Путь тени - Уикс Брент. Страница 29

Азот тотчас выполнил распоряжение. Он давно приучил себя повиноваться. Понимания от него не требовалось.

На лестнице что-то грохнуло, кто-то громко выругался. Азот взглянул на мастера Блинта, но рябое лицо мокрушника ничего не выражало.

Несколько мгновений спустя с шумом распахнулась дверь. В комнату, пошатываясь, вошел лорд-генерал с мечом в руке.

— Что вы сделали? — проревел он.

Ноги подогнулись, и, дабы не упасть, ему пришлось привалиться к дверному косяку.

Мастер Блинт молчал. Генерал моргнул и попытался выпрямиться, но у него сдавило желудок, а все тело свело судорогой. Когда все прошло, он спросил:

— Как?

— Я намазал дверную задвижку особым ядом, — объяснил мастер Блинт. — Он проникает внутрь через кожу.

— А если бы мы подписали договор?.. — спросил лорд-генерал.

— Я сам раскрыл бы дверь. Если бы вы пришли в перчатках, тогда я воспользовался бы иным средством. А теперь послушайте меня внимательно. Король — ни на что не годный, вероломный, похабный мальчишка, поэтому я буду с вами прям. Я — лучший в городе мокрушник. А он никчемный король. Ему я служить не буду. Если желаете, наймите меня лично вы. Его я убить готов, а действовать по его указке — увольте. Заставить меня работать поневоле у вас не выйдет. Знаю, он в это не поверит, потому что Алейн Гандер из числа тех, кому кажется, что все в их власти. Но мы кое-что устроим. — Мастер Блинт встал со стула. — Во-первых, сегодня вечером я оставлю для него в замке предупреждение. Во-вторых, вам придется выведать, какая участь постигла графа Йосара Глина. Это и есть тот клиент, который меня предал. В-третьих, надо разобраться с тем, что приключилось с вами. А в-четвертых, присядьте, Агон, и спрячьте меч. В конце концов, это оскорбительно.

Лорд-генерал тяжело опустился на стул. Меч с длинным клинком выпал из его пальцев. Казалось, на то, чтобы поднять оружие, У воина не оставалось сил. Однако смотрел он по-прежнему ясным взором и слышал все, что говорил мастер Блинт.

— Лорд-генерал, мне безразлично, кого король вознамерился убить. И я знаю, что постоялый двор окружен и что окно под прицелом арбалетчиков. Они меня не интересуют. Не волнуют и угрозы короля, что более важно. Я не желаю быть чьей-либо ручной собачкой. Я служу, кому и когда пожелаю, и вести дела с Алейном Гандером не намерен. Азот, подойди ко мне.

Азот приблизился к мастеру, удивляясь, что тот назвал его настоящим именем. Мастер Блинт положил руки Азоту на плечи и повернул его лицом к генералу Агону.

— Азот — мой лучший ученик. Он расторопен, неутомим и умен, запоминает все, что ему скажут, с первого раза. Азот, скажи-ка генералу, что ты знаешь о жизни.

Азот без промедления выпалил:

— Жизнь бессмысленна. Жизнь никчемна. Когда мы лишаем человека жизни, мы не забираем у него ничего ценного. Мокрушники — убийцы. Вот чем мы занимаемся. Вот кто мы такие. В нашем горьком деле нет места поэзии.

— Лорд-генерал? — позвал Блинт. — Вы меня слышите?

— Слышу, — ответил генерал, сверкая глазами.

— Тогда попрошу вас кое-что запомнить, — произнес мастер Блинт ледяным тоном. — Я убью своего ученика прежде, чем позволю вам использовать его против меня.

Генерала передернуло от ужаса. Он уставился на Азота. Азот заметил, что тот смотрит ему на грудь, опустил голову, увидел торчащие из своей груди несколько дюймов окровавленной стали и почувствовал неприятный толчок и странное ощущение, распространявшееся от спины по всему туловищу. Сначала было холодно, потом тепло, потом больно. Азот медленно моргнул и посмотрел на генерала. В его глазах светился предельный страх. Азот снова взглянул на сталь.

И узнал клинок. Он чистил его в тот день, когда ходил на поиски Куклы. В сознании мелькнула мысль: «Только бы мастер Блинт протер его, а то будет трудно выскребать засохшую кровь». Клинок украшала филигрань. На его чистку уходила пропасть времени.

Азот обратил внимание на расположение кинжала. Клинок, должно быть, вошел прямо над сердцем. Если его вытащить, жертва тотчас рухнет на пол. Из раны хлынет река крови. Жертва умрет в считаные секунды.

Клинок исчез, Азота дернуло. У него стали подгибаться ноги, но он этого уже почти не чувствовал. Его повело в сторону.

Доски на полу были жесткие. Азот упал лицом кверху. По груди струилось что-то теплое. Мастер Блинт, держа в руке окровавленный кинжал, что-то говорил.

«Неужто мастер меня зарезал?» — промелькнуло в затуманивавшемся сознании Азота. Он не мог в это поверить, ведь ничем не заслужил подобной участи. Ему даже казалось, что мастер Блинт им доволен. «Наверное, это из-за Куклы… Он до сих пор сердится. А я уж было подумал, что все наладилось…» На него хлынули потоки желто-золотистого света. И стало тепло. Очень-очень тепло.

20

— Ваше величество, послушайте моего совета!

Король Алейн Гандер IX в сердцах опустился на трон.

— Брэнт, речь о единственном человеке! Об одном-единственном! — Он продолжительно выругался. — Из-за него одного ты советуешь мне отправить в деревню всю свою семью?

— Ваше величество, — сказал лорд-генерал Брэнт Агон, — Дарзо Блинта вряд ли можно назвать человеком. Понимаю, это повлечет за собой некоторые последствия…

— Вот-вот! Представляешь себе, какие пойдут сплетни, если я ни с того ни с сего отошлю семью из города? — Король снова выругался, сам того не замечая. — Обо мне и так болтают разный вздор. Я прекрасно знаю! Не желаю доставлять им такого удовольствия, Брэнт!

— Ваше величество, этот убийца не бросает слов на ветер. Он прикончил собственного ученика, просто чтобы настоять на своем!

— Мошенник. Полно вам, генерал. Вас отравили, вы толком и не поняли, что там случилось.

— Пострадало мое тело, но не разум. Я прекрасно знаю, о чем толкую.

Король фыркнул и вдруг скривил губы, учуяв в воздухе слабый запах серы.

— Проклятье! У этих болванов руки не оттуда растут, что ли?

Опять сломалась одна из труб, по которым из расселины острова Вое, расположенного чуть севернее, в замок поступал теплый воздух.

«Его совершенно не интересует, сколько денег он экономит благодаря стараниям наших изобретателей, — подумал лорд-генерал. — Трубы, по которым в замок поступает тепло, вмурованы прямо в камень! Он не задумывается, что турбины, вращаемые ветром из расселины, заменяют две сотни ветровых мельниц. Его заботит лишь то, что раз в две недели до него долетает запах серы. Какого бога прогневала Сенария, что он наказал ее таким королем?»

Надлежало убедить в своей правоте Регнуса Джайра. Следовало найти более веские доводы. Даже солгать, что детей Налии, если на трон взойдет Алейн, ждет несчастье. Регнусу Агон служил бы с радостью. Верой и правдой.

— Хорошо, допустим, ты уверен, что он зарезал мальчишку, — сказал король. — И что с того? Кого это волнует?

«Должно бы волновать тебя, — подумал Агон. — И разумеется, взволновало бы Регнуса».

— Наверняка то был уличный крысенок, — продолжал король. — Он подобрал его специально, чтобы показать тебе этот фокус.

— При всем моем уважении, ваше величество… вы ошибаетесь. Уж мне-то доводилось иметь дело с опасными людьми. Я боролся один на один с Дорганом Дануолом, сражался с лэ'нотскими уланами сублорда Грэблана. Я…

— Да-да, конечно. В проклятые времена моего отца ты участвовал в тысяче чертовых битв. Замечательно, — сказал король. — Однако ты ничего не смыслишь в управлении страной. И никогда не изучал эту науку?

— Нет, ваше величество, — сдержанно ответил генерал Агон.

— А если бы был с ней знаком, то наверняка знал бы, генерал, насколько опасно пятнать свое доброе имя. — Король вновь неразборчиво и с увлечением выругался. — Сбежать из собственного замка, посреди ночи! Где это видано?

Продолжать спор не имело смысла. Король стыдил Агона и был всецело убежден в собственной правоте. Однако Агон присягнул ему на верность и много лет назад решил, что одним из главных достоинств в человеке должно быть умение держать слово. К женитьбе он относился так же и не мог отречься от данных клятв лишь потому, что Бог не давал им с женой детей.