Vояж в Бездну (СИ) - Бойко Евгения Владимировна. Страница 27

Я почти дошла до постоялого двора когда…

– Кто ты, дитя? – безобидный вопрос застал меня посреди темного переулка. В другое время я бы не нашла в нем ничего подозрительного, но когда тебе преграждает путь что-то высокое, едва различимое в темноте… тут есть о чем задуматься.

Я конвульсивно сжала пальцы на пузырьке со стружкой рога единорога и лихорадочно начала искать выход. Приглядевшись, поняла, что это не тень и не дух, а просто человек в длинном черном плаще. Он так мастерски сливался с окружающим пространством, что разглядеть его было непросто. Неудивительно, что я его не заметила! Иначе фиг бы в это переулок сунулась.

Интересно, что ему от меня надо? Маньяк не стал бы знакомиться со своей жертвой… грабитель тоже. Или вопрос "Кто ты, дитя?" равносилен "прикурить не найдется?" служащим гармоничным переходом от беседы к драке?

Напустив на себя спешащий вид (что было не сложно, я ведь действительно торопилась) я ответила нейтрально – любезно, как мне казалось:

– Извините почтенный, мама не разрешает мне с незнакомыми дядями разговаривать. – Я постаралась мирно обойти закутанную в плащ фигуру, но та вновь преградила мне дорогу.

– Маша?.. – незнакомец откинул капюшон, и я почувствовала себя бабочкой пришпиленной к бумаге.

– Вампир?.. – светящиеся в темноте магнетические глаза, плащ, глубокий тембр голоса… точно кровосос. И кого-то он мне напоминает. Ох, ну хоть бы луч света! Ничего же не видно…

– Маша! – радость вампира была безгранична и всепоглощающа, как будто вместо меня он видел хорошо прожаренную куриную тушку после недели строгой диеты.

– Вампир! – я в ужасе отшатнулась и набрала в легкие воздуха для крика. Осталось выбрать, что именно кричать: "Пожар!" или "Насилуют!" ибо вряд ли кто-то решит рисковать жизнью, спасая девицу от вампира.

– По… – крик захлебнулся в зажавшей мне рот ладони.

– Тише! – мягко попросил он и я, пользуясь тем, что незнакомец не свернул мне шею и не начал лапать, грызнула его за руку. – Оу!

Пока он тряс укушенной ладонью, я открыла пузырек и, сыпанув на ладонь немного порошка, сдула его в лицо вампира. Тот с воем рухнул на колени, пытаясь прочистить глаза, я тем временем подобрала юбки и бросилась бежать.

До "Райского местечка" где мы остановились, оставалось минут пять ходьбы. Я не питала иллюзий относительно скорости своего бега и надеялась исключительно на распыленный порошок. Он не мог уничтожить вампира, но вполне годился, для того чтобы задержать. Брукса говорила, что он на некоторое время ослабляет способности нежити, так что у меня есть шанс…

– Маша, подожди!

"Вот черт!" – раздраженно подумала я.

С чего мне такое везение? Нечисть и та с заскоками попадается. Что я дура что ли, чтобы его еще и ждать?

– Я не причиню тебе вреда!

Конечно. Потеря литра крови разве это вред? Вот гравейр-трупоед тот меньше чем на руки-ноги не согласен. Я свернула за угол и схватила стоявший на ступеньках горшок с петуньей.

– Маша…

Я с силой опустила горшок на голову вампира. Нестерпимо хотелось смеяться. Нервишки в последнее время что-то пошаливают… С чего бы это?

Подавив желание оглянуться, я метнулась к спасительному свету фонарей и распахнутым дверям. Да, вампир, наверное, опешил. Нечасто жертвы используют в борьбе с ним цветочные горшки, зубы и порошки для фокусов.

Отыскав глазами Бруксу и Хакера и проигнорировав настороженные взгляды посетителей коих в зале было достаточно, я приземлилась на табурет за столиком друзей.

– У тебя такой вид, будто за тобой вампир гонится, – полушутя заметила Брукса.

Тут в трактир влетел вампир не успевший накинуть капюшон и щеголявший зацепившимся за ухо цветком и землей в темных волосах. Его лицо нельзя было назвать очень счастливым. Половина посетителей в числе с дюжим кузнецом по инерции отшатнулась в сторону, но потом вернулась к прерванным разговорам, изредка косясь на нового посетителя. Разносящие пиво девки украдкой похихикивали, что скверным образом сказывалось на качестве обслуживания.

– Алекс! – Хакер широко улыбнулся и помахал рукой. – Дружище, сколько лет сколько зим?

Мужчины пожали друг другу руки, и Хакер представил нам вампира:

– Алекс, вампир, благодаря которому я сейчас здесь и сейчас, а не кормлю червей под Фениксом. Это Брукса и Мари. Что ж ты Алекс девушек пугаешь?

Вампир смутился.

– Да… как-то случайно получилось.

Я молчала пораженная осознанием. И узнаванием.

Вампир значит. И не побоялся заговорить со мной, после всего что произошло.

Брукса растерянно переводила взгляд с меня на Алекса и обратно. Увидев в ее глазах сочувствие, я поняла, что она догадалась кто перед нами.

– Где же ты пропадал последние два года? Никто о тебе не слышал, никто не видел… – Хакер заказал еще кружку эля. Я мельком посмотрела в бездонные, пустые глаза Алекса. В моем мире они были другими…

– Кое-какие дела были в Фениксе, – уклончиво ответил вампир. – Странно, что тебе никто не сказал.

Я подавила смешок. Значит, никто не знает что ты Судья. Или просто предпочитают об этом не говорить? Алекс метнул мне умоляющий, иначе и не скажешь, взгляд.

Повисшее за столом молчание было нарушено Бруксой.

– Ну, мы, пожалуй, пойдем. Завтра выезжать…

– Да вы еще даже не познакомились! – простодушно удивился Хакер. – Девчонки вы чего?

– Успеем еще, – как можно спокойнее заметила я.

Мы с Бруксой поднялись на второй этаж.

Алекс совершенно не походит под принятую в нашем мире внешность вампира. У него нет клыков, когтей, ярко-алой радужки глаз и нездоровой бледности. Высокий, стройный с резкими чертами лица, обрамленными разно уровневой стрижкой темных волос…

Александр будто принадлежит другой параллели. Иной вселенной. Он чужд – к вампиру нельзя применить каноны нашей реальности. Инфернальную сущность выдают глаза – темно-серые, будто покрытое патиной серебро или небо перед грозой. Они пугают: в этих темных омутах нет даже проблеска эмоций. Наверное, так смотрят на живых давно умершие… Но он-то жив! Как вампир разумеется. Привыкнуть к этому взгляду невозможно: он будто рентген просвечивает душу, так что невозможно утаить даже ничтожного пятнышка.

Эти бездонные глаза пусты: они словно окна в потусторонние миры, куда попав однажды нет надежды на возвращение. Но хоть однажды утонув в этом океане, хочется погружаться в него вновь и вновь…

Я помотала головой, сбрасывая наваждение. Неудивительно, что Алекс очаровал меня! Теперь понятно, что я испытывала к нему расположение только благодаря чарам. Как подло! Этот мерзавец без помощи своих способностей даже с девушкой познакомиться не может.

Ворочаясь с боку на бок, чувствуя, что не усну, я тихо встала, оделась и, стараясь не разбудить подругу, с которой делила комнату, вышла в коридор. Распахнутое окно отделяла от улицы лишь решетка, за которой светилась на небе желтая монетка луны…

– А ты изменилась, – я не вздрогнула, услышав голос Алекса. Я знала, что он придет…

Я покачала головой.

– Не изменилась. Просто проявилось то, что я старательно прятала в себе. Ты должен знать: человека можно сломать, но изменить… вряд ли.

– Маша…Мари, я должен попросить у тебя прощения, – он накрыл мои пальца своими, но я отдернула руку.

– Должен? Ты ничего мне не должен.

Вампир нахмурился.

– Пусть прошлое остается в прошлом, – я мысленно добавила: "Кроме мести".

Только вопреки здравому смыслу мне хотелось подойти и обнять Алекса, уткнуться лицом ему в плечо и зарыдать. Я так устала, я так запуталась, я не знаю что делать. Я боюсь, что и со следующим Зеркалом меня постигнет неудача. Я так скучаю по маме… так хочу снова увидеть отца. Вернуться к ним, сказать, что жива, что моя смерть не более чем страшный сон. Мне хочется жить в привычном мире: просыпаться в своей комнате, ходить на пары и веселиться с друзьями. Не остерегаться подстерегающей в темноте нечисти, не разрываться между местью и чувствами. Но почему? Потому что только Лекс знаком мне? Потому что связан с моим миром?