Земля мертвых душ (СИ) - Горелик Елена Валериевна. Страница 10

— Зачем?

— Ты храпишь.

— Я не храплю! — запротестовал он.

— Мне лучше знать, — с улыбкой ответила я и произнесла заклинание. — Ты же спишь и себя не слышишь… Как там эти двое?

— А, — Дойлен, махнув рукой, сел и принялся стаскивать сапоги. — Мирятся. Сначала поругались, он ей синяков наставил, от нас обоих огрёб, а теперь будет полночи на ней скакать. Дурак и дура. Они прекрасно подходят друг другу.

— Да уж, идеальная пара, — согласилась я. — Ладно, ну их. Действительно, пусть сами разбираются. Нам бы завтра с Ульсой переговорить. Есть у меня одна идейка насчёт его склада…

— Завтра обсудим, — дорогой сосед улёгся на жёсткую широкую лавку, застеленную тощими одеялами, и притянул меня к себе. — Спи.

И через пять минут храпел, как ни в чём не бывало.

Зуб даю — он уже измыслил что-то воспитательное для непутёвого сыночка. Мне бы его умение «держать удар»…

7

Ирочка всё-таки урвала пару минут, перед самым отъездом. Видок у неё был… гм… Как бы это помягче выразиться. Вчерашние синяки, понятно, уже сдавали позиции под действием снадобья, свежих, слава богу, не прибавилось, но лицо девчонка имела помятое. Что вместе с виноватым взглядом кошки, натыканной носом в лужу, сделанную ею в неположенном месте, производило странное и неприятное впечатление.

— Ты не сердись, — тихонечко пискнула она. — Люблю его, гада… Вот такая я дура.

— У каждого свои недостатки, — невесело усмехнулась я. — Твоя жизнь, твой выбор. У самой далеко не всё в ажуре.

Никогда не понимала женщин, руководствующихся принципом «бьёт — значит, любит». Жалкая попытка оправдать свой неудачный выбор, когда поздно что-либо менять. У нас хотя бы развод законом предусмотрен, а здесь эта процедура доступна только колдовскому сословию. Простолюдинов разлучает только смерть. А Ирка… Парадокс: большинство таких вот слишком самоуверенных девчонок в замужестве становятся в лучшем случае тихими скромницами, а в худшем — боксёрскими грушами для своих мужей. Я сделала, наверное, не всё, что могла. Быть может, слишком уважала Иркино право на самостоятельное решение, считая её взрослой особой. Вот и доуважалась.

— Мы ж увидимся ещё, — совсем на грани неразличимости прошептала Ирочка. Такой вот полувопрос-полуутверждение, замешанный на надежде.

— Конечно, — кивнула я.

— Тогда пока.

Она серой мышкой шмыгнула с крыльца в возок, придерживая обеими руками узел со своим нехитрым имуществом. Керен, ждавший у крыльца, окинул меня неприязненным взглядом, напоролся на такой же взгляд в ответ и поспешил сесть рядом с супругой.

Заморосил с низкого осеннего неба унылый дождик. Хлопнули вожжи, цокнули подковы, тихо скрипнуло колесо… Больше года было отдано Ире. Хороший или плохой она человек — не мне в итоге судить, но она стала частью моей жизни. Теперь эта страница перевёрнута. Собственно, вся наша жизнь состоит из встреч и расставаний, незаметных и значимых, радостных или наоборот, причиняющих боль. Каждому, с кем мы пересекаемся, достаётся кусочек нашей души. Кому-то крошечный, а иному огромный… Я не верю, я знаю, что мы ещё встретимся. Но это, как принято говорить, будет уже другая история.

Сами мы выехали на юг спустя двое суток, когда Ульса окончательно укомплектовал свой обоз. При этом магу пришлось извернуться, чтобы избежать конфликтов. Ведьмаки и ведьмы всех возрастов в одном караване, плюс родственные, имущественные и личные наслоения — весьма взрывоопасная смесь. Колдуны вообще друг с другом крайне редко уживаются, а тут такая возможность припомнить все свары и попытаться свести счёты. Двое суток Ульса только тем и занимался, что перетасовывал порядок фургонов в «поезде», а потом, осознав бесполезность этой затеи, плюнул и именем князя объявил мятежником любого, кто посмеет затеять ссору в пути.

Мы с Дойленом и его младшими сыновьями сэкономили, ехали одним фургоном, куда погрузили большую часть припасов и багаж. Правил им вернувшийся из Туримита Лис. Ещё у нас имелись две верховые и одна вьючная лошади. Последнюю в случае чего реально было запрячь в фургон вместо невысокой мохноногой лошадки, имевшей подозрительно знакомый мне экстерьер. Местность была холмистая, повозка то еле ползла вверх, то так легко катилась под уклон, что Лису приходилось придерживать лошадку. К концу дня караван остановился на ночёвку в Куне, владении Дойлена. Всего лишь в тридцати двух километрах от Ремы… На мой взгляд, ведьмакам, живущим к югу от Ремы, вообще не стоило делать такой крюк, мотаясь туда-сюда. Собираясь в велопоходы, мы всегда согласовывали минимум две точки сбора по маршруту, чтобы люди не накручивали лишние километры по городу. Магу на эту тонкость было плевать, ведьмаки злобились, а Дойлену их реакция показалась великолепной мишенью для шуточек, иногда не совсем безобидных. Один раз только моё вмешательство предотвратило магическую дуэль, после чего я позволила себе — разумеется, без посторонних — сердито отчитать дорогого соседа. Взрослый мужчина, а ведёт себя как сопливый подросток. В ответ Дойлен только посмеялся: мол, для них я хам и дубина, пусть так и дальше думают, нам же польза. От хама и дубины никто не будет ждать иного подвоха, кроме очередного хамства и дуболомства.

Следующие три дня тянулись, как резина. Обоз едва плёлся, покрывая за полдня расстояние, которое я на велосипеде одолела бы за час прогулочного грунтового темпа. Днём делали часовой привал на какой-нибудь полянке, обедали и задавали лошадям корм. Мимо нас по дороге на юг тянулись точно такие же обозы — колдуны, повинуясь приказу князя, торопились к Торговому Острову, чтобы дальше водным путём отправиться к Восточным Вратам. Большинство ведьмаков с большим трудом представляло не только где это, но и что это такое. Вот Дойлен, не раз бывавший в столице княжества, уверенно описывал сие загадочное явление как стационарный портал на границе восточных и центральных волостей. Типа, чтобы ноги не бить, петляя по сложнопрофильным берегам большой реки Найи, уверенно ассоциировавшейся у меня с Дунаем. И этот портал включается в определённое время, пропуская в столицу скопившиеся к нужному моменту купеческие караваны. К этому же времени приурочены большие столичные ярмарки. Потому и срок князь указал такой скромный — всего три месяца на сборы. Без системы Врат весьма протяжённое княжество не смогло бы функционировать как единое государство, а колдуны не имели бы возможности путешествовать с комфортом на такие длинные расстояния… К вечеру мы дотягивали до какого-нибудь населённого пункта и обустраивались на ночлег. Как правило, кочевым табором, поскольку местные постоялые дворы обычно оказывались под завязку забитыми, а стоимость человеко-места взлетала до небес. Скукотища была невообразимая, особенно в пути и особенно для ребёнка восьми лет от роду. Инген к концу второго дня извёл меня нытьём, и я, плюнув на всё, принялась рассказывать ему сказки… Ясное дело, что не про курочку Рябу. Помнится, я была чуть старше него, когда впервые прочитала «Остров сокровищ». Вот это самое я и принялась ему рассказывать — своими словами, разумеется, но достаточно подробно, иногда даже дословно цитируя Стивенсона по памяти. К моему удивлению, навострил уши и Энгит. К середине третьего дня путешествия прибавились ещё двое слушателей — Дойлен и Лис. Наш белобрысый возница, конечно же, не отвлекался от своей основной задачи, но слушал внимательно… А к концу четвёртого дня, когда мы прибыли в столицу волости Зетис, располагавшуюся чуть южнее места, где в нашем мире находился славный город Красноград, я не только пересказала «Остров сокровищ» с приключениями капитана Блада, но и объявила забастовку.

— Не могу я больше, горло болит! — хрипела я, демонстративно держась за пострадавшее место. — Требую компенсации — сами что-нибудь расскажите!

И ведь рассказали! Сперва Дойлен на ночь глядя «порадовал» всех нас жутковатой историей Кровавой Ведьмы, подозрительно напомнившей мне неоднозначную эпопею Кровавой Графини Баторий. Затем Лис принялся пересказывать эпос своего племени. Я не знаток этномифологии своего мира, но иные боги беловолосых напоминали мне обитателей Асгарда, другие чётко идентифицировались с финно-угорскими эпосами, третьи вообще не имели аналогов, а парочка злых демонов, с которыми боги сражались, очень уж смахивала на князя с княгиней. Нам было интересно, а двое ведьмаков, отец и сын, расположившиеся по соседству, цыкнули на «дикаря», не слишком вежливо предложив ему заткнуться. Лис посмеялся и запел на своём языке… И вот так, устраивая литературные посиделки в пути и на привале, мы дней за десять добрались до места, где Самара впадала в Днепр. Здесь эти реки назывались соответственно Онра и Рес. Здесь же густые широколиственные леса с редкими вкраплениями полей и убогих деревенек сменились лесостепью. Ведьмачьи поместья здесь были почище, деревни чуточку побогаче. А что вы хотите — богатейший чернозём. Эти места были мне знакомы — разумеется, по своему миру и в связи с увлечением велотуризмом. Здесь Днепр, он же Рес, сворачивал строго на юг и радовал взор крупными поросшими лесом островами, ниже которых начинались знаменитые днепровские пороги. В нашем мире в последний раз их можно было видеть в сорок четвёртом году, перед тем, как восстановили плотину. Нам предстояло форсировать Самару по хлипкому наплавному мосту и двигаться по пологому левому берегу, где проходил широкий торговый тракт. Тут как раз зарядили дожди, и мы были вынуждены сильно сбавить без того мизерную скорость передвижения.