Леди с клыками - Мясоедов Владимир Михайлович. Страница 23

– Так! Никаких бомб! Иначе, клянусь мировым древом, я вас сама нашинкую на удобрения! – Ласковый голосок Лаэлы, первоначально поддавшейся панике и теперь злящейся и на себя, и на этих чертовых гномов-экспериментаторов, прошелся по ушам присутствующих, как самое мелкое наждачное полотно или, например, акулья кожа, вроде бы гладкая на вид, но вот попробуйте провести по ней рукой. – Еще раз повторяю, никаких бомб. И вообще, мирно грузимся на поезд и едем до пункта назначения, не привлекая внимания.

– Как так?! – Вопрос, который задал Гроткар, заинтриговал не только его брата, но и мою персону тоже. Интересно, как это мы так спокойно грузимся под прицелами и взглядами толпы возможных убийц и не привлекаем при этом ничьего внимания? Бред какой-то получается.

В ответ на вопрос гнома Лаэла подошла ко мне и, окинув мою фигуру оценивающим взглядом, произнесла:

– Думаю, получится… А пару чемоданов и форму возьмем у горе-командира – думаю, он нам за все это должен. – В подтверждение своих слов эльфийка обвела взглядом помещение, забитое големами в различной степени разобранности, и задумчиво подергала себя за выбившийся из прически локон.

Глава 8

На практически пустом перроне, можно сказать, что в гордом одиночестве, стояли два младших офицера, со знаками магов-големостроителей, весьма миловидной для мужчин наружности. Стройные фигуры, тонкие черты лица, гладкая до невозможности кожа без следов даже малейшего дефекта или грязи и, кажется, даже с небольшим количеством косметики. Впрочем, особого внимания они не привлекали. Спускающиеся до плеч светлые волосы и высовывающиеся из-под них длинные уши с головой выдавали чистокровных светлых эльфов, анекдоты о женоподобности которых уже лет пятьсот как считались устаревшими.

Тем более что рассказывать их приходилось в помещениях без окон, откуда после произнесения шутки выходить не рекомендовалось. Долгоживущие лучники слух имели чуткий, нрав гордый, а память долгую. Куда больше внимания, чем сами армейские волшебники, привлекали их чемоданы – громадные, обитые железом и украшенные рунами чудовища на колесиках, которые, очевидно, могли катиться за хозяевами сами и, пожалуй, без всяких чар позволяли спрятать в себя все, за исключением особо габаритной мебели, вроде комодов.

Сдвинуть с места без магии подобный груз решился бы только тролль. Видимо, офицеры куда-то переезжали по делам службы, а потому решили взять с собой из своих старых жилищ все. Абсолютно все. Ну, может, за исключением кроватей, дверей и каминов. Редкие любопытствующие могли заметить, что и зачарованные чемоданы слегка подрагивали. А если бы они оказались внутри сферы безмолвия, которую незаметно от окружающих сплел один из магов, то услышали бы, что эти гробницы для вещей еще и ругаются. Репертуар чемоданов внушал легкое почтение к мастерству гномьих умельцев, ибо изъясняться эти непревзойденные артефакты предпочитали на языке подгорного народа, выдавая свое происхождение с головой. Впрочем, имели место некоторые вкрапления эльфийского, человеческого, орочьего и даже тролльего непечатного. Видимо, производство было смешанным.

– Грхмз! Даш габразук им! Кружева эти! Да чтоб их сводом прихлопнуло!

Бурчание было довольно нудным и не содержало особой экспрессии либо новизны передаваемых эмоций. Видимо, безграничная выдержка магического разума големной конструкции хоть и подвергалась сложному испытанию, но пока еще присутствовала. Впрочем, примеров в истории, которые рассказывали бы о сошедших с ума разумных артефактах, было не особенно много. В основном это происходило в так называемых пятнах хаоса, или, как их еще называют, местах дикой магии. Да и то после многолетнего воздействия. А вот описываемая народной молвой знаменитая Мермонская резня двухсотлетней давности, когда сошедший с ума разведывательный прыгун буквально распотрошил руководство пятой бригады, скорее всего, была великолепно проведенной диверсией. Скорее всего – так как ни живых свидетелей, ни самого прыгуна не осталось, так как Мермонское нагорье уже через день было просто перепахано Дланью Ишала, которую применили эльфийские архимаги. К слову, заклинание такого уровня было потрачено практически впустую, так как войска королевства были перегруппированы еще сутки назад.

Впрочем, возможных ценителей ругани и просто слушателей эксцентричное поведение чемоданов все равно бы не особенно тревожило. Ведь все давно знают, что в головах остроухих различных тараканов больше, чем волос на самой голове. То есть в принципе психических отклонений у эльфов не больше, чем у других разумных рас, но за длительную многовековую жизнь ушастые умудряются иногда набирать довольно внушительные коллекции оных, начиная с вроде бы безопасной для окружающих клаустрофобии и заканчивая… Много чем, короче, заканчивая.

Так что ну ругается у ушастого чемодан – может, ему это нравится и его это успокаивает. Посторонним в это дело лучше не лезть.

Примерно с такими мыслями проводник подошедшего поезда сопроводил взглядом переваливающуюся на колесиках кладь, медленно заползающую в купе. Видимо, из-за наводок больших объемов железа или из-за суперпозиции с чарами силовых пологов сфера безмолвия дала небольшой сбой, повлекший за собой чрезмерно вежливое внимание обслуживающего персонала. Ибо на вид эльфята вроде молодые, а так – чем властелин бездны не шутит. Лучше поберечься.

Заправив тендер водой и хорошим трацским антрацитом, благо поставки оного на угольные склады Северо-Западной железной дороги были давным-давно отлажены, состав неспешно тронулся, с каждой минутой все дальше и дальше удаляясь от неприметного полустанка, разместившегося где-то в предгорьях Клачских гор.

– А мне идет. – Я с интересом рассматривала свое отражение в маленьком зеркальце. И увиденное не вызвало чувства внутреннего противоречия, которое возникало в голове почти всякий раз при примерке новой одежды, подобающей благородной леди. Сделано удобно, нигде не жмет, двигаться не мешает и, совершенно очевидно, пошито в том числе и в расчете на ношение наплечной кобуры. – Лаэла, ты же в моде как коренная столичная жительница должна хорошо разбираться, скажи, а не планируется создать для женщин одежду наподобие мужской униформы, а?

– Даргаш бадук Кузум! – Ближний ко мне чемодан от негодования аж подпрыгнул. – Бабы!!! Да чтобы вы провалились все со своими тряпками, шмотками и бельем! – И столько чувств было в таком знакомом голосе, что, услышь его эмпат, враз лишился бы перегоревшего дара.

– Молчать, поклажа! – хихикнула эльфийка, которую сложившаяся ситуация ужасно забавляла. Меня, впрочем, тоже. – Да, кажется, теперь мне будет что рассказать родственницам об отношениях с мужчинами вообще и с гномами в частности. Чего-чего, а в сумочке их еще никто на моей памяти не носил.

– Вот заряжу картечницу солью, – злобно пригрозил голос Торката из чемодана. – Вылезу да как выстрелю! Вперед поезда на следующую станцию прибежите!

– Чего тебе там не нравится? – Постоянное бурчание подгорных жителей, спрятанных от посторонних глаз в собранные при помощи их же самих големы, начало действовать мне на нервы. – Тепло, темно, и в руках оружие имеется. Для полноты картины гномьего рая только пива не хватает.

– Как раз оно-то у меня есть. – Напарник понимать намеки и замолкнуть явно не спешил. Впрочем, его народ по степени чуткости и понимания проигрывал только голодным троллям. – Но на него и на меня постоянно с верхней полки падают чьи-то трусы! Клер, ну вот как можно быть такой безрукой? Даже пьяный гоблин смог бы упаковать поклажу лучше!

– Так сделай это! – Признаться честно, судьба нижнего белья, к которому прикасались посторонние, не особо меня волновала. Возможные отношения между нами умерли, не успев начаться. Во-первых, братьям до поры полового созревания еще лет сорок, во-вторых, с точки зрения гномов, я под определение красивой женщины не подпадаю, пока не обзаведусь окружностями в нужных местах размером с их головы, ну и, в-третьих, к парням, тем более вечно бородатым, организм пока ни малейшей тяги не испытывал. – Или под ноги запихай.