Кровавые сны владык - Сафин Эльдар. Страница 17

Она сама замечала, что сильно изменилась.

Пока Мартус выстраивал схемы, в результате которых деньги попадали в его руки мимо лап властителей Орды, а некоторые люди переселялись из шатров и домов под землю или на дно реки, Лиерра готовила ритуалы.

Теперь у нее была большая комната, в которую не проникал ни один посторонний звук, имелась кладовка с сотнями зелий и магических предметов, с большим запасом фиолетовых кристаллов и несколькими артефактами, подходящими для занятий той или иной магией.

Если она выражала желание иметь глаз горгульи или сушеный лист мандрагоры, то вскоре получала желаемое. Мартус никогда не обременял ее историями о том, с какими трудностями столкнулся он или его люди, он просто делал все, что было в его силах.

Никогда ей не было так легко.

И это — пугало.

— Госпожа?

Человек, сунувший голову в приоткрытую дверь, наверняка до этого стучался, но задумавшаяся ведьма не услышала его.

— Да, Дито?

— Монсеньор просил передать вам, что он убил Дайрута Верде.

Лиерра замерла.

О том, что хана Дайрута сместила малолетняя королева Дораса, умудрившаяся оттеснить Рыжих Псов от власти, надеть магические наручи и не сойти с ума, она знала.

Но то, что Верде так быстро обнаружится и так легко даст себя убить, оказалось для нее сюрпризом.

Несмотря на то что ведьма сама оставила его лагерь, она питала к нему чувства, схожие с теми, что испытывает мать к неблагодарному и непутевому сыну. И теперь она размышляла о том, умирал ли Дайрут ранее — между тем днем, когда с него сняли наручи, и тем, когда его получил в свои руки Мартус?

Ведь если нет, то у бывшего хана есть еще одна жизнь.

Та самая, которую обеспечила ему она, Лиерра.

Айра

Ночью к ней пробрался убийца — он точно знал, где спит девушка, и действовал быстро и четко. Прокравшись мимо нукера из личной гвардии покойного хана, он взрезал стенку шатра, задушил спящую Расуль и вонзил клинок в сердце Айры.

А потом, когда она открыла глаза и вцепилась в ворот его халата, убийца заорал — так громко, что разбудил едва ли не четверть громадного лагеря. После долгих пыток он признался, что его послал человек Абыслая, предложив много золота, и что он сам — из гильдии.

Айра встретилась с бывшими соратниками хана в новом шатре, так как в том, где в нее всадили кинжал, жить отказалась.

— О сегодняшнем нападении нельзя говорить никому, — заявил Коренмай. — Абыслай — человек знатный, влиятельный. Если люди узнают, что он против нас, они засомневаются — а правда ли мы должны править Ордой?

— Я могу убить Абыслая, — предложил Имур. — У Ритана есть свои люди в его тумене, я пошлю пару человек, которым помогут подобраться к этому шакалу поближе, а дальше все просто.

— Если Абыслая убьют, подозрение падет в первую очередь на нас, — ответил Ритан. — Надо каким-то образом переманить его на свою сторону, вот только я даже не представляю, как это сделать.

«Абыслая надо убить, — посоветовал Голос. — Он не остановится. В его жилах течет кровь ханов, и он мечтает о том, чтобы править Ордой».

— Я устала от всего этого, — заявила Айра. — Я хочу спать на высокой кровати, хочу мыться каждый день в теплой воде, хочу еду, к которой привыкла, и дорасское вино, пусть даже и разбавленное. Мы двигаемся, но очень медленно, словно больная черепаха. Как Дайруту удавалось вести армию быстро?

Имур рассмеялся, Ритан и Коренмай нахмурились.

Они были опытными воинами и командирами, но все равно не могли управляться даже с одним туменом так, как это делал хан, и каждый день ставил перед бывшими Рыжими Псами новые вопросы.

Как Дайруту удавалось заставлять людей работать днем и ночью, и чтобы никто не возмущался? Как ему удавалось прокормить всю Орду, да еще и наполнить доверху свою мошну золотом? Как он договаривался с урултаем, с гномами и половинчиками, и чтобы все оставались довольны и потом еще предлагали помощь?

Тень Дайрута будто стояла за их спинами, и хотя только она спасала троих друзей и королеву Дораса от слухов, а то и смерти, эта же тень давила на них.

Айра не раз слышала о том, что Дайрут был сильным, смелым и удачливым, она вспоминала его — и понимала, что именно так все и было. Он казался ей красивым и неглупым, в нем чувствовалась сила, покоящаяся на некой произошедшей ранее трагедии.

В то же время она вспоминала ужасные донесения, которые приносил Парай Недер, слухи и собственные фантазии о громадном жестоком монстре, и это все не сходилось воедино.

К ее удивлению, Дайрута в Орде любили.

Он побеждал, он приносил своим воинам славу, деньги и удачу, и за это ему прощали все, что угодно — впрочем, как теперь выяснялось, ему и прощать-то было нечего. Тень безрукого хана смеялась у нее за спиной, и девушка не раз уже думала о том, что произошло бы, если бы она не послушалась Голоса, а просто дождалась бы того, чтобы Дайрут излечился от своего душевного недуга?

Голос говорил, что хан обязательно надругался бы над ней и постарался сделать так, чтобы Айра в ближайшие недели понесла от него, но ей почему-то казалось, что все было бы совсем не так.

Он отказался взять ее тогда, когда она сама предложила себя.

Она пришла к нему босой и простоволосой, и это почему-то оказалось той каплей, что лишила его рассудка.

Теперь Айра была почти уверена, что смогла бы стать Дайруту женой, и вместе они могли бы править миром, но Голос, а затем и коварные друзья хана — заставили ее убить его.

«Это ты заставила их помочь себе, — напоминал Голос. — Мы — если точнее».

Айра не видела выхода — ей не хотелось править Ордой, постоянно конфликтуя с Коренмаем и Ританом, не хотелось прикидываться беременной от сошедшего с ума хана. Она желала просто вернуться в Дорас, откуда приходили одновременно добрые и грустные вести.

Эона родила сына, и он получил запятнанный кровью титул герцога Дорасского. Отцом ребенка объявлен герцог Сечей — так решил Парай Недер, который весьма неправдоподобно и путано объяснял это свое решение в письме.

О том, что Айра жива и сейчас в Орде, Дорас уже знает — и этому есть странное и нелогичное объяснение, придуманное Параем, и есть множество слухов о заколдованной, обманутой или пожертвовавшей собой ради страны королеве.

Демонов и бесов появляется все больше, но и справляться с ними королевские воины и ополченцы уже навострились.

Маги в Сиреневой Башне предсказали конец света и даже назначили дату, но народу об этом никто ничего не сказал. Однако слухи — как шило в мешке, их не спрячешь, кроме того, множество людей чувствует, что приближается нечто страшное, и самозваных пророков то и дело ловят в разных местах.

О том, что надвигается что-то ужасное, Айре могли и не писать — она и сама ощущала, что происходит нечто неправильное, и потому очень хотела вернуться домой. Ей почему-то казалось, что там не может случиться ничего действительно плохого, хотя на самом деле все обстояло не так.

Ведь именно в Дорасе погибла вся ее семья, там ходил по дворцу старый маг, убивавший челядь, и там же против нее организовали заговор, который провалился из-за того, что Айре помогал Голос.

Она не хотела жить в шатре, спать на шкурах, пить горький чай вместо сладкого разбавленного вина и есть недосоленную и недоперченную пищу только потому, что окружающие люди, которым она не могла по-настоящему доверять, считали, что это — ее участь.

Отвлекшись от своих мыслей, Айра вдруг поняла, что трое собеседников внимательно смотрят на нее.

— Я что-то пропустила? — спросила она как ни в чем не бывало.

— Иногда мне кажется, что ты действительно беременна, — ответил Имур. — Прошло уже два месяца с того дня, когда погиб Дайрут. Тебе пора начинать носить тонкую подушку под халатом. С завтрашнего дня мы приставим к тебе немых служанок.

— Я не хочу новых служанок! — возмутилась Айриэлла Дорасская. — Алгаш не предаст меня!