и набережной Фонтанки угробил свою Вольву. В яме.
– Твою мать! – выругался Эйв и лихо развернулся на пустой дороге с плохим, сильно пострадавшим от дождей и тяжелых колес асфальтом. – Ты б раньше сказала.
– Ты не спрашивал.
– Ну ничего. Скоро будем на канале Грибоедова. Ты ведь еще не видела, как отремонтировали штаб-квартиру, да? К счастью, в тот раз наши противники не стали тратить время на поджог и прочие неприятные излишества… Там все бумаги и посмотришь.
– Эйв, ну неужели Роннану некому больше это поручить, кроме меня?
– А Роннан, как разумный распорядитель, использует все возможности. Ты должна понимать, что чем больше вариантов скомпилируешь, тем проще будет отыскать неотысканное.
– Или наоборот, запутаешься окончательно. Допустили бы меня до полной исчерпывающей информации, я смогла бы давать исчерпывающие прогнозы.
– Потерпи, – примирительно проговорил Шреддер. – Еще немного времени пройдет, Один убедится, что ты наша, и все у тебя будет. И информация, и все блага высокого положения.
– Не надо мне никакого высокого положения, – пробормотала девушка. – Нас и так неплохо кормят.
Она лениво поглядывала по сторонам. Здесь, в центре города, людей становилось больше, и даже вывески кое-где начинали поблескивать неистребимым галогеном. И даже реклама кое-где ярким цветастым пятном разукрашивала неопределенно-серую, покрытую пятнами и грязью стену: «Самая крепкая и надежная одежда из натуральных тканей, местный материал, низкие цены», «Обувь из телячьей и свиной кожи; сапоги, ботинки, туфли. Незамедлительное исполнение заказов», «Еловые, сосновые, березовые дрова с доставкой в пределах города. Цена разумная по договоренности»…
В голову пришло, что здесь, в ее родной стране, люди так или иначе найдут путь в жизни. От оэсэновцев, воевавших в Европе, она слышала рассказы о тамошнем состоянии общества: о людях, умирающих от голода, потому что продукты в супермаркеты регулярно не завозили, о всеобщей растерянности перед лицом такой катастрофической проблемы, как перебои с электричеством или отсутствие в продаже стирального порошка. Мало кому из французов или немцев с первого раза приходило в голову, что можно постирать руками, пользуясь обычным мылом или – за неимением мыла – в печной золе, а суп сварить на гриле, на угольях.
– А в Америке, наверное, уже половина народа другую половину перестреляла, – произнесла она.
Эйв покосился настороженно.
– Ты о чем?
– О том, что по степени приспособляемости наш народ давно оставил позади все остальные народы. Наши ведь даже в отсутствие продуктов в магазине тут же вспомнили о садовых участках, а у кого их нет – прихватизировали, как промышленность в девяностых годах. И даже поверить нельзя, что можно с шести или даже десяти соток целый год кормить семью. Но ведь как-то умудряются.
– Ну не только с шести соток… Но да, умудряются. А к чему ты это?
– М-м… К тому, что и мы с тобой, наверное, сумели бы выкрутиться на шести сотках.
– Несомненно. – Он снова покосился на нее – на этот раз игриво. – Выкрутились бы, мы ж тоже русские люди. А что – хочешь попробовать?
– Не-а. Я предпочитаю выкручиваться, имея возможность питаться от продовольственных запасов ОСН.
– Тоже верно, – рассмеялся мужчина. – Между прочим, Организация еще и не трогала своих запасов. Если не считать запаса сахара и соли. Один в самом начале всей этой неразберихи наложил лапу на часть продовольственного гос-НЗ. Одной тушенки больше миллиона банок. Ну мясные и рыбные консервы мы все-таки подъедаем, пока не истек срок годности. А все остальное, что подольше хранится – ну там замороженные продукты, ну и все такое, – еще полежит.
– Ишь, как устроился, – уважительно протянула Кайндел. – Это он разумно…
– Конечно. Без еды не повоюешь за государственность и законность… Подъезжаем.
Их автомобиль на подъезде к штаб-квартире ОСН и жилым домам был остановлен заклинанием. Из-под козырька ближайшего подъезда вынырнул дежуривший там боевик, вооруженный до зубов, заглянул за предусмотрительно опущенное стекло с водительской стороны, коротко приветствовал старшего офицера ОСН и дал отмашку снять чары.
– Предусмотрительно, – похвалила девушка. Она с любопытством оглядывалась вокруг, потому что с момента драки за штаб-квартиру Организации, когда заклятиями разворотили все двери и окна, попортили стены и крыши, ей не приходилось здесь бывать.
Вокруг все было почти так же, как и раньше, до атаки Круга. Аккуратно выметенный, кое-где подновленный асфальт, железные двери, свежая покраска стен… Только вот часть стеклопакетов, которые стояли прежде и которые вышибло магией, заменили на обычные рамы, еще щеголяющие свежим деревом и лакировкой. Перед автомобилем Эйва распахнули железные ворота, ведущие в подземный паркинг (Кайндел и тогда еще изумлялась, как умудрились устроить подземную парковку под старыми зданиями, да еще и вывести въезд на набережную канала; оставалось лишь списывать все на магию и изумляться российской изворотливости).
– Вылезай. Если хочешь, можем попросить принести кофе или чай.
– Можно и чай. Куда мне идти?
– Пока иди в главный вход, там тебя примут и проводят. Они уже в курсе.
Через несколько минут девушка уже сидела в удобном кресле, в светлом помещении, которое вполне сошло бы за офисное, если б не микроскопические размеры, и ждала свой чай. В этой светлой и весьма уютной каморке с большим окном поместился только компьютерный стол и узкое плюшевое кресло, на подлокотнике которого восседала девица, работающая за компьютером. Она объяснила нежданной гостье, что кресло приволокли из комнаты, где сейчас идет побелка потолков, деть штуку мебели больше некуда, приходится терпеть.
Все это она излагала Кайндел, печатая что-то с пулеметной скоростью, поглядывая то в кипу бумаг перед носом, то на часы и еще успевая объяснять заглядывающим в комнатушку людям, кого где искать.