Месть драконов - Лейк А. Дж.. Страница 5

— Без всякого сомнения, — заверил Фриту Эдмунд. — Положись на нас с Элспет.

Элспет была рада, что работа отвлечет ее от тяжких раздумий. Стараясь не смотреть в глубь пещер, она вместе с Эдмундом принялась за дело: надо было принести чистой воды, сделать из подручных материалов повязки и лубки, приготовить для маленьких детей постели в сухих местах.

Фрите тоже сначала было не по себе: Элспет догадалась, что она впервые очутилась в такой толпе. Но, оказывая помощь маленькой девочке с сильно обожженной рукой и видя, как у нее стихает боль, лесная жительница пришла в себя. Она сновала из пещеры в пещеру, беседуя с Ледяным племенем, узнавала, кому нужна помощь. Склянок с мазями хватало для всех пострадавших, хотя Элспет опасалась, что скоро им станет нечем лечить этих несчастных.

Весь день они провели среди соплеменников Ари. Графвельд и Кэтбар приносили с повозки все необходимое для больных и разведывали вместе с мужчинами из Ледяного племени другие безопасные пещеры. Элспет, едва волочившая ноги, слышала, как Клуаран упрекал свою мать:

— Ты могла бы отлично лечить их! Я знаю, какая ты в этом деле мастерица. Хотя бы помогла мне отыскать целебные травы!

Уговоры Клуарана не пропали даром: в сопровождении сына и Ари Эоланда медленно побрела в пещеру. Ари задержался и обратился к Элспет и Фрите:

— Мы изготовим еще мази против ожогов. Спасибо вам за все, что вы делаете!

Услышав эти слова, Фрита кивнула, а Элспет считала, что не заслуживает благодарности: она знала — беда нагрянула по ее вине. Когда одна из женщин улыбнулась ей, принимая чашку воды, глаза Элспет наполнились слезами, и она поспешила отвернуться.

Многие дети, которых они перевязывали, остались сиротами. Когда Локи обрушился с неба, он подверг первому удару зал суда и выжег дотла другие пещеры, уничтожив целые семьи и похоронив несчастных людей под развалинами. Когда мужчины выбежали, чтобы дать ему бой, их деревянные копья сгорели, как спички, а потом и от них самих остался один пепел. Из трехсот человек выжило не больше трети.

«И все из-за меня!» — Эти жестокие слова звенели у Элспет в ушах. Ей казалось, что Ионет содрогается от боли.

— Скажи мне, — обратилась она к одной из женщин, — когда Локи… когда великан ушел отсюда, как он уходил? И куда?

Во взгляде женщины появилось недоверие.

— Просто провалился к себе в ад! Превратился в огромный огненный шар и канул в преисподнюю. Куда же еще ему деваться?

— Нет, он улетел туда, на юг, — тонким голоском возразила девочка с забинтованной рукой, которую она держала, словно баюкала, как куклу, — к морю!

Девочку поддержал целый хор голосов. Оказалось, что несколько детей наблюдали из пещеры, как демон, обернувшись огненным шаром, улетел прочь. И они надеялись, что больше он не вернется.

— А в море огонь потухнет! — пискнул мальчуган с перевязанным глазом.

— Обязательно потухнет! — заверила бедняжку Фрита, сжимая его в объятиях и тревожно глядя на Элспет поверх его головы.

— Сюда он уж точно не воротится, — подхватила Элспет, стараясь придать своему голосу убедительности. «Так и будет, — пронеслось у нее в голове. — Он устремился далеко-далеко… Но я настигну его всюду, где бы он ни был!»

Глава третья

Следующим утром отряд из пяти человек выступил в поход, повернув на юг. Эдмунд видел, что Элспет не терпится пуститься вдогонку за Локи, Клуаран и Кэтбар тоже не хотели промедления.

— Ума не приложу, как нам теперь с ним сражаться, — сказал Кэтбар. — Но если способ появится, то я предпочел бы к нему прибегнуть. Либо бороться, либо позволить испепелить все живое.

Накануне Кэтбар прочесал с отрядом спасателей окрестности, но нашел лишь маленькую горстку живых. Мертвых было гораздо больше.

Ари решил остаться со своими соплеменниками: как и предполагал Клуаран, многие из них уже видели в нем своего вождя. Когда отряд уходил, Ари разговаривал со старейшинами. Они обсуждали, как лучше расселить в пещерах тех, кто остался без крова, как лечить раненых и восполнить уничтоженные запасы.

На прощание он пожал Клуарану руку. Эдмунд заметил, что за считаные дни белокожий человек сильно постарел, вчерашние утраты прорезали на его лице новые морщины, новая ответственность легла непосильной тяжестью ему на плечи.

— Больше мы не увидимся, — промолвил он. — Теперь мое место здесь.

Клуаран кивнул.

— Это мы натворили бед? — спросил он Ари напоследок. — Если бы мы не связались с Локи, то, быть может, ничего этого не случилось бы.

Ари покачал головой:

— Мы оба знаем, что он рано или поздно вырвался бы на свободу — сейчас, в наше время, или при жизни наших детей. Зато меч Ионет теперь у нас. — Его лицо исказила судорога. — Найди его, Клуаран. Сделай все, чтобы найти его и уничтожить. — Он повернулся к Элспет и Эдмунду. — Если меч вернется, сразите его насмерть, — наказал он им. — Где бы вы ни оказались, что бы ни делали, знайте: дружба моего народа останется с вами.

Фрита и ее отец решили, к удивлению Эдмунда, остаться с Ледяным племенем, хотя бы перезимовать. Умение Фриты помогать раненым сделало ее бесценным человеком, да и бросить оставшихся без матерей ребятишек ей оказалось не под силу. Ремесло Графвельда — изготовление древесного угля — было для них не таким полезным, хотя могло помочь в приготовлении пищи, но его физическая сила, его мастерство строителя и охотника были неоценимы.

Фрита обняла Эдмунда и Элспет, провожая их в путь.

— Вы — настоящие друзья, — сказала она. — Уничтожите это чудовище и вернетесь, навестите нас. А если не сможете вернуться, я всегда буду вас помнить.

— Я обязательно вернусь, — пообещал Эдмунд, смущенный тем, каких усилий ему стоит не расплакаться.

Фрита чмокнула его в щеку — он не успел увернуться. Долго еще то место, которого коснулись ее губы, горело огнем.

Графвельд отмахнулся, не желая выслушивать их извинения по поводу бед, которые они на него навлекли. Клуаран хотел подарить ему золотую монетку, полученную от короля в залог доброго пути, но Графвельд вежливо отказался: с жителями в окрестности расплатиться этой монетой все равно нельзя, к тому же гостеприимство являлось законом чести и не подлежало оплате. А вот от Кэтбара не так просто было отвязаться: он долго тряс Графвельду руку, а потом настоял, чтобы тот принял в подарок его охотничий нож.

— Мне больше нечем было его порадовать, — объяснял воин своим спутникам. — Но лучше это, чем ничего. Пожар лишил его топора, а этот ледяной народец пока еще обходится без железа.

Теперь их путь лежал через заснеженную равнину к берегу моря. Почти все, что у них было, они оставили Ледяному племени, забрав только двух лошадей, золотую монету Клуарана и его мешочек с серебром. Без лошадей они не обошлись бы: как ни торопилась Элспет в дорогу, опасения Кэтбара оправдывались, она еще не до конца поправилась, и предыдущий переход отнял у нее все силы. Еще не наступил полдень (хотя его наступление трудно было угадать — в небе не было солнца), а она уже спотыкалась на каждом шагу. Пришлось Клуарану посадить ее на лошадь. На другой лошади ехала Эоланда — с прямой спиной, неподвижная, с выражением полного безучастия на лице.

Чем дальше они уходили, тем менее глубоким был снег, тем больше становилось деревьев. К полудню они уже шли среди сосен, берез и осин без листвы. В чаще снега совсем не было, и Эдмунд снова радовался, что под ногами ковер из хвойных иголок. Ему казалось, что и Клуаран шагает теперь более уверенно, уже не так переживая из-за того, что его мать совершенно равнодушна ко всему.

Элспет ехала молча. Эдмунд шагал рядом, время от времени бросая на нее тревожный взгляд. Он знал, что она с радостью пошла бы пешком, но и верхом она, похоже, чувствовала себя неплохо. Ее раненая рука заживала, только на ладони остался багровый шрам. Но она была погружена в себя, и на ее лице то и дело возникало горестное выражение. Эдмунд почти не разговаривал с ней: он догадывался о причине ее настроения и не знал, что сказать, чтобы приободрить ее.