Шляпа, полная небес… - Пратчетт Терри Дэвид Джон. Страница 11
Затем они быстро обошли дом, освещая дорогу свечой. Рядом с домом была уборная; в ней было два сидения, что показалось Тиффани немного странным, хотя может здесь когда-то жило много народа. Еще в доме была отдельная комната для ванны, что по меркам родной фермы было пустой тратой места. В ванной комнате стоял насос и большой котел для нагрева воды. Это было явной роскошью.
Спальня оказалась… милой комнаткой. И это было очень подходящим для нее словом. Повсюду были оборочки. Все, на что можно было накинуть покрывало или салфеточку, было покрыто. Комнату пытались сделать… веселенькой, как будто радующейся тому, что она служит спальней. На ферме в комнате Тиффани на полу лежал лоскутный коврик, на подставке стояли кувшин с водой и тазик для умывания, еще там были деревянный ящик для одежды, древний кукольный домик и старые ситцевые занавески. И больше ничего. Спальни на фермы предназначались для того, чтобы лечь и закрыть глаза.
В этой комнате был комод. Все содержимое чемодана Тиффани поместилось в одном ящике.
Когда Тиффани села на кровать, та и не скрипнула. На ее старой кровати был такой старый матрас, что в нем было продавлено удобное углубление и пружины издавали звуки различной высоты. Когда ей не спалось, она могла, шевеля разными частями тела, сыграть «Колокола Святого Унгаланта» на пружинах — дзинь дрень трень, трень брень дииинь, динь дзинь дооон, динь динь.
И запах в комнате тоже был другой. Пахло запасной комнатой и чужим мылом.
На дне чемодана лежала маленькая коробочка, которую Тиффани сделал мистер Кубик, фермерский плотник. Изящные поделки были ему не по плечу и коробочка была довольно тяжелой. В ней хранились… памятки.
Например, кусочек мела с окаменевшими остатками, что было большой редкостью. А также ее личная печать для масла (изображение ведьмы на метле), на случай, если ей придется здесь делать масло, и камешек с дыркой, который считался счастливым.
(Тиффани подобрала его когда ей было семь лет и тогда же ей рассказали это поверье. Она так и не смогла понять, как дырка в камне делала его счастливым. Но поскольку он сначала хранился у нее в кармане, а потом в деревянной коробочке, в целости и сохранности, то можно было считать, что ему повезло больше, чем его собратьям, которым досталось и от ног, и от проезжающих телег.)
В коробочке также лежала желто-синяя обертка с пачки табака Бравый Мореход, перо ястреба и древнее кремневое острие стрелы, тщательно обернутое в клочок овечьей шерсти. На Мелу таких было полно. Нак Мак Фиглы использовали их для наконечников своих копий.
Она расставила их на крышке комода, положила там же свой дневник, но комната не стала от этого более домашней. Они только подчеркнули ее одиночество.
Тиффани взяла в руки старую табачную обертку и клочок шерсти и понюхала их. Хотя запах был не совсем такой, как в старом пастушьем вагончике, но он был достаточно похожим, чтобы слезы навернулись ей на глаза.
Ей еще никогда не довелось проводить ночь за пределами Мела. Тиффани знала слово «ностальгия» и сейчас она размышляла, не было ли это чувство тем холодным, тонким ощущением, что росло в ней…
Кто-то постучал в дверь.
— Это я. — сказал приглушенный голос.
Тиффани спрыгнула с кровати и открыла дверь. Мисс Левел вошла с подносом, на котором были миска с тушеной говядиной и кусок хлеба. Она поставила поднос на маленький столик около кровати.
— Когда поешь, оставь его за дверью, позже я снесу его вниз. — сказала мисс Левел.
— Большое спасибо. — ответила Тиффани.
Мисс Левел задержалась в дверях. — Так здорово, что будет кто-то с кем можно поговорить, кроме самой себя. Надеюсь, тебе не захочется уезжать, Тиффани.
Тиффани с готовностью улыбнулась. Она подождала пока не закрылась дверь и на лестнице не послышались шаги мисс Левел, и затем на цыпочках подошла к окну и проверила, были ли там решетки.
Что то пугающее было в выражении лица мисс Левел. Оно было одновременно голодным, и полным надежды, и умоляющим, и испуганным.
Тиффани также проверила может ли она запереть дверь изнутри.
Тушеное мясо и в самом деле имело вкус тушеной говядины, а не вкус — возьмем совершенно и полностью случайно в качестве примера — тушеного мяса ее несчастной предшественницы.
Чтобы быть ведьмой надо иметь очень хорошее воображение. Но прямо сейчас Тиффани пожелала, чтобы ее воображение оказалось не настолько хорошим. Однако, госпожа Ветровоск и мисс Тик не отправили бы ее сюда, если бы это было опасно, так ведь? Ведь так?
Могли бы и отправить. Запросто могли бы. Ведьмы не верят в легкую жизнь. Они считают, что вы должны использовать мозги. Если вы не пользуетесь мозгами, то вам в ведьмах делать нечего.
Жизнь сложна, говорили они. Учись быстро схватывать.
Но… они бы дали ей шанс, так ведь?
Конечно дали бы.
Возможно.
Она почти доела тушеное мясо, приготовленное вовсе-не-из-людей-честно-пречестно, как кто-то попытался забрать миску у нее из рук. Миску очень острожно потянули и когда Тиффани машинально дернула ее к себе, все тут же прекратилось.
Тааак, подумала она. Еще одна странность. Ну что же, на то он и ведьмин дом.
Теперь что-то потащило ложку, но тут же перестало, как только Тиффани потянула ложку к себе.
Тиффани положила пустую миску и ложку на поднос.
— Ну вот. — сказала она, надеясь, что ее голос звучал не слишком напуганным. — Я закончила.
Поднос взмыл в воздух и плавно направился к двери, где опустился на пол с тихим стуком.
Защелка на двери отъехала в сторону.
Дверь открылась.
Поднос поднялся и выплыл в дверной проем.
Дверь закрылась.
Защелка задвинулась.
Тиффани слышала как позвякивала ложка на подносе, плывущем над темной лестничной площадкой.
Тиффани всегда полагала, что прежде чем что-либо предпринимать, важно сначала подумать. И поэтому она подумала: глупо бегать по дому и кричать, что кто-то забрал твой поднос. В конце концов, кем или чем бы это ни было, у него хватило совести запереть за собой дверь, а значит оно уважало ее уединение, даже если и пренебрегло им.
Тиффани почистила зубы, надела ночную рубашку и скользнула в кровать. Уже лежа в кровати, она задула свечу.
Через секунду она встала, снова зажгла свечу и с некоторым усилием пододвинула комод к двери. Она не вполне была уверена правильно ли поступает, но на душе стало немного полегче.
И она снова улеглась в темноте.
Тиффани привыкла спать под блеяние овец в низинах и редкий звон их колокольцев.
Здесь в горах ни овец, ни их колольчиков не было. Некому было блеять и звенеть, и каждый раз, когда эти звуки не раздавались, она просыпалась, думая — что это было?
Но в конечном счете она все-таки заснула, потому что помнила, как просыпалась посреди ночи, услышав как комод очень медленно перетаскивается на прежнее место.
Тиффани проснулась все еще живая и не порезанная на кусочки, когда небо на востоке немного просветлело. За окном пели незнакомые птицы.
В доме стояла полная тишина и она подумала: я ученица, верно? Это моя работа вычистить очаг и зажечь огонь. Я знаю правила.
Она села и оглядела комнату.
Ее одежда была акуратно сложена на комоде. Мелок с окаменелостью, счастливый камешек и другие памятки исчезли и только после лихорадочных поисков она обнраужила их в коробке в чемодане.
— В общем так. - сказала она, обращаясь к комнате в целом. — Я карга, вы знаете. Если здесь есть кто из Нак Мак Фиглов, появитесь сию же минуту!
Ничего не произошло. Да она все равно ничего и не ожидала. Нак Мак Фиглы к уборке большого интереса не проявляли.
Ради эскперимента она взяла подсвечник с прикроватного столика, поставила его на комод и стала ждать. Опять ничего не произошло.
Тиффани отвернулась к окну и тут же раздался тихий звук.
Когда она повернула голову обратно, подсвечник стоял на столе.