Мастер сновидений - Ниоткудина Алинна. Страница 100

— Асса Анна, а зачем надо было трубы через … таким образом в землю засовывать?

— Через демона?

— Да.

— Понимаешь, когда вода ищет путь наверх, то она это делает не по прямой, а как ей удобнее, а трубы прямые. А когда они через демона прошли, то, на некоторое время, они стали мягкими и гибкими и принимали размеры и форму дыры в которую ее запихивали. Поэтому для разных источников, труб было разное количество, и диаметр у них был разный.

— Здорово, нам бы так.

— Ладно, хватит бездельничать, давай посмотрим, пойдет вода по трубам или нет, и держат ли краны. — Краны держали, вода шла. Я опять полезла силовыми нитями вниз проверять все ли в порядке. Я все рассчитала верно, аж самой завидно.

— Все я пошла, а вы копайте котлован, как сделаете первый водоупорный слой, зовите меня, я его магией поддержу и для стен плетения сделаю. Вы их сами в стены выложите, я их к нитке прицеплю, вам останется только нитку в стены аккуратно так вложить и не порвать. И аванс выдам.

Последняя фраза очень обрадовала гномов. Первый этап будет готов дня через три–четыре, так что у меня куча времени. Можно отдохнуть и заняться поиском последнего предсказания пифии.

Ночью меня разбудила Мара. Кто–то попался в ее защиту вокруг стройплощадки. Пришлось вставать, одеваться, ладно хоть не пришлось идти пешком. До места Мара меня на своей спине доставила. На стене как в паутине болтался какой–то мужичок неприметной наружности.

— Мара опускай его сюда. — Стою и со страшным выражением на лице, а какое выражение на лице у вас, когда посреди ночи будят? Рассматриваю добычу. Мужичок спеленан заклинанием, и пошевелиться не может, да и зачем ему.

— Слушь, ты кто? — Молчит.

— Ты вор? — Молчит.

— Мужик, мне в принципе плевать, кто ты, я просто думаю, что с тобой делать. Если ты вор, то я сдам тебя страже резиденции и дело с концом. Если ты конкурирующая фирма, то тоже сдам, но своим субподрядчикам, а если ты шпион, то … то … О, скормлю демону, он со вчерашнего дня не кормленный.

— Я вор!

Мара мне подсказывает: «Врет».

— Вот демон мне говорит, что врешь. Что бы с тобой такое сделать, чтобы ты заговорил, фантазия у меня ночью работает плохо, но кое–что я придумать могу. Мара тащи его внутрь, нечего на улице лишний раз светиться. Теперь клади вот сюда. А теперь мужик я открою кран, тут водичка горячая течет, сразу не убьет, но больно будет, и возможности проводить время с женщиной и детишек иметь ты точно лишишься, а зачем таким глупым дети? — Открываю кран, из него пока тоненькой струйкой течет очень горячая вода. Она горячая, но не слишком, но мужик страшно напуган, и вода кажется ему кипятком.

— Не надо! Я все скажу! — Заворачиваю кран. — Я из Тайной стражи, мы следим за тобой, я делаю это приказу начальства.

— А кто у вас начальник? Полковник Каларинг?

— Да.

— Мужик, ты извращенец. Ты что сразу это сказать не мог? Мара отпусти его. Пошли отсюда, я спать хочу.

— Ты что меня просто так отпустишь?

— А что? На кой ты мне сдался? Шли бы вы все с вашим полковником во главе… лесом. А сюда больше не лазь, если еще полезешь, останешься здесь в подвешенном состоянии до утра. Если надо узнать чего тут происходит, скажи мне, я тебя, или кого другого, сюда сама проведу и все покажу.

— А что мне в рапорте писать?

— А мне по барабану, что хочешь, то и пиши. Мара, давай домой, я спать хочу. — И мы растворяемся в ночи, оставив незадачливого шпиона посреди переулка.

Утром встала злая, и… очень злая. Я так после этой ночной побудки и не уснула, а Мара храпела всю ночь, вот у кого с нервами все в порядке. Узнала, у орка, что тут есть несколько залов для тренировок, там наемники удары отрабатывают. Сестры просились в бой, мне тоже хотелось кого–нибудь побить. И если не получится это сделать с черным полковником, то удовлетворюсь половиной тайной стражи. Слышала я, что один из залов они предпочитают остальным, вот и наведаюсь туда.

Зал мне не понравился, если там работают над собой стражи, то мне их жаль. Куча аристократов, несколько наемников, есть девушки, наверное, поэтому меня сюда и направили. Потанцевать с мечами тут не с кем, а мечи для тренировок можно использовать только деревянные. Еще более злая, чем утром я пошла в зал, рекомендованный орком. Зал тоже мне, вот прошлый был зал с паркетом и прочей красотой, а этот — просто огороженная крепким забором и хорошо утрамбованная ровная площадка, частично закрытая сверху натянутой парусиной. Зато какие бойцы! «Вот тут мы с вами сестренки и оттянемся.» Людей, что тут присутствуют, можно пересчитать по пальцам одной руки, остальные — орки.

С эльфами я тренировалась три месяца в усадьбе, теперь надо попробовать с орком, с одним, слишком велика разница в весовых категориях. «Мара, поставь на меня хорошую защиту, сядь у стенки и не отсвечивай.» Стою, смотрю на учебный поединок, один орк против двух наемников. Здорово! Жалко, что я без сестер, в качестве фехтовальщика, представляю собой жалкое зрелище. Кладу сестер рядом и начинаю разминку, вместо утреннего кросса сойдет блуждание по городу.

Мою разминку грубо прерывает вопль. Возле сестер стоит молодой орк, орет, трясет рукой и пытается как–то унять боль. Кисть его правой руки покраснела и опухла, словно ее окунули в кипяток. А нечего грязными лапами за чужие мечи хвататься!

— Дай сюда руку. Очень больно? — Молодой чуть не плачет. Снимаю с его руки ядовитые плетения, ему сразу становится легче. Это сестры так защищаются, жжется, но не смертельно, хотя… жалко проверить не на ком.

К молодому подбегает орк, что только что лихо махался с двумя наемниками, жалеет маленького.

— Что ты ведьма сделала с моим братишкой? — А, так этот шалунишка, любящий хватать чужие мечи, его младший братик.

— Руку вылечила.

— Сначала покалечила, потом вылечила. — Пожимаю плечами, ябедничать старшим на плохое поведение младших как–то неудобно, но надо.

— Не воспитанный он у тебя. Чужое оружие без разрешения лапает, хорошо, что вообще, рука на месте осталась.

Гнев орка переходит с меня на младшего братишку и тому в довершение достается пара хороших подзатыльников.

— Ты только в своем воспитательном порыве не убей его случайно.

— А ты меня не учи. Ты сюда зачем явилась? Учить меня, как брата воспитывать?

— Да, нет, я так ищу партнера для спарринга. Давно не разминалась, вот услышала, что тут мечами звенят и зашла. А не составит ли, многоуважаемый, мне в этом деле компанию? — Стою, сестры подмышкой, и чуть покачиваюсь с мыска на пятки и обратно. Орк изучающее меня рассматривает сверху вниз, и оценивает, как лучше меня сразу прибить, или чтоб помучалась.

— А ты чего на мечах размяться хочешь?

— Да.

— А не боишься, что зашибу случайно? — Все ржут.

— Крилов бояться в топь не ходить …

— Ну, смотри, если пощады запросишь, меня и всех тут будешь пивом угощать.

— А если ты пощады запросишь?

— Я? — Это ему даже в голову не приходило, ржет и все орки и люди вокруг тоже ржут, ничего хорошо смеется тот, кто смеется последним. Я тоже улыбаюсь и жду окончания всеобщего веселья. — Тогда я всех угощаю и тебя лапушка тоже.

— Приступим?

— Ну, пошли. — И ленивой и тягучей походкой сильного и здорового животного идет на середину зала. Иду следом, сестры уже у меня в руках. Меня больше нет, я теперь третья, мы теперь ТРИ сестры, мы теперь ОДНО ЦЕЛОЕ. Единение, восторг и боль. МЫ ОДНО ЦЕЛОЕ. Больше нет меня, нет мечей мы — едины, есть только мы и враг. Убивать врага не надо, надо вывести из строя. Мы разочарованы, мы хотим крови, мы чувствуем кровь того, для боя с которыми нас ковали. Его магия, что льется из его амулетов и опутывает его легким облачком, еще вкуснее, чем магия тех ушастых.

Орк тяжелее меня вдвое, если пропущу хоть один удар, то меня отсюда вынесут, убить с такой защитой не убьет, но плохо мне будет очень долго. У него два одинаковых по длине ятагана из темной бронзы, он двурукий опытный боец.