Гаунтлгрим - Сальваторе Роберт Энтони. Страница 35

Силора рассмеялась в ответ.

— Иди сюда, Дор’Кри, — предложила она вампиру. — Оставь их наедине со своей судьбой.

— Ты предал меня! — закричала Далия.

Она отметила лишь намек сожаления на лице вампира и, подняв Иглу Коза, прыгнула на бывшего любовника, желая уничтожить его. Но в мгновение ока Дор’Кри превратился из человека в летучую мышь. Он пролетел мимо воительницы и Джарлакса в пещеру, где Силора уже открыла магический портал, через который она и ее приспешники смогут отступить.

Истерично расхохотавшаяся Валиндра моментально оказалась рядом с Силорой.

— Да-да, и ты, моя дорогая, — сказала волшебница и показала драгоценный череп, филактерию лича, приказывая Валиндре войти в портал. — Расскажи ему, — обратилась Силора к Далии, перед тем как ступить в портал, уносящий ее в лес Невервинтер, где она могла наблюдать за катаклизмом и великолепием своего триумфа. — Расскажи темному эльфу, который был марионеткой в твоих руках, о том, как рушится мир.

Она засмеялась и исчезла, но, когда портал закрылся, в пещере осталось примерно с дюжину культистов Ашмадая.

— Смотрите, чтобы они не смогли сбежать, — прозвучал неясный голос Силоры.

— Эльф? — спросил Атрогейт, стоя подле рычага. — Призраки разговаривали со мной!

— Потянуть за рычаг тебе велела Силора Салм, — объяснила Далия, и голос ее был полон гнева и сожаления, вины и горечи.

— Рассказывай, — приказал Джарлакс.

Пол ходил ходуном. Из ямы донеслось еще более громкое шипение вздымающегося пара. Раздался такой рев, что казалось, будто пробуждался сам Фаэрун.

— У нас нет времени, — ответила Далия.

Она подняла посох и раскрыла его на всю восьмифутовую длину.

Культисты Ашмадая ринулись в атаку.

Джарлакс вынудил их отступить, выхватывая кинжалы. Затем свою лепту внес Атрогейт, разделяя ряды противников так, что одна часть оказалась ближе к эльфийке, а другая к дроу. Кистени уже были в его руках, а сердце исполнено праведного гнева.

— Осквернили! — вопил дворф. — Разрушили!

Тифлинги и люди нападали со всех сторон, орудуя темно-красными скипетрами. Но Атрогейт обращал на их оружие очень мало внимания. Шар кистеня сокрушил череп человека слева, второй ударил полуэльфа справа, а тифлинг напротив него был сражен ударом шлема. Дворф неустрашимо несся вперед. Ошеломленный тифлинг упал, и Атрогейт пробежал по полукровке, чтобы добраться до следующего противника. Кистени неистово вращались.

Стайка кинжалов пролетела над правым плечом дворфа, очищая этот фланг, потом таким же образом был очищен другой.

Подоспела Далия: на бегу уперев свой посох в пол и используя его как шест, она прыгнула через Атрогейта. К моменту приземления она уже успела видоизменить посох, разъединив его на две скрепленные цепью части. Это оружие сразу же заметалось вокруг воительницы, ломая оружие и руки, круша черепа тех, кто оказался слишком близко.

Атрогейт не отставал от эльфийки, хотя ее ярость была ничуть не меньше его собственной.

Земля ходила ходуном, пол покрывался трещинами. В пещере с водоворотом треснула одна из стен, и с потолка посыпались пыль и камни.

Когда они пробились к краю ямы, культисты Ашмадая нарушили строй и бросились через узкий проход. Далия и Атрогейт последовали за ними, поскольку это был единственный способ выбраться.

Джарлакс шел последним, он остановился, ожидая, пока горячий пар поднимется вверх и можно будет взглянуть на лаву.

Наемник посмотрел в лицо первозданного огня.

Тогда он понял источник силы знаменитой Кузни Гаунтлгрима. Дроу понял природу магии Главной башни, по корням которой водные элементали пробирались сюда, сдерживая богоподобного огненного зверя. Волшебство постепенно рассеивалось с момента падения Башни, и это проявлялось в виде землетрясений, терзавших этот район уже многие годы.

Атрогейт окончательно прекратил действие волшебства. Элементали бежали, и Зверь освободился.

Джарлакс оглянулся на рычаг, хотя его и не было видно из-за плотной стены пара. Вероятно, они могли бы повернуть процесс вспять и снова посадить зверя на цепь.

Наемник позвал Атрогейта, но голос потерялся в вое ветра и шипении поднимающегося пара.

Огонь смешался с паром, заполняя все проходы. Джарлаксу пришлось бежать, закутавшись в пивафви и надвинув капюшон, чтобы защитить глаза и кожу.

Он догнал Далию и Атрогейта в Кузне, где они сражались с полудюжиной еще живых культистов, у которых не было иного выбора, кроме как держать оборону перед решеткой, которая снова оказалась опущена. По другую сторону ворот толпились разъяренные призраки Гаунтлгрима.

— Если сдадитесь, мы можем вывести вас отсюда! — крикнул Джарлакс, беря в одну руку меч и вставая рядом с Атрогейтом.

— Они культисты Ашмадая, — объяснила Далия. — Фанатики. Они не боятся смерти, они приветствуют ее.

— Так давайте окажем им услугу, — прорычал Атрогейт и бросился вперед. Он был сам не свой от обиды и вкладывал всю свою ярость в неистовые удары кистенями.

Культисты истошно завопили и встретили атаку дворфа с ликованием. Далия сместилась влево, ее оружие вращалось подобно кистеням Атрогейта. Джарлакс зашел справа. На каждого приходилось по два врага.

Свободной левой рукой наемник метнул несколько кинжалов — сначала достаточно низко. На темной коже тифлинга стояло клеймо со странным символом. Но последний бросок дроу провел достаточно высоко, вынудив противника поднять предплечье, чтобы защититься от кинжала. На время, потребовавшееся для этого быстрого движения, культист потерял наемника из виду.

Но этого оказалось достаточно. Джарлакс крутанулся на колене, используя тифлинга как шит от его товарищей.

Удар в голень заставил культиста споткнуться, затем упасть и больше не двигаться.

Через него переступил другой фанатик, решивший использовать свой жезл вместо копья и целившийся в голову дроу.

Но в руке Джарлакса появился второй меч, лезвие описало полукруг, великолепно парируя атаку. Культист остался без оружия.

Атрогейт ринулся вперед, игнорируя уколы и удары, контратакуя и блокируя; его оружие, несомненно, превосходило качеством жезлы противников. Культист сильно ударил дворфа в плечо, когда тот отвел руку для замаха, но это не остановило дворфа, поскольку Атрогейт не чувствовал боли в этот ужасный момент осознания, что он уничтожил самую священную, самую древнюю родину дворфов.

Он чувствовал, как рвутся мышцы, но его это не беспокоило, Атрогейт закончил удар. Кистень врезался в плечо противника с такой силой, что тот рухнул на пол ничком. Дворф наступил ему на шею и моментально повернулся к следующему, услышав, как треснула кость, — цена за пропущенный удар. В обычной драке такое ранение заставило бы выпустить оружие из рук, но только не сейчас, когда вокруг рушился Гаунтлгрим.

Атрогейт продолжал наступать, размахивая кистенями, заставляя культиста пятиться к опущенной решетке. Тот попытался открыть ее, но яростное вращение кистеней не оставляло ему времени ни на что, кроме защиты. Один из ударов пробил живот культиста, заставив его согнуться, второй пришелся пониже спины, распрямляя ашмадайца, но лишь затем, чтобы дворф снова ударил его в солнечное сплетение.

Ашмадаец рухнул на колени, а Атрогейт продолжал бить, и единственное, что удерживало мертвого культиста в вертикальном положении, были эти удары.

Далия действовала осторожнее. Она придерживалась оборонительной тактики, отводя каждый выпад, и все еще сражалась с двумя противниками — женщиной-человеком и мужчиной-полуорком. Много позже Атрогейта эльфийка начала теснить их к решетке.

Она играла на ошибках своих противников, и как бы хороши в бою они ни были, Далия была лучше.

Полуорк зашел слева, а женщина переместилась вправо, предсказуемо используя поворот противницы, чтобы смело рвануться вперед и, опередив эльфийку, ударить ее по бедру. Но Далия изменила свой маневр, и ее замах свидетельствовал о том, что она собирается использовать оружие в левой руке, для того чтобы отвести копье.