Первый курс (СИ) - Юрченко Сергей Георгиевич "Raven912". Страница 64

— Какие же?

— Кодекс Псайкера.

— Расскажи мне, пожалуйста.

— Прежде всего, запомни: легкое поверхностное сканирование для псайкера так же естественно, как для маггла — стремление оглядеться вокруг себя. Ведь, попав в страну слепых, ты же не стала бы закрывать глаза, чтобы быть наравне с ними?

— Не стала бы.

— А вот более глубокое проникновение допустимо только по отношению к тому, чьи намерения ты оцениваешь как недружелюбные. К примеру — по отношению к Рону Кодекс допускает практически все, на что только способен псайкер: чтение мыслей, памяти, искажение восприятия, даже прямой контроль. Он не враг, но рука врага.

— Прямой контроль?

— Да.

— Но ведь это же...

— Да. Полный аналог Империо. Того же эффекта можно достичь и не подставляясь под карающую руку Закона.

— Мне... мне нужно обдумать...

— Прости. Кажется, вместо того, чтобы успокоить тебя, я сделал только хуже.

Я воспринимаю беспокойство Мориона. Похоже, он — действительно расстроен. Поэтому я постаралась собраться и сбросила ему свою благодарность. В ответ — пришла твердая уверенность, что у меня все будет хорошо.

За барьером я сразу увидела родителей. Папа сразу кинулся ко мне.

— Гермиона, а где же твой чемодан? Я боялся... — Даже легкое касание показывает мне его любовь и заботу. И я сразу отвожу сенсорную нить, не желая вторгаться слишком глубоко.

— Вот тут! — Показываю ему подаренную сумочку.

— Тут? Как?

— Волшебство. — Я стараюсь удержать то, что Мори называет "морда кирпичом", но маска не держится долго и я радостно улыбаюсь папе. А потом — замечаю маму и кидаюсь к ней.

— Мама! Я так по вам с папой соскучилась! — На меня очень давит то, что в это время очередная нить скользит по поверхности сознания мамы, не находя ничего, кроме любви, заботы и беспокойства.

Но, в тот момент, когда маска уже готова дать трещину, а я — разрыдаться и все рассказать прямо на вокзале, в меня как будто вливается откуда-то извне поток силы и уверенности.

— Спасибо!

— Не за что. Держись!

— Они... они...

— Все хорошо, Миа. Все хорошо.

— Но ведь я...

— Ты просто посмотрела на них. Не более того. Ладно. Я пока отвлекусь. Держись, Миа.

И мысли Мориона исчезли из моей головы.

Утро уже вступало в свои права, но почти бессонная ночь в поезде давала о себе знать. Так что всю дорогу от вокзала до дома я просто проспала.

Дом встретил меня знакомыми запахами выпечки. Разумеется, мама не могла не подготовить празднование такого события, как мое возвращение домой. Все тревоги, терзавшие меня в дороге, растворяются в родном тепле. Все, кроме одной. Я по прежнему не знаю, что стоит рассказать родителям, а о чем — умолчать.

— Ну что, дочка. Как тебе живется в новой школе?

— Замечательно. — По сенсорной нити, протянутой в сторону родителей, но не касающейся их, доходит некое... недоверие. — Мама. Папа. А может, вы сначала расскажите мне о том, что вам известно? Чтобы мне не изобретать велосипед?

— А может, ты все-таки расскажешь нам свою версию?

— Моя версия в том, что у меня все хорошо и появились друзья. А если вы попробуете не отпустить меня на следующий семестр, то я на вас очень обижусь и все равно сбегу.

— Значит, у нас есть основания не отпускать тебя в Хогвартс?

— С моей точки зрения — нет.

— А может быть, у тебя просто есть причина желать этого возвращения? Кто-то... кто-то особенный? — Папа усмехается и так выделяет голосом слово "особенный", что мне сразу становится ясно, что именно он имеет в виду.

Я серьезно задумываюсь, чего не делала весь семестр. Хочу ли я, чтобы Морион был для меня больше, чем другом? Наверное — да.

— Знаешь, папа, пожалуй — ты прав. Такая причина — есть.

— И как зовут эту причину?

— Гарри Поттер.

— Национальный герой. Мальчик-который-выжил? На мелочи моя дочь не разменивается.

— Мелочи — не достойны внимания.

И я начинаю рассказ о моей школьной жизни, старательно обходя вниманием директора и его бурную деятельность.

Встреча аристократов. (Драко).

Когда Гермиона, весело помахивая сумочкой, скрылась в барьере, разделяющем миры, я тепло попрощался с Дафной и шагнул навстречу отцу. Серебряный принц Слизерина — навстречу Серебряному лорду. Отец, как впрочем, и всегда, был почти непереносимо изящен. Черная мантия с серебряным шитьем, гордая осанка, почти военная выправка. На этом фоне черная трость с серебряным набалдашником казалась необязательным аксессуаром, не более чем последним штрихом к портрету величественного аристократа. Но теперь, благодаря Дафне, я знал, что отец скрывает в ней запасную палочку, и трость в его руках может мгновенно стать грозным оружием. Это заставляло взглянуть на него несколько по-иному.

— Приветствую Вас, сын. Надеюсь, что пребывание в закрытой школе не было для Вас чрезмерно тяжелым?

— Приветствую Вас, отец. Ни в коей мере. Мои познания увеличились, а круг общения — расширился. Это стоило бы и больших трудностей.

— Я рад, что Вы воспринимаете это именно так.

Мелькнувшая на мгновение в глазах отца искра дает понять, что дома меня ждет гораздо более теплая встреча. Но толпа народа, машинально замедляя шаг, огибает нас, а значит — представление должно продолжаться.

Мы с отцом на предписанном этикетом расстоянии движемся к камину. На платформе собралась довольно плотная толпа встречающих, но перед нами люди расступаются, позволяя двигаться, почти не отклоняясь от курса. "Почти" — это потому, что тележки с чемоданами значительно менее маневренны, так что при встрече с этим порождением маггловского мира приходится либо ждать, пока хозяин справится с инерцией, либо обходить.

Естественно, сам я не волоку с собой никакой тележки, и, тем более, не сгибаюсь под тяжестью чемодана. Мои вещи еще из Хогвартса доставлены домой эльфами, прислуживающими роду Малфоев.

Зеленое пламя камина принимает меня. А когда я снова могу видеть — передо мной уже гостиная родового особняка Малфоев. Быстро делаю два шага вперед. И точно: отразившаяся в многочисленных зеркалах новая зеленая вспышка возвещает возвращение домой отца.

Он выходит из пламени с таким видом, как будто продолжает двигаться по ровному паркету. И только поняв, что уже дома — отец позволяет себе расслабиться и обнять меня.

— Ну что, сынок. Рассказывай.

В принципе, рассказ у меня уже подготовлен. Но, на всякий случай, я демонстративно стягиваю и уплотняю щиты, которым меня научил крестный. И только тут замечаю, что изнутри они подперты другим, гораздо более сложным и крепким щитом.

— Спасибо, Гарри.

— Не за что. Этот щит хранит и мои тайны.

— Все равно — спасибо.

— У моего маленького Драко появились секреты? — Мама, как всегда, подошла совершенно неслышно.

Этот вопрос говорит о том, что мои щиты уже проверены на прочность. Впрочем, это — обычная игра, в которую родители играют со мной уже пару лет. Раньше они легко вытаскивали из моей головы все задуманные шалости. Потом я научился "не думать о белой обезьяне", и у меня стало получаться укрыть хотя бы самые дерзкие задумки. А еще позже, после занятий с крестным — я стал прятать и то, что можно было бы и вовсе не скрывать, чтобы не показывать родителям очевидную цель для атаки по принципы "раз защищает, значит, есть чего прятать". Но только теперь, после того как мои щиты переплелись с конструкцией, созданной моим Лордом — я обрел уверенность в том, что мои мысли останутся только моими.

— Да, мам. Появились. Я уже в Игре.

— И кем же видит себя мой сын? — Отцу, похоже, действительно интересно. По крайней мере, я ощущаю довольно сильное давление. Мой старый щит уже начал бы подаваться. А новый даже не нагрелся. — Так кем? Шестеркой, онером, или, может быть, надеешься стать джокером?