Кэтрин Эбдон и черный оборотень (СИ) - Танеева Селина "Люцина". Страница 6

– Ту-гу, – глаза моргнули и продолжали таращиться на Кэти.

– Спиро… – выдохнула Кэти и без сил шлёпнулась на землю, – как ты меня напугал…

Спиро – так она назвала сову, которую прошлой осенью ей подарил дядя Вилли. Во время каникул Спиро по ночам летал на охоту, возвращаясь в клетку под утро. Кэти специально оставляла открытым окно в своей комнате. Сегодня, как всегда, сова улетела чуть смеркалось и теперь, каким-то непостижимым образом найдя свою хозяйку, прилетела её поприветствовать.

Дальше пошло веселее. Иногда Спиро опять ухал, но теперь это было совсем не страшно. Наоборот, было как бы веселее оттого, что рядом находится живое существо.

– Угу! – вдруг сказал Спиро, будто поздоровался.

Кэти заметила, что он глядит на что-то за её спиной. Дрожащей рукой Кэти нащупала фонарик и оглянулась. Из ночи на неё смотрели ещё два глаза, красных, немигающих, с черными вертикальными зрачками. Кэти вмиг вспотела и сразу же похолодела от страха. Первым порывом было бежать без оглядки, но ноги будто приросли к земле. Кэти, тоже не мигая, уставилась в эти страшные глаза. Она вспомнила про фонарь и направила луч прямо перед собой. Глаза мигнули… и Кэти разглядела абрис кошки. Совершенно чёрной кошки. Она сидела в грациозной позе и щурилась на свет от фонарика. Кэти от облегчения опять вспотела и опять села на землю.

Кошка не торопясь подошла к сове и, вытянув шею, обнюхала её. Казалось, они знакомы: Спиро не испугался, и кошка мирно уселась рядом и стала прихорашиваться.

После пережитых волнений и страхов Кэти отбросила лопатку и стала копать голыми руками, торопясь наполнить мешок. Глупо было бы убегать, бросив работу на половине. Но и оставаться здесь дольше не было никакого желания. Вдруг сейчас придет ещё кто-нибудь, не такой безобидный, как эта кошка? Кто знает, с кем ещё успел подружиться Спиро?

Но вот Кэти сунула в мешок последний корень, с трудом разогнулась и…

– Фели-и-ис… – послышалось издалека.

Кэти насторожилась.

– Фе-ли-ис… – уже ближе.

Кошка, сидящая напротив, прищурилась и шевельнула кончиком хвоста.

– Фелис… – из-за дерева, опираясь на палку, вышла старуха, скрюченная в три погибели, – Фелис!

Кэти в очередной раз шлёпнулась на землю. Казалось, уже ничего не сможет её напугать, однако…

Старуха тоже заметила Кэти. Продолжая опираться одной рукой на клюку, она вытащила откуда-то фонарик и подняла повыше, стараясь разглядеть девочку. Однако слабый огонек осветил лишь лицо самой старухи. Кэти увидела седые кустистые брови, нос крючком с бородавкой на самом кончике, а под носом – заметные усики… А ещё Кэти поняла наконец, что старуха держит в руке не фонарик, а волшебную палочку.

– Мисс Кешью? – голос едва повиновался Кэти.

– Ага… А ты что здесь делаешь?

– Здесь папоротник… – Страх исчез, теперь Кэти просто растерялась. Она совсем не ожидала, что ночью в пустом парке кто-то будет задавать ей всякие вопросы.

Старуха рассматривала набитый доверху большой мешок.

– Зачем тебе столько? Ты что, собираешься затопить весь Лондон?

Кэти помотала головой:

– Почему затопить?

– А зачем ещё тебе понадобился корень папоротника? Ведьмы твоего возраста обычно развлекаются, используя его для вызова дождя.

– Дождя?

– Да, когда мне было столько, сколько тебе сейчас, году в тысяча… – ведьма задумалась, – да, давненько это было… Мы бросали корень папоротника в костер, раздували его своими юбками, а потом пели над ним такой наговор:

Гори-гори ясно, чтобы моросило,

Гори-гори ярко, чтобы пуще лило,

Гори-гори жарко, чтобы сыро было,

Гори-пылай как-то там ещё, чтобы было гнило!

– И что, от этого шёл дождь? – не поверила Кэти.

– Почти всегда. Только корень должен быть хорошенько вымочен в кошачьей моче, а для верности в огонь нужно ещё навалить побольше зелёных листьев папоротника. А костер лучше всего разводить на высоком холме, – старуха улыбалась своим воспоминаниям.

– И это так вы развлекались? – недоверчиво спросила Кэти.

– Ну да. Весело было. Это сейчас у вас и синематограф, и телевизионеры всякие… А ещё какие-то компутыры выдумали… Так зачем тебе тогда корень папоротника, если не для костра?

– Это для Мелиссы Грамен.

– А… Тогда понятно… Не поделишься со старухой? Мне нужно-то всего пару корешков.

– Конечно! – Кэти торопливо вынула из мешка корни. – Конечно, берите.

– Вот и славненько! – обрадовалась ведьма. – Пошли, Фелис. У нас с тобой сегодня удачная ночь. Успеем и жабьей селезенкой разжиться, если поторопимся.

Однако кошка не пожелала сдвинуться с места.

– Кстати. И тебе пора. Через четырнадцать минут проснется твоя мать. И лучше бы тебе в это время находиться дома, тебе не кажется? – И мисс Кешью растворилась в темноте, будто её и не было.

И Кэти подумала: а была ли старуха? Или привиделась? Однако, откуда же привязалось это: «Гори-гори сыро, чтобы не остыло…» Тьфу, не так! Ой! А вдруг не привиделась?! Тогда стоит поторопиться: если мать обнаружит её отсутствие среди ночи… Страшно подумать, что тогда будет. Таинственные шорохи и страшные глаза во тьме – это ничто по сравнению с гневом матери!

– Спиро, ты домой не собираешься?

Но сова даже не посмотрела на Кэти. Она сидела на пеньке, как статуэтка и посверкивала глазами. Зато кошка поднялась, потянулась и всем своим видом показала, что готова. И правда, она проводила Кэти до самого подъезда, и только потом пропала в ночи.

Кэти взлетела по лестнице, не чувствуя тяжести набитого кореньями мешка, тихонько отворила дверь, осторожно защёлкнула замок и проскользнула к себе. В соседней комнате послышался шум. Кэти быстренько сунула мешок под кровать и юркнула в постель.

Когда через минуту миссис Эбдон приоткрыла дверь в комнату дочери, та мирно сопела, закутавшись в одеяло с головой.

На следующий день Кэти выволокла кучу корней на кухню, промыла и обсушила. А потом задумалась: до отъезда осталась всего неделя. За это время она не успеет просушить корни. Как же быть? После недолгих размышлений Кэти написала записку Мелиссе. Она перечислила травы, которые успела заготовить: ромашка, крапива, подорожник, листья одуванчика и толокнянка. Эти растения были высушены и совсем готовы. А вот корни папоротника Кэти высушить никак не успеет. И как же быть?

Спиро вернулся с ответом тем же вечером.

Молодец! Если сможешь, приходи завтра к чаю. Если не сможешь выбраться завтра, приходи послезавтра. Или пришли свои трофеи совой.

Судя по всему, ты хорошо поработала. О корнях не беспокойся, я высушу их сама, никаких затруднений это не вызовет. И вообще, ты молодец. Я никак не думала, что у тебя хватит храбрости отправиться за ними в новолуние.

Жду с нетерпением, Мелисса.

Кэти решила, что мама не будет возражать, если она отправится в Косой переулок завтра же. И та не возражала. Вся добыча Кэти состояла из нескольких пакетов с высушенными травами, уместившихся в её рюкзаке, а корни она уложила в большую хозяйственную сумку. Спиро она была бы не по силам, наверное.

Мелисса встретила Кэти у дверей своей лавочки. За прилавком на этот раз суетился совсем молодой парнишка. Увидев Кэти, он подмигнул ей, но, поймав взгляд хозяйки, тут же принял преувеличенно деловой вид, нахмурился и полез на верхнюю полку за бутылью с концентрированной желчью ехидны.

– Это Балатаро, мой братец, – махнула рукой в его сторону Мелисса. Потом откинула яркую занавеску и пригласила Кэти в уютную комнатку, где на столике уже подпрыгивали, выражая нетерпение, фарфоровые чашки, пыхтел большой чугунный чайник, а в маленьком заварочном настаивался ароматный напиток.

– Сначала чай! – жизнерадостно, как всегда, провозгласила Мелисса. – А дела подождут!

– Святые слова! – из-за занавески откликнулся такой же жизнерадостный голос.

– А тебя, милый, это не касается! Ты сегодня работаешь с покупателями!

Мелисса ухаживала за Кэти, как за долгожданной гостьей. Кэти сначала стеснялась, но очень скоро ей стало здесь легко и просто. Хотя обычно Кэти трудно сходилась с незнакомыми людьми, на этот раз она и сама не заметила, как стала рассказывать своей новой знакомой про свои прошлогодние метания и переживания, когда выяснилось, что она неинициированная волшебница.