От войны до войны - Камша Вера Викторовна. Страница 30

– В последнее время? – кардинал внимательно посмотрел на собеседника. – Вы хотите сказать, что вчерашнее покушение не первое?

– За четыре я могу поручиться, еще два под вопросом. Даже обидно – юноше всего семнадцать, а за меня убийцы взялись всерьез, когда мне исполнилось двадцать четыре!

– До этого они были заняты вашим отцом. Вдовствующая королева мечтала съесть сердце соберано Алваро.

– Конечно, это в какой-то мере их извиняет, но я все равно возмущен.

– У меня к вам серьезный разговор, так что давайте побыстрее покончим с покушениями. Так вы не знаете, кто убийца?

– Кто угодно, кроме тех, кто был с нами на войне.

– Пожалуй, иначе Окделл остался бы в Сагранне. Хорошо, я подумаю над этой историей. Как вам вчерашний закат?

– Красивое зрелище, – пожал плечами Рокэ.

– Вам оно не показалось несколько зловещим? Эти мечи, сломанная корона, истекающее кровью сердце…

– Ваше Высокопреосвященство, подозрение за подозрение. Пять минут назад вы обвинили меня в привязанности к оруженосцу, а теперь я готов вас заподозрить в том, что вы во что-нибудь уверовали.

– У вас потрясающий дар успокаивать взволнованных кардиналов, – покачал головой Сильвестр, – но книги, которые вы мне прислали, читали не так уж давно, в том числе и те, что написаны по-кэналлийски и по-морисски, так что не скромничайте. Вы тоже не чужды интереса к непонятному, иначе зачем бы вам ездить в Гальтару и зубрить забытый алфавит.

– Я, кажется, уже объяснял. В детстве меня запугали Изначальными тварями, а я предпочитаю схватить страх за шиворот и посмотреть ему в глаза. Это очень помогает, – Рокэ лукаво улыбнулся. – Ваше Высокопреосвященство, признайтесь, когда в Варасте исчезла сначала армия, а потом и те, кто ее искал, вы, часом, не заподозрили ничего потустороннего?

– Подумал, – признался Его Высокопреосвященство. – Ох, Рокэ, и досталось бы вам, не догадайся вы победить. Как я понимаю, гонцы попадали в объятия Дьегаррона, где и оставались.

– Разумеется. Впрочем, десятка два варастийцев Хорхе отпустил.

– И эти святотатцы поклялись Создателем, что никого не нашли.

– Вы к ним несправедливы. Они поклялись в том, что не нашли МЕНЯ, и это чистейшей воды правда.

– Шутки Бонифация?

– Разумеется. Решение отправить его в Варасту было мудрым.

– Я не намерен обсуждать достоинства любезного вашему сердцу пьяницы и тем более не намерен возвращать его в Олларию.

– А он еще менее намерен возвращаться. Восьми лет в Багерлее ему хватило.

– Он дешево отделался. Рокэ, вы хорошо помните Лаик?

– Я помню почти все. – Запоздалый одинокий лист медленно падал с горбатого клена, кружась в воздухе. Рокэ плавно извернулся и поймал его уже над самой землей. – К несчастью, у меня отменная память. Кто из моих однокашников стал предметом внимания Вашего Высокопреосвященства?

– Представьте себе, никто. Меня интересует, видели ли вы призраки?

– Единственный призрак, не сбежавший при моем появлении, это Валтазар из Нохи. На редкость отважная сущность, хоть и отвратная.

– Валтазара видят все, но меня он не волнует. Значит, в ваши времена в Лаик не случилось ничего примечательного?

– Нет.

– И вам не доводилось сталкиваться с непонятными и необъяснимыми вещами?

– Только в книгах. Для всего остального рано или поздно находились объяснения. И весьма прозаические.

– Рокэ, – Его Высокопреосвященство вздохнул, – что вы думаете о том, что у смерти синий взгляд?

Герцог сосредоточенно разглядывал сморщенный лист. Черноволосый красавец с иронично-печальной улыбкой на безупречном лице – мечта юных дурочек и взрослых дур. Недосягаемая мечта…

– Это намек? – Рокэ соизволил оторваться от созерцания ушедшего лета.

– Что вы, герцог, хотя вы и утопили несколько деревень. Люди умирали и до вашего пришествия в этот мир. И все же, почему у смерти синий взгляд, а не черный и не зеленый? Я уже думал о яде, от которого синеют белки глаз, но это слишком простая разгадка. Я проследил эту поговорку, она возникла в доэсператистские времена, а о них я могу говорить только с вами. В старых усыпальницах часто изображали идущую черноволосую женщину с синими глазами…

– Вы скоро утонете в прошлом, – заметил Ворон, – хотя, если вы правы, из пословицы выпало одно слово. Я припоминаю легенду о синеглазой СЕСТРЕ смерти, обитающей в подземных лабиринтах. Она стережет покой Изначальных Тварей, но больше я не знаю ничего.

– Ничего? А я хотел расспросить вас о картине еретического содержания, которая находится в Алвасете.

– Картина есть, – кивнул Рокэ, – и на ней изображена очаровательная древняя оргия. Какие-то богословы углядели в одном из гостей Леворукого и чуть было не сожгли истинный шедевр. К счастью, у короля хватило ума отослать картину в Кэналлоа.

– Я недавно прочел описание этой оргии. Исполненный праведного негодования «истинник» утверждает, что Леворукий смотрит на выходящую из стены черноволосую синеглазую женщину. Уж не сестру ли смерти изобразил Диамни Коро?

– Видимо, «истинник» не видел подлинника. Леворукий, если это, конечно, он, смотрит на пустую стену. Существует позднейшая копия, там и впрямь намалевана женская фигура, но это такое убожество…

– В Алвасете есть и оригинал, и копии?

– Не совсем так. Подлинник принадлежит моей семье, копию я видел у Дьегарронов.

– Когда она была сделана?

– Не знаю. Я еду в Кэналлоа, могу полюбопытствовать.

– Буду весьма признателен. Рокэ, у меня создается впечатление, что кто-то усиленно пытается докопаться до древних тайн. И я хочу знать, что это за тайны. Последние месяцы важные дела кажутся мне ерундой, а ерунда в моем воображении разрастается до размеров вселенских бедствий. Вы будете смеяться, но маленькие странности меня волнуют больше объяснений с Гайифой и наших интриганов, хотя вы меня вдохновили. С врагами внутренними нужно поступать так же, как с внешними.

– Вы собираетесь утопить Штанцлера в дворцовом фонтане? Могу его подержать.

– Если избавляться, то от всех и сразу, так что придется поискать другой способ.

– Да, бассейн всех не вместит, – согласился Алва, – обойдетесь без моей помощи?

– Надеюсь. Более того, я предпочел бы, чтоб вы где-нибудь задержались до лета.

– Извольте, по дороге из Кэналлоа я гляну на верфи, а потом заверну в Торку. Фок Варзов хочет меня видеть.

– Дружба между бывшим оруженосцем и его господином умиляет, особенно если первый обошел второго… Окделла вы с собой берете?

– Ричард отправится в Надор засвидетельствовать почтение матушке, – Рокэ расправил манжет. – Его опекун прямо-таки завалил меня письмами на сей счет. Видимо, бедняга не знал, что Первый маршал Талига иногда воюет.

– Да. Эйвон Ларак несколько отстал от жизни. Что ж, Надор – безопасное место, хотя боюсь, оно покажется юному герою скучноватым.

Рокэ пожал плечами. Он неплохо рассчитал – убивать мальчишку в родовом замке не станут. Если Ричард мешает родичам или Людям Чести, они избавятся от него так, чтоб подозрение пало на врагов. Или сделают оруженосца жертвой покушения на Первого маршала Талига.

– К слову сказать, Рокэ, что вы собираетесь делать с мечом Раканов?

– Приведу в порядок. В последний раз сию реликвию точили лет пятьсот назад, про выпавшие камни я и вовсе молчу. С чего это Его Величество осчастливил меня эдакой древностью?

– С того, что вся Оллария во главе с Ее Величеством сходит с ума по древней эпохе. Вас, без сомнения, будут расспрашивать о вашем гальтарском вояже.

– А я, без сомнения, буду отвечать, – Рокэ усмехнулся, – у бакранов есть прелестные легенды и обычаи. Я их состарю на пару тысяч лет, дамы будут в восторге.

Довести дам до восторга нетрудно, особенно если за дело возьмется красивый наглец. Синие глаза, глаза святой Октавии, – что это? Проклятие, награда, шутка природы?

– Воистину, Рокэ, кажется странным стрелять в какого-то оруженосца, когда рядом находитесь вы. А теперь я хочу услышать про Варасту, Бакрию, Кагету и Робера Эпинэ. То, чего не было в ваших докладах…