Маятник - Вартанов Степан Сергеевич. Страница 66

— Я ведь Рысь, — задумчиво произнес Ромка, — или нет?

— Пожалуй, лучше, если они будут относиться к тебе как к Рыси.

— То есть веду себя нагло, — пробормотал мальчишка, прислонился к стволу и закрыл глаза. Собственно, ему даже не нужно было играть — он действительно хотел спать больше всего на свете.

Второй раз он проснулся, наверное, через час. Солнце было ощутимо выше, и уже начало припекать. И всадники по-прежнему стояли полукругом, то есть не стояли, а сидели. В седлах. «Он опять поспал немножко, и опять взглянул в окошко».

— Доброе утро, — кивнул им Ромка. Он изо всех сил старался вести себя как Игрок, но сильно мешала картинка в голове. Картинка о том, как суровый воин скачет по степи на лошади, а за ним на аркане волочится нахальный мальчишка со свернутой шеей.

— Приветствуем лорда Великого клана, — произнес в ответ один из всадников, жилистый дядька лет сорока, без бороды, зато со шрамом через все лицо. Одет он был, пожалуй, побогаче остальных; вот только заметил это Ромка только после того, как понял, что перед ним лидер. Игрок должен был, разумеется, вычислить лидера до того, как тот заговорил.

Между тем беседа как-то сама собой зашла в тупик.

— Он во мне дырку проглядит.

— Спроси, чего ему надо, — посоветовал Лар.

— Ну и чего вам надо? — мрачно поинтересовался Ромка.

— Я пошутил! — взвыл демон.

— А я нет.

— Говорите, я слушаю.

— Владыка Каса хочет видеть вас, господин.

— Называй меня — Высокий Лорд. Кто такой Каса? И какое мне дело до того, чего он хочет?

— Каса великий воин! — с энтузиазмом отозвался дядька. — Он ведет в бой пятьдесят тысяч сабель!

— Просто Федорино горе какое-то, — пробормотал Ромка по-русски.

— А при чем тут я? Я — не сабля.

Кто-то из всадников фыркнул, но стоило предводителю бросить в его сторону бешеный взгляд, тут же снова принял невозмутимый вид.

— Каса просит вас быть его гостем. Он устроит великий пир! Целый месяц будем гулять!

— У меня нет времени. — Ромка встал на ветке и принялся подгонять свою нехитрую амуницию. Одежда была влажной, и, если бы не нежданные гости, он бы сейчас развесил ее для просушки. — Я спешу на восток.

Дядька просветлел лицом, словно на коричневой, вырезанной из сосновой коры маске вдруг прорезались десятки лучиков-морщинок.

— Какая радость! — воскликнул он. — Наш лагерь как раз лежит к востоку, в двух днях пути! Мы сочтем за честь показать лорду дорогу, да и владыка, конечно, подарит вам лучшего скакуна.

— Надо соглашаться, — шепнул Лар.

— Я не умею ездить на лошади, — шепнул в ответ Ромка.

— Научу.

— Хорошо, — сказал Ромка и невольно вздрогнул. Всадники, все до единого, буквально взорвались радостными воплями.

— Дети природы.

— Или этот Каса обещал их всех убить, если они вернутся без тебя, — все-таки Лар был неисправимым циником.

— Только имейте в виду: у меня был тяжелый день, — предупредил Ромка. — Я не уверен, что не засну в седле…

Дядька поклонился.

— Мы видели, как вы приплыли на акуле, — сказал он. — Это великий подвиг. Его еще воспоют наши барды.

Знай Ромка, как эти барды поют, — прыгнул бы обратно в море.

Дядьку звали Меар, и был он сотником. Сначала он восхищенно ахнул, когда Ромка спрыгнул с дерева, с десяти метров, прямо на спину здоровенного черного коня (антиграв, антиграв!), затем нахмурился… Но, видимо, списал Ромкину джигитовку на счет усталости. В самом деле, не может же Рысь сидеть в седле как корова! Очень усталая, сонная корова…

По дороге Меар рассказывал Ромке местные новости, слушал которые в основном Лар. Спать демону было нужно примерно раз в месяц, да и то это был не сон, а разновидность медитации. Так что почему бы не послушать. Еще Лар давал Ромке инструкции по езде на лошади… Подозрительно знакомые инструкции.

— Спину прямо. Подбородок выше. Чуть подняться в стременах — вспомни позу всадника. Дыхание. Плечи…

— Лар, ты мне сразу скажи, когда в Дан-Дагеш проваливаться, — ворчал Ромка, но, тем не менее, должен был признать, что все ужасы первого дня верхом, про которые он читал в книжках про попаданцев, благополучно его миновали. То есть даже мышцы почти не болели. Поза всадника, спасибо наставнику Радиру.

Интересно, как он там.

— Вы мне вот что скажите, — прервал он очередной рассказ своего сопровождающего. — Вы как меня нашли? Только не говорите, что случайно. Вы сказали, что видели, как я плыл, так?

Не так. Слишком явно вильнул взгляд сотника, не привык он врать-то. Да и не могли они видеть, а через шесть часов галопом вылететь на берег. Через полчаса — могли. Даже через час, если были на другой стороне бухты… и если здесь была бы бухта. Но не через шесть часов.

— Не так, — вслух произнес Меар. — Мы знали об акуле из пророчества.

— Наконец-то! — фыркнул Ромка. — Книжки начали сбываться!

— Что?

— Не обращайте внимания. Что за пророчество?

— У нас в роду была великая Слышащая. Рата Солнечный Лист.

— Слышащая — это что?

— Это ведьма, — подсказал Лар.

— Это говорящая с богами, — ответил Меар.

— Понятно, — зевнул Ромка. — И что она предсказала?

— Придет зверь из моря, сказала Рата, — нараспев протянул Меар. — И демон даст силу ему, а Зверь даст власть ему, и будет конь его…

— Так, — прервал эту, безусловно, замечательную былину Ромка. — Давайте по-человечески. Кто придет, зачем придет, куда придет…

— Э… Придете вы, гос… Высокий Лорд, — несколько ошарашенно ответил сотник. — Из моря. На акуле. И вернете вы жизнь у смерти, и падут перед вами стены, и вознесетесь вы…

— Стоп. Жизнь? У смерти? Это как?

Сотник покраснел.

Меч — это серьезно. Лишь в сказках для глупых маленьких детей мечи рождаются на вершинах холмов в грозу и ливень. Пусть даже это «особая» гроза, и Слышащие предсказали ее за три года. И пусть даже это «особый» холм, и на нем триста лет приносили в жертву лучших баранов.

Только плохой кузнец будет ковать клинок, стоя спиной к распахнутой двери, и только очень плохой кузнец, услышав от вошедшего (сзади!) в кузню что-то интересное, отбросит недоделанную заготовку, наспех вытрет руки ветошью и поспешит в гущу событий — меч не подкова, он не простит такого пренебрежения. Меч требует внимания, ВСЕГО внимания, до последней капли.

Тук был хорошим кузнецом. Его кузница была сложена из камня — дело в степи редкое, но из чего прикажете ее строить? Из дерева? Сгорит. Из шкур? Так ведь не баню походную строим. Да и не подглядит никто, а секреты у Тука были. Точнее, было у него множество секретов и одна Тайна. Тайну звали Лита.

Сейчас дверь, добротная дубовая дверь, с вырезанными на ней защитными рунами, была закрыта, больше того, заперта изнутри на тяжелый засов. Окна закрыты дубовыми же ставнями. Кузница освещалась магическими шарами, привезенными откуда-то с юга, из развалин. Ну и конечно, будущий клинок светился ровным белым светом.

Взяв заготовку двумя руками (пусть дилетанты используют кузнечные клещи — Тук пользовался жаростойкими перчатками из каменной ткани), кузнец последний раз провел его мимо Источника — статуэтки, изображающей танцующего дракончика. Полоска металла завибрировала в ответ, и поток исходящего от нее жара стал ощутимо сильнее.

— Пора, — напряженным голосом сказала Лита.

— Волнуешься, — фыркнул кузнец.

Его помощница покраснела бы — она вообще легко краснела, — но вот беда, краснеть было уже некуда, кузница была похожа на парилку из тех, что используют для мытья южане. Ни ветерка, ровный, сухой жар.

— Пора. Начинай.

Лита вздрогнула. Недоверчиво посмотрела на своего наставника (хозяина, если уж быть точным). И просияла — словно солнышко в кузне зажглось. Двух передних зубов у солнышка не хватало, впрочем, зубы молочные, вырастут еще.