Земля мертвых душ (СИ) - Горелик Елена Валериевна. Страница 53
— Стана! Стана, давай скорее!
— Уходи. Я скоро буду, — ответила я — через «громкоговоритель».
Ирочка не стала долго раздумывать и нырнула во Врата.
Почти сразу за ней пробежала женщина в узком платье с грязными пятнами на коленях. Я скорее угадала Надин по мощным потёкам «поплывшей» косметики на лице, чем узнала. Во времена «Титаника» было модно слегка злоупотреблять тушью для глаз. В руках у неё была сумочка, довольно тяжёлая, судя по всему. Что ж, стодвадцатилетняя магичка, наверное, сможет прижиться и в нашем мире, если не пропала в этом.
Иномирянам и тем, кто пожелал уйти с ними, хватило четырёх минут.
— Ну, охрана, теперь ты, — Сандер с едва обозначенной улыбкой, казавшейся чужой на его лице, хлопнул Игоря по плечу.
— Не задерживайся, Джеймс Бонд, — туляк коротко и добродушно рассмеялся, и побежал в сторону Врат, до которых от красного гранитного круга было не больше сотни метров.
— Заканчивайте с этой болванкой, — сотник кивнул на артефакт. — Времени мало.
— Идите, — глухо сказал Дойлен. — Ваше место там. А здесь я уж сам как-нибудь управлюсь.
И, высвободив руку, достал из-за пазухи свой ТТ.
Последние мгновения в этом мире. Последние мгновения вместе. Вот что он сейчас чувствовал, думал, переживал. Артефакт объединил нас, и мы могли обойтись без слов.
«Иди. Время не стоит на месте».
«Мальчишек береги, они на тебя похожи…»
«Я всегда буду помнить тебя».
«И я тебя…»
Два толстенных причальных каната натянулись до звона. Две дороги.
Я выбрала свою.
Прощай, Дойлен. Вот уж кого не забудешь при всём желании.
Я и не хочу забывать.
Руки от рубина пришлось отклеивать: артефакт неохотно отпускал пользователя. Я не стала травить душу и сразу повернулась к гигантскому цилиндрическому кристаллу — и Дойлену — спиной. Пошла. Всё быстрее и быстрее. Потом побежала.
Самая главная стометровка моей жизни, наверное.
Сандер, махнув на прощанье своим погранцам, быстро догнал меня.
Харьковская площадь мелькала синими огнями милицейских авто и удивительно оперативно подъехавшей «скорой», белыми вспышками фотоаппаратов и смартфонов. Шумела сотнями голосов, встревоженных и истеричных, командных и странно спокойных. Ветер был с нашей стороны, но я уже чуяла запах города-миллионника, упивалась гарью выхлопных газов, будто ароматом французских духов или чайной розы. На фоне моря электрических огней, чуть прикрытых кисеёй падающего снежка, потускнели и показались жалкими магические фонари этого мира.
Вот он, мой дом.
…Две стрелы с глухим стуком вонзились Сандеру в грудь.
Он хрипел, лёжа на земле, а я…
На голову словно свалился княжеский дворец с Гадючником в придачу.
Я упала на карачки и закричала. Не от боли, а от дикого, почти звериного ужаса.
Десять метров!!!
— Помогите!!! — заорала я, срываясь на позорный бабий визг, понимая, что с трудом шевелю конечностями. — ПОМОГИТЕ!!!
На той стороне кто-то крикнул: «Что вы стоите, помогите же!» Громадная, нестерпимая боль застила глаза, но я поползла… поползла, волоча на себе ставший вдруг неподъёмным рюкзак! Ещё немножко! Ещё метр!.. Вон врачи вынимают из «скорой» носилки, а четверо ребят в камуфле профессионально заняли позиции у краёв портала и вскинули короткие автоматы… Стреляют? Почему они стреляют? В кого они стреляют?.. Кто эти люди, выбегающие из-за портала?
«Далеко собралась, Первая?»
«Твою мать, Ульса! Ты?!! Где Дойлен?!!» — мысленно взвыла я.
«Не сопротивляйся, будет только хуже».
«Пошёл на хер, старый пень!»
Ещё метр…
Стреляйте, родные! Пришейте этого засранца!!!
Следующее мгновение взорвалось феерической болью. В мозгу прозвучало ненавистное «хе-хе» господина учителя, а портал…
Портал отключился за миг до того, как погасло сознание.
Эпилог
О мёртвые сердца! Чтоб над судьбой восстать,
Утраты и года вернуть и наверстать,
Чтоб сразу в двух мирах два урожая снять,
Возможность лишь одна: ожившим сердцем стать!
1
Что это?
Какое-то пятно перед глазами… Никак зрение не могу сфокусировать…
Попытка стоила мне приступа головокружения и омерзительной тошноты. Пришлось снова закрыть глаза. Всё равно толку никакого.
Что скажет мне слух? Да ничего особенного. Как будто в туннеле сижу, и где-то там, в отдалении, слышатся многократно повторяющиеся эхом голоса, неразборчивая речь.
Знатно же меня приложило. Память не отшибло, и то хлеб, а то прямо мексиканские пятисотсерийные страсти бы получились — с амнезией и потерей ребёнка. Способность рассуждать тоже вроде при мне. Если бы ещё голова так не болела…
Похоже на хорошее такое сотрясение. Магический удар, которым угостил меня Ульса, приравнивается к удару кистенём по головушке.
Я успела пройти портал, или нет? Я в больнице?
Сознание, прояснившееся на минутку, снова заволокло туманом. Но туманом сна, а не забытья…
…Следующая попытка прийти в себя оказалась удачнее.
И сердце едва не остановилось.
Надо мной был не потолок, а богато расшитый полог средневековой, чёрт её дери, кровати!
— Она очнулась, госпожа моя!
Кто это? Не вижу… А, нет вижу. Одна женщина, склонившись надо мной, тут же с радостным воплем отскочила от кровати, а другая подошла и присела на краешек… Ну же, зрение, фокусируйся!
Риена?
Но как?!!
Видимо, этот вопрос отпечатался у меня на лбу. Заглавными буквами. Ибо возвратившееся нормальное зрение передало строгое лицо Риены с тонкой доброй улыбкой и чуть прищуренными глазами. Чёрт, я даже разглядела едва заметные ниточки морщинок в углах её глаз!
— Я приехала в столицу одновременно с вами, госпожа моя, — пояснила она, взяв меня за руку. Ладонь у неё была сухая и тёплая. — Оплатила проезд одной разорившейся ведьме, чтобы она приняла меня в прислуги. Теперь, простите, я должна вам жалованье за два года службы. Я отработаю.
— Но… почему… вы не… — слова хриплым карканьем слетают с непослушных губ.
— Я знала, что помешаю вам.
— А… Д… Дойлен… что… с ним?..
— Государь сейчас в отъезде, госпожа моя. Колдуны… то есть, бывшие Одарённые подняли мятеж в городе Беро, это в десяти лигах отсюда.
— Он… что?.. кто?..
— Простите, госпожа моя, — теперь улыбка Риены стала виноватой. — Уже пятнадцатый день пошёл, как господин Дойлен, уничтоживший Великий Артефакт, провозглашён государем.
Вот так. Молодец, Дойлен. Теперь ты у нас государь. Если поехал подавлять ведьмачий мятеж, значит, не всё в этом государстве прекрасно.
— Вы не волнуйтесь, госпожа моя, — продолжала экономка. — Государь окружил вас заботой, приказал слать гонца, едва вы придёте в себя… Что, госпожа моя? Пить?.. Лауса, воды!
Пара мелких глотков — и стало легче. Всего на пару секунд.
А потом меня накрыло…
Я не успела.
Артефакт уничтожен.
Дороги домой нет.
Когда болит тело, это очень неприятно. Но когда болит душа, никакая телесная боль не сравнится с этим… с этой пыткой.
— …А что если ценой его уничтожения станет твоё возвращение домой?
— Я заплачу эту цену.
Не думала, что меня услышит кто-то, кроме Дойлена. Но меня явно услышали и выставили счёт.
Пришлось заплатить. Есть кредиторы, от которых не скроешься.
Не могу винить Дойлена. Сама взяла с него обещание уничтожить Артефакт любой ценой. И, зная его, могу сказать точно: он сделал всё возможное, чтобы я вернулась.
Но этого оказалось недостаточно.
Пройти весь путь до самого конца, приложить столько усилий, стоять на пороге родного мира — и не успеть!
Господи, за что?!!
Я с усилием поднялась на постели, безумными глазами уставилась на Риену, обвела таким же сумасшедшим взглядом обстановку, закрыла лицо дрожащими руками и завыла, как по покойнику…