Двор Тумана и Ярости (ЛП) - Маас Сара. Страница 11

— Всегда пожалуйста, если нужно тебя спасти.

Я напряглась.

— Я не просила.

Его взгляд опустился к моей левой руке.

Без предупреждения Рис схватил мою руку, тихо рыча, и сорвал перчатку. Его прикосновение было как клеймо, и я вздрогнула, желая отступить, но он крепко держал меня, пока не стянул обе перчатки.

— Я слышал, как ты умоляешь спасти тебя, вытащить тебя оттуда. Я слышал, как ты сказала «нет».

— Я ничего не говорила.

Он повернул мою руку ладонью вверх, сжав ее, изучая глаз на моей татуировке. Он провел пальцем по зрачку на руке. Один раз. Два.

— Я слышал это громко и четко.

Я вырвала руку.

— Верни меня обратно. Сейчас же. Я не хочу быть похищенной.

Он пожал плечами.

— Неужели это не лучшее время, чтобы забрать тебя сюда? Может быть, Тамлин не заметил, что ты собираешься отвергнуть его перед всем двором — и теперь ты можешь свалить всю вину на меня.

— Ты мерзавец! Ты сказал достаточно, чтобы все поняли, что у меня были… сомнения.

— Такая благодарность, как всегда.

Я боролась, чтобы сделать один глубокий вдох.

— Чего ты хочешь от меня?

— Хочу? Прежде всего, я хочу получить свое спасибо. Затем я хочу, чтобы ты сняла это отвратительное платье. Ты выглядишь… — его рот сжался в злую линию. — Ты выглядишь в точности, как наивная девица, коей он и та жеманная жрица хотят чтобы ты была.

— Ты ничего не знаешь обо мне. О нас.

Риз послал мне понимающую улыбку.

— А Тамлин знает? Он когда-нибудь спрашивал, почему ты каждую ночь выворачиваешь свой желудок наизнанку, или почему ты не можешь находиться в определенных комнатах или смотреть на определенные цвета?

Я замерла. Он мог с тем же успехом раздеть меня догола.

— Убирайся из моей головы.

У Тамлина хватало и своих кошмаров.

— Взаимно, — он отпрянул на несколько шагов. — Ты думаешь, мне приятно быть разбуженным каждую ночь зрелищем, как тебя рвет? Ты посылаешь все через эту связь, и мне не нравится занимать место в первом ряду, когда я пытаюсь заснуть.

— Придурок.

Еще один смешок. Но я не буду спрашивать про то, что он имел в виду — про связь между нами. Я не подарю ему удовольствие видеть меня заинтересованной.

— А что еще я хочу от тебя…, — он указал на дом вокруг, — я скажу тебе завтра за завтраком. Сейчас, приведи себя в порядок. Отдохни. — Ярость по отношению к моему платью, прическе, снова мелькнула в его глазах. — Лестница справа, один уровень вниз. Твоя комната за первой дверью.

— Не в тюремной камере? — возможно, это было глупо, обнажить этот страх, раскрыть его ему.

Но Рис обернулся, его брови поднялись вверх.

— Ты не в тюрьме, Фейра. Мы заключили сделку, и я забираю свою часть. Ты здесь мой гость, с привилегиями члена моей семьи. Никто из моих подданных не посмеет тронуть или плохо подумать о тебе.

Мой язык стал сухим и тяжелым, когда я спросила:

— И где же эти подданные?

— Некоторые живут здесь — в горе под нами, — он наклонил голову. — Им запрещено показываться здесь под страхом смерти.

Его глаза встретились с моими, застывшими и пустыми, как будто он почувствовал панику, тени страха в них.

— Амаранта не была изобретательной, — сказал он с тихой яростью. — Мой двор под этой горой всегда вселял страх, и она решила повторить его, вторгнувшись в священную гору Прифиана. Так что, да: под этой горой есть двор — двор, куда твой Тамлин думает, я помещу тебя. Я контролирую его время от времени, но в основном он существует самостоятельно.

— Когда… Когда ты меня туда отправишь? — если я должна буду спуститься под землю, снова увидеть те ужасы… Я буду умолять его — умолять не брать меня с собой. Неважно, какой жалкой я буду выглядеть. Я потеряла все сомнения в том, как далеко я могу зайти, чтобы выжить.

— Никогда, — он расправил плечи. — Здесь мой дом, и двор под ним — это моя… работа, как вы, смертные, это называете. Мне не нравится, когда эти два понятия часто пересекаются.

Мои брови слегка поднялись.

— Вы, смертные?

Звездный свет плясал на его лице.

— Я должен считать тебя чем-то другим?

Вызов. Я засунула подальше свое раздражение на его наигранное удивление, вновь дергающее уголки его губ, и вместо этого сказала:

— А другие обитатели твоего двора? — территория Ночного двора была огромной — много больше, чем любого другого в Прифиане. А все, что было вокруг нас — это отчужденные, покрытые снегом горы. Ни следа поселений, городов.

— Рассеяны по всей территории и живут, как они хотят. Так же как и ты теперь свободна гулять, где хочешь.

— Я хочу гулять домой.

Рис расхохотался, наконец уйдя в другой конец холла, который переходил в веранду под звездным небом.

— Я готов принять твою благодарность в любое время, ты знаешь, — сказал он не оглядываясь.

Красная ярость застлала мне глаза, я не могла дышать достаточно быстро, не могла думать о чем-либо, кроме рычания в моей голове. Один удар сердца я смотрела ему вслед и затем — я сжимала свою туфлю в руке.

Я метнула ее в него со всей силы.

Всей моей значительной, бессмертной силы.

Я едва видела свою шелковую туфлю, когда она пролетела по воздуху со скоростью кометы, с такой скоростью, что даже Высший Лорд не услышал, как она приблизилась…

И врезалась ему в голову.

Рис обернулся, рукой дотронувшись до затылка, его глаза расширились.

Я уже держала вторую туфлю в руке.

Рис оскалился.

— Рискни, — дьявол, должно быть он был в особенном настроении сегодня, чтобы настолько показать свой нрав.

Хорошо. Теперь нас таких двое.

Я метнула и вторую туфельку прямо ему в голову, так же быстро и точно, как и первую.

Его рука вскинулась и схватила туфлю в паре дюймов от его лица.

Рис зашипел и опустил руку, глядя прямо в мои глаза, в то время как шелк превращался в сверкающую черную пыль в его кулаке. Он разжал пальцы, и последние сверкающие песчинки исчезли в небытии. Он изучал мою руку, мое тело, мое лицо.

— Интересно, — пробормотал он и продолжил свой путь.

Я подумывала схватить его и хорошенько побить, но, конечно, я не настолько глупа. Я была в его доме на вершине горы, неизвестно где. Никто не придет, чтобы спасти меня — здесь даже никого нет, чтобы услышать мой крик.

Поэтому я повернулась к двери, на которую он указал, направляясь к тусклой лестнице за ней.

Я почти достигла ее, не смея дышать слишком громко, когда яркий, веселый женский голос сказал у меня за спиной — издали, оттуда, куда ушел Рис:

— Ну что же, это прошло довольно мирно.

Ответное рычание Риса подстегнуло меня ускорить шаг.

* * *

Моя комната была… мечтой.

Изучив комнату на какие-либо признаки опасности, проверив каждый выход и вход, а также все возможные потаённые места, я остановилась в центре, рассматривая место, в котором проведу целую неделю.

Как и этажом выше, окна комнаты были открыты жестокому миру — никаких стекол, затворов — лишь прозрачные аметистовые шторы развевались на этом необычном, нежном ветру. Большая кровать манила — смесь кремового и цвета слоновой кости, с подушками и одеялами, нетронутыми много дней, с двумя лампами по обеим сторонам. Шкаф и туалетный столик расположились у стены, обрамленные этими окнами без стекол. Через комнату за деревянной дверью находилось помещение с фарфоровым умывальником и туалетом, но ванна…

Эта Ванна.

Занимая другую половину моей комнаты, моя ванна была скорее бассейном, висящим на краю горы. Бассейном для расслабления и удовольствия. Его дальний край, казалось, обрывался в никуда, а вода медленно стекала в саму ночь. На узком выступе смежной стены были выстроены в ряд большие горящие свечи, их свет золотил темную отражающую поверхность и плывущие завитки пара.

Такая открытая, полная воздуха, роскошная и… успокаивающая.

Эта комната была для императрицы. С мраморными полами, шелком, бархатом, элегантными деталями, только императрица могла позволить себе такую роскошь. Я старалась не думать о том, как в таком случае выглядела комната Риса, если эта предназначалась для его гостей.