Пророчество о сёстрах - Цинк Мишель. Страница 59
И все же в пророчестве нет места любви. Во всяком случае, сейчас.
Втянуть его в эту историю было бы чистейшим эгоизмом — но я не хочу и обидеть его, уязвить его чувства. Надо попытаться все объяснить — но так, чтобы не сказать слишком много. Найти такие слова, чтобы Джеймс понял: мне нужно время. Время вдали от него, от Берчвуда, от Элис. От всего того, что мешает мне отыскать ответы, которые позволят покончить с пророчеством раз и навсегда.
Не знаю, будет ли этого достаточно — моих незначительных слов, мелких банальностей, пустых извинений. Но это все, что оставила мне моя мать, все, что я могу выжать из себя под тяжестью своего горя и сознания того, какой бой ждет меня впереди.
Джеймс, милый.
Я не прощаюсь. Это не конец нашей любви. Разве может ей прийти конец, когда твое сердце билось рядом с моим почти с того самого момента, как наши сердца вообще начали биться?
Нет, мы — две стороны одной монеты. Мы принадлежим — мы всегда принадлежали — друг другу.
Я вспоминаю твои теплые губы на моих губах, твои слова на День благодарения — и говорю тебе: «Да». Да, я буду твоей. Да, я хочу провести с тобой всю мою жизнь. Да, я мечтаю всю вечность не разнимать с тобой рук.
Однако всему этому не бывать, пока я не найду ответа на вопрос, который задала только что. На вопрос и темный, и опасный — и пока я буду искать его, я не хочу вмешивать в это дело тебя, хотя и знаю, что ты оспорил бы мое решение, если бы только мог.
Любимый, я пишу тебе это письмо вместо того, чтобы сказать все лицом к лицу, потому что знаю: ты попытаешься остановить меня. Знаю: ты потребуешь ответов. Знаю: ты не пустишь меня уйти без твоей помощи, твоего совета. И, коли уж говорить всю правду, я не доверяю себе, не доверяю своей способности устоять.
И все же я должна выстоять. Если ты когда-нибудь любил меня, когда-нибудь доверял мне, доверься сейчас. Поверь: я никогда не ушла бы от тебя, будь у меня иной выбор. Поверь: я вернусь к тебе, Джеймс. Обязательно вернусь. Я оставляю тебе обещание своей любви — и ты должен носить его у сердца, покуда я не покончу со всем тем, что разделило нас.
Ты всегда заботился обо мне, охранял меня. И теперь должен поверить: настал мой черед. Охранить нас обоих — чтобы когда-нибудь мы снова смогли быть вместе, единым целым.
Я приложу все усилия к тому, чтобы сдержать слово, Джеймс. И умоляю тебя — дождись меня. Если ты будешь ждать, я вернусь. Порукой тому мое слово и моя любовь.
35
Мы несемся сквозь ночь. Грохочет поезд. В купе есть окна, но смотреть в них бесполезно. Я уже пробовала — темно, хоть глаз выколи.
Сперва я боюсь, что меня укачает — со мной такое часто бывает в экипаже, если я не могу выглядывать в окна, но на этот раз покачивание и тряска вагона как-то даже успокаивают. Кажется, если бы мы только могли вот так вот и оставаться в этом поезде, трястись и покачиваться, все было бы хорошо. Не так, как прежде, но все равно хорошо.
Теплая ладонь протягивается ко мне, накрывает мою руку. Подняв глаза, я встречаю Сонину улыбку, и восторженную, и заботливую сразу. Убедить Соню отправиться со мной было не так трудно, как я боялась.
Единственная сумка, что я взяла с собой, засунута под сиденье. В ней запасное платье, самые необходимые принадлежности и кинжал из комнаты Элис. Остальные мои вещи отосланы в Лондон вперед меня. Тетя Вирджиния обо всем позаботилась и написала тамошним слугам, что я еду. Милторп-Хаус, как и Берчвуд, принадлежит нашей семье уже много лет. Нам с Соней будет уютно там, пока она станет учить меня всему, что связано с нашим даром. Пока мы не свяжемся с Филиппом Рендаллом и не найдем остальные ключи. Пока я не наберу довольно сил — и в этом мире, и в том, другом, — чтобы сразиться в битве, в которой мне предстоит сыграть решающую роль.
Луиза присоединится к нам позже, когда придумает способ покинуть Вайклифф, возбудив как можно меньше подозрений и не разочаровывая своего отца в Италии. Прощание было тяжелым. Но в звездах начертано — и знаки на наших запястьях свидетельствуют, — что нам еще предстоит встретиться вновь.
Соня сжимает мою руку. Опустив взгляд, я вижу, что на запястье у нее поблескивает туго привязанный к нему медальон. Так мы договорились. Я не знаю, останется ли медальон у нее на руке или снова найдет дорогу ко мне, как уже не раз было. Надеюсь, там он будет в безопасности, надеюсь, сила души, которой он поручен, не даст ему вернуться ко мне. Соня не Врата. Сквозь нее Самуилу не пройти, хотя она предупреждала меня, что призрачное воинство будет пытаться всячески ее обмануть, запугать, сбить с толку — и так, покуда не сумеет добраться до меня. Но Соня сильнее меня во всем, что касается Иномирий. Если кто-то и может сдержать натиск врагов, дать мне время подготовиться к той битве, что ждет впереди, так это лишь Соня.
Сработает ли наш план? Или медальон, найдя путь ко мне в какую-нибудь тревожную ночь, унесет меня в Иномирья, и Зверь использует меня в качества Врат, проводника к той битве, что начнется с семи язв?
Ответов у меня нет. Пока еще нет.
Все, что я могу — это продолжать путь навстречу будущему, этой темной бесформенной тени, что притаилась в засаде и ждет. В будущем, куда не могла заглянуть моя мать. В будущем, где я надеюсь выполнить свою роль в пророчестве. Надеюсь отыскать недостающие страницы и оставшиеся ключи. Есть те, кто всегда будет рядом со мной — мои отец и мать, тетя Вирджиния, Джеймс, даже Элис.
И Генри. Генри — мой талисман, освещающий путь даже сквозь самую темную ночь.
Я вспоминаю его серьезные, задумчивые глаза во время того последнего, тайного разговора. Его глаза — и слова, слишком уж мудрые для десятилетнего мальчика: «Только время покажет, Лия».
Думаю, в конце концов, так оно и будет.
Благодарности
Путь к публикации этой книги включает в себя пять неопубликованных рукописей и столько потрясающих людей, что я не в состоянии всех их перечислить. Но все же я попытаюсь, для начала сказав «спасибо» моему агенту, Стивену Малку, самому искреннему поборнику детской литературы, какого я только знаю. Вы наделены поистине золотыми инстинктами и талантом, Стивен. И моему фантастическому издателю Нэнси Консекью, которая умудряется каким-то чудом находить идеальный баланс между дружеской поддержкой, прозорливостью и крепкой издательской любовью. Это дар. Отделу вторичных авторских прав в издательстве «Little Brown» за помощь в том, чтобы «Пророчество» завоевало мир (хе-хе), и всей издательской рекламной команде. На свете просто нет более талантливой и полной энтузиазма команды. Читателям и друзьям, замечательным Маделайн Рисполи, Веет Хелмс, Карет Бартон и Джеки Линч. Моим друзьям Карле Галаццо, Эйлин Кол и Кэти Стракер. Жизнь была бы куда печальнее без жареного сладкого картофеля и безумных разговоров за обеденным столом. Мэдди Колльер, моей первой «фанатке», которой предстоит большое будущее поэтессы и писательницы. Всей молодежи, что позволила мне стать частицей волшебства, радости, смеха и боли юных лет; Моргану Дойлу, Майку Стракеру, Джейку Марксу, Эмили Савитски и Коннеру Реймонду. Знать вас всех — большая честь.
Особенная благодарность причитается Энтони Галаццо, которого я люблю, как сына. Я восхищаюсь твоим умом, проницательностью и творческими способностями. Твой энтузиазм к жизни, чтению и писательскому делу стал для меня постоянным напоминанием, почему я люблю то, чем занимаюсь. Я просто не могу дождаться, что будет дальше! Моему папе Майклу Сент-Джеймсу — за писательские гены. А больше всего сердечкам моего сердца — Кеннету, Ребекке, Эндрю и Кэролайн Цинк, что без малейших жалоб жертвовали многим ради моей ускользающей мечты. Вы вдохновляете меня каждый день.