Тропою смерти. Книга 2. Часть 1. Сломанная Печать (СИ) - Храбрых Константин. Страница 19
Вы кичитесь свободой, равенством, правами, но готовы унижать любого, кто ниже вас по рангу. Вы считаете себя совершенством. Эталоном. Но где, же настоящий эталон? Кто это решил, когда? Тишина в ответ...
Смертные вы очень странные, но очень интересные существа.
- Что встал черноногий, живее шевели своими тощими ногами! Твое счастье, что твоя судьба кончить жизнь на алтаре храма Анубиса!
Погонщик рабов на этом рынке вытолкнул меня из ряда людей с бессмысленным, абсолютно потерянным взглядом.
- В храме Анубиса?
- Молчи и шевели ногами! - Свистнула плеть, щелкнув у меня над самым ухом.
Меня купили. Банально.
В детстве мне отец притаскивал тонны книг со всевозможных миров, в одной из них помню, описывалось восстание Спартака. В другой правила поведения рабов, и их социальный статус в обществе. Никогда не понимал смысла в рабстве...
Меня втолкнули в помещение, где шел сильный жар от камина. Янтарно-красные угли, давали сильный ровный жар, а чадящие масляные лампадки заставляли тени по стенам сливаться в чарующие хороводы.
Сидящий на полу толстяк в грязной, засаленной набедренной повязке и щербатым ртом ловко для своей комплекции вскочил на ноги.
- Чего изволит господин погонщик?
- Отмыть это мясо и поставить клеймо храма Анубиса, да разбегутся неверные в страхе перед старшим богом!
При упоминании темного бога "Толстяк" в ужасе затрясся и закивал головой. После чего с недобрым прищуром окинул меня с ног до головы.
Тут его взгляд упал на мои руки.
- Господин старший погонщик! У него на руках по клейму! Неужто он вор?!
- Был бы он вором, согласно уложения Имтмерхата, у него бы были отсечены обе руки, в дань за каждое преступление!
Свитснул хлыст, ожегший спину толстяка заставив его взвыть словно пустынный шакал.
- Живее жирная морда, ты заставляешь служительницу храма Анубиса ждать!
Зло глянув в мою сторону, толстяк забегал по комнате, насколько это вообще возможно. Зажурчала вода, потекшая из скрытых в стене труб, наполняя небольшой бассейн примерно два на два метра, и полтора в глубину.
Помывкой это действо назвать сложно: с меня сорвали набедренную повязку и, подвесив за ручные кандалы к крюку на потолке, несколько раз окунули в ванну, после чего подвесив в воздухе, толстяк принялся оттирать меня чем-то напоминающем швабру с толстой губкой и щеткой. После чего меня снова окунули и замотали в белую хламиду.
Момент нанесения клейма на левое плечо я пропустил, а потом просто стало дико больно. Человеческая ипостась так слаба. После чего на место ожога положили мокрый компресс, пахнущий травами, и замотали белой тряпицей.
По окончанию процедуры меня погрузили в какой-то паланкин, накинув мне на голову мешковину. Даже сквозь пропахшую землей и лавандовым маслом ткань я уловил легкий аромат жасмина, и чего-то еще. Возможно мускус. Паланкин женский.
С меня с силой сорвали мешок, заставив покачнуться.
- Прекратить! Все вон отсюда!
- Но Госпожа...
- Вон! Или вечером отправишься коротать ночь в мужские бараки! - Служанку как ветром сдуло.
- Прошу простить, за столь грубое обращение к вам жнец!
Молодая женщина в облачении старшей жрицы низко склонила голову в поклоне. Жрица обладала даже не поразительной, а я бы отметил уникальной красотой. Глядя в ее темные глаза, хотелось любоваться ими снова и снова...
Оковы на руках и ногах, обиженно звякнув, упали на теплый камень пола.
- Вас послал Повелитель, в мир живых?
Я потер запястья, разминая после долгой носки этого неудобного украшения. После чего окинул взглядом место, куда я попал.
От стен пахло древностью. Редко такое встретишь в мире живых, обычно за несколько поколений рассыпаются даже нерушимые цитадели.
- Если вы об Анубисе, то нет. Я не вхожу в свиту пожирателей мертвечины, я только проводник. Хотя наш народ часто общается с владыкой Дома Ночи. Я в вашем негостеприимном мире по другому вопросу. Я ищу старого друга, и хотелось бы поскорее с этим закончить.
По-видимому, женщина пребывала в легком замешательстве. Тут ее взгляд упал на забинтованное плечо. Вздрогнув, она сделала пару шагов вперед, протянув к перевязанной части тела руки.
- Вы позволите.
- Прошу.
Темноволосая красавица аккуратно развязала намотанную ткань, служащую подобием бинта, после чего осторожно сняла уплотненную ткань с пропиткой. Вместе с ней отошла мертвая кожа на месте ожога. Я поморщился.
В следующий миг она рухнула на колени, распростершись ниц перед моими босыми ногами. Ее трясло от страха.
- Прошу простить за дерзость и нанесенное оскорбление! Виновные в содеянном будут казнены на алтаре сегодня же вечером! - Она подняла на меня полные страха и ужаса глаза. - Если моя жизнь, хоть как-то искупит нанесенное оскорбление - я готова отдать ее! Тхиллетаа-к Мцвенгха. Рвлок-мак!
Все еще не понимая резкой перемены настроения старшей жрицы.
Вспыхнули зеленоватым огнем лампадки и факелы на стенах. Тени на стенах ожили, приобретая пугающие для смертных очертания существ. Из темноты послышалось низкое рычание и клацанье острых когтей по гладкому камню пола.
Длинная тень ожила и протянулась от угла в нашу сторону, приобретая плотность и объем. Над нами возвышался угольно черный шакало-головый офицер армии Анубиса.
Старший ловчий, пожиратель мертвой плоти, во всей своей нечеловеческой красоте. Художники многих миров так и не смогли передать все великолепие и ужас этого существа. Тугие жгуты сухих мышц, тело, поросшее короткой черной шерстью. Пылающий всеми кругами ада взгляд, и оскаленная шакалья пасть. Он стоял, возвышаясь над нами отождествляя истинный ужас. Великолепно! Отец всегда говорил - египетские боги - самые любители спецэффектов, причем далеко не самых дешевых.
- Смер-р-ртные слишком много стали себе позволять. - В каждом слове этого существа слышалась и скрытая угроза, и низкое рычание. Такими их создавал Анубис. Довольно впечатляюще. - Повелитель в гневе и яр-р-рости!
- Я готова понести должное наказание! - Старшая жрица поднялась с колен, после чего низко склонилась перед рычащим существом.
- Я думаю, ее вины здесь нет. А с твоим повелителем я думаю, мы обсудим данный вопрос позже?
Глаза шакало-голового воина полыхнули кроваво-красным, после чего он забавно повел ушами, полностью перебив само выступление:
- Повелитель согласен жнец! Так же он дар-р-рит эту наложницу тебе в качестве извинений, и добр-р-рой воли! - Прорычал старший пожиратель плоти и растаял в клубах чадящего дыма.
Женщина выпрямилась. С лица исчез страх, бледность кожи быстро исчезала, возвращая на точеное лицо красавицы здоровый блеск.
- Что прикажет повелитель?
Глядя в ее спокойные глаза, я понял только одно, она приняла наказание назначенное Анубисом. Великая Тьма, насколько надо "промыть мозги", как часто выражается Олес, чтобы человек стал принимать все в таком ключе?
Клацнул замок раскрывшейся решетки, и в камеру кто-то вошел. Решетка захлопнулась, окончательно согнав дремоту с Ареза.
- Просыпайся великий воин! - презрительная колкость со стороны тюремщика больно резанула слух. - Тебе решили подарить ночь любви перед завтрашними боями! Смотри, кошечка с коготками!
После чего стал удаляться по коридору, радостно гогоча своей плоской шутке.
- Видимо такова наша доля, и испытания присланная нам великой Бастет. - В полумраке блеснули зеленым светом кошачьи глаза девушки. - Не стоит слушать голос слепого раба этой клетки, в нем нет ничего кроме зависти и злости.
- Таир?!
- Я, мой неспокойный друг. Так захотела богиня. Так хочу я. Расслабься Арез, завтра у тебя трудный бой. - Одеяние девушки соскользнуло на пол, открывая поджарое спортивное тело девушки. - Будь, нежен воин, ибо не перед каждым я готова пойти на такое...