Колдуны Ордена Ночного Крыла - Хантингтон Джеффри. Страница 24

— Все в порядке, Александр, — сделал еще одну попытку Девон. — Это нормально — ощущать страх. Каждый человек когда-нибудь чего-нибудь боится. Расскажи, в чем дело. Я хочу помочь тебе.

— Думаешь, сможешь? — спросил мальчишка заносчиво и засмеялся. — Неужели ты и вправду так думаешь?

— Я постараюсь. Бывает, кому-нибудь расскажешь…

— Не могу! Он не позволит! — Мальчик вздрогнул, и его взгляд заметался по комнате.

— Кто не позволит?

Мальчик молчал.

— Джастин Маер, Александр? Это его ты боишься?

— Почему я должен бояться Джастина Маера?

Девон пристально глядел на ребенка. Глаза мальчишки горели, как угольки. Рот кривился в злой гримасе, исказившей приятные детские черты.

— Пусти меня, — тихо попросил Александр.

Девон уступил. Мальчишка плюхнулся в кресло, схватил пульт и переключил канал на «Мастера Маджи». Девон наблюдал за ним.

На экране появился зрительный зал. В четырех рядах кресел сидели дети. Их глаза были лишены всякого выражения. Они хлопали в ладоши, как маленькие роботы или как заводные обезьянки. Камера скользила по их равнодушным бледным мордашкам. На одной из них она задержалась чуть дольше: это было лицо подстриженного ежиком худенького паренька, густо усыпанное коричневыми веснушками.

Потом на экране появился Мастер Маджи — он вышел из-за потертой красной бархатной занавески:

— Здравствуйте, мальчики и девочки. Что мы с вами сегодня споем?

Что в этой передаче так привлекает Александра? Девон видел, что мальчишка восторженно притих. Мастер Маджи разразился бредовой песенкой про больших черных птиц, кружащих над домом. Девон смотрел на намалеванные губы, большой красный нос, маленькие пронзительные глазки, вокруг которых были нарисованы громадные белые круги.

— Он отвратителен, — вырвалось у него.

Но Александр не обратил на его слова никакого внимания, подпевая слабым детским голоском песенке про птиц.

Девон решил прекратить расспросы и оставить Александра в обществе клоуна. Сейчас ему больше всего на свете хотелось поскорее убраться из детской.

— ЕМУ НУЖЕН хороший психиатр, — говорила Сесили Девону, когда они шли к конюшне. Небо над их головами снова потемнело. Очередная гроза собиралась на горизонте. — Его мать была чокнутая. Наверное, это у них наследственное.

— Сесили, я знаю, ты считаешь, что призраки в вашем доме безвредны, но я в этом не уверен.

— О, Девон, перестань.

Она подняла засов и распахнула дверь. В нос ударил густой аромат лошадиного стойла, тяжелый запах навоза и соломы. Сесили принадлежала лошадка-чемпион по имени Перли Мей породы морган, с острыми розовыми ушами и большими глазами.

Девон ласково похлопал благородное животное по боку.

— А Александр ездит верхом? — спросил он.

Сесили рассмеялась:

— Ты шутишь? Этот поросенок? Он с утра до ночи сидит перед своим чертовым ящиком и поглощает пирожные. Я пыталась быть с ним ласковой, когда мой дядя подбросил нам его в первый раз, но поняла, что он полное ничтожество.

— Я за него беспокоюсь, — заметил Девон.

— И правильно делаешь. Он обожрется и умрет.

Девон устало улыбнулся:

— Я не о пирожных.

— А о чем?

— Я не уверен, — проговорил он. Лошадь фыркнула. — Ну ладно. Скажу. — Девон сделал паузу. — Я о Джастине Маере.

Сесили придвинулась к нему.

— Ох, Девон. Мы, наверное, совсем забили тебе голову дурацкими историями. Наши призраки никому не угрожают. Ты очень скоро привыкнешь. Они просто сольются с пейзажем… как обои. — Девочка приподнялась на цыпочках и обвила руками шею Девона. — Сегодня в пиццерии ты был таким мужественным!

Они поцеловались. Лошадь заржала и махнула хвостом.

Девон осторожно отстранил Сесили.

— Ты мне очень нравишься, Сесс, — сказал он, — но я не могу не обращать внимания на то, что творится вокруг. Я должен понять, что происходит.

— О чем ты говоришь?

Он вздохнул:

— Я попытаюсь сделать кое-что. Не уверен, что у меня получится, но все же попытаюсь.

Девочка смотрела на него непонимающим взглядом.

Девон закрыл глаза и сосредоточился. Однажды, еще дома, он, желая произвести впечатление на Сузи, попытался приподнять «Фольксваген». Но у него ничего не получилось. Сейчас ему нужно было не поразить воображение Сесили, а заручиться ее поддержкой, сделать из нее союзника, чтобы вместе противостоять угрожающей ему — а возможно, и Александру — опасности, в чем бы она ни состояла.

Девон мысленно представил конюшню. Войдя, они оставили двери открытыми. Он максимально сосредоточился и…

Двери захлопнулись.

— Эй! — воскликнула Сесили. — Как ты это сделал?

— Я умею делать… некоторые вещи, — сказал он и добавил: — Иногда.

Сесили смотрела на него.

— Сделай что-нибудь еще.

— Я не знаю, получится ли у меня.

— Тогда как я могу быть уверена, что это не ветер?

Мальчик вздохнул. Огляделся. Его взгляд остановился на лошади, и он снова сосредоточился.

Через несколько секунд Перли Мей поднялась в воздухе и зависла в метре над устланным соломой полом.

— О боже, — выдохнула Сесили, побледнев.

Девон осторожно вернул лошадь на землю.

— О боже, — повторила девочка. — Это уж точно не ветер.

— Я умею делать такие штуки с детства, — смущенно улыбнулся Девон. — Но иногда ничего не получается, как ни пытайся. Теперь понимаешь, почему я должен узнать правду о себе? Я уверен, именно за этим папа прислал меня сюда.

— О боже, — снова пробормотала Сесили и опустилась на кучу сена.

Девон присел рядом:

— Ты считаешь меня ненормальным?

Она подняла голову, посмотрела на него и, наконец, улыбнулась:

— Ну что ты!

— Хорошо. Потому что мне понадобится твоя помощь. Тебе придется поверить мне, когда я расскажу, что увидел в вашем доме. И что я видел всю свою жизнь.

И Девон рассказал ей о демонах — о зеленых глазах в стенном шкафу и о словах Теда о том, что мальчик сильнее любого из демонов. Рассказал о подлом поступке Александра и о том, что обнаружил в восточном крыле. О портрете. И о запертой на засов двери.

— Не подумай, Девон, что я тебе не верю, — сказала Сесили. — Просто… просто трудно привыкнуть к мысли, что в «Скале воронов» есть демоны. Привидения — да, сколько угодно, но мама всегда говорила, что мне нечего бояться. Может, она и странная женщина, но я не верю, чтобы она растила меня в доме, где мне бы угрожала хоть малейшая опасность.

Девон обдумал слова подружки.

— Скорее всего, раньше опасности не было, по крайней мере до моего приезда, — он взглянул на Сесили. — У меня есть одно предположение. Мне кажется, что мой приезд по какой-то причине растревожил спавшие здесь темные силы. Разозлил их.

— Но почему?

— Это может быть связано с моим прошлым.

— С твоими настоящими родителями?

Девон кивнул.

— А еще мне кажется, что Александр что-то скрывает. Может быть, он и сам этого не понимает, но он определенно имеет к этому какое-то отношение. Сесили, у него были причины запереть меня в той комнате.

— Были, — согласилась она, — он хотел тебя напугать. Я же говорила тебе, Александр — испорченный ребенок. Он всегда был таким.

— Но что в нем от его собственной испорченности, а что от Джастина Маера? Это очень умно — выбрать такого ребенка, как Александр, потому что его странности не вызовут подозрений.

Сесили нахмурилась:

— Девон, я не могу отрицать, что происходит нечто непонятное, особенно после того, что видела в пиццерии у Джо, и после того, что ты только что проделал с Перли Мей. Но при чем здесь Джастин Маер? Это же легенда. Мне не следовало поддерживать этот разговор о колдунах…

— Я знаю, что видел именно его в запертой комнате. Голос сказал, что я на верном пути, Голос еще ни разу не подводил меня.

Девочка вздохнула.

— Что ж, если бы один из наших домашних призраков решил атаковать нас, это был бы Джастин. — Сесили взглянула на Девона. — Как ты думаешь, что знает моя мама?