Новое королевство - Троиси Личия. Страница 19

— Старый торговец со своим подмастерьем хочет установить торговые связи. — Так Сеннар объяснил молодому человеку основную версию их пребывания на этих землях.

Лонерин, уловив в светлых глазах своего спутника едва заметный огонек, понял, о чем шла речь. Давным-давно Сеннар уже использовал такое прикрытие. Это было тогда, когда они вместе с Ниал, оказавшись в Земле Дней, отклонились от основного пути и направились в Сеферди.

Возможность обдумать в тишине все кошмары прошлого по прошествии стольких лет стала для старого мага началом единственно возможного искупления. Молодой человек надеялся, что ощущение близости этих мест немного смягчит старого мага. Но то был лишь единственный случай, когда Сеннар не смог сдержать своих эмоций. В остальном же он так и не обронил ни единого лишнего слова, ни единого вздоха сожаления.

Путники сделали остановку в нескольких километрах от Салазара. Сеннар остановился первым. Словно военный стратег, он долго безмолвно смотрел на стены города, а затем небрежно пришпорил коня:

— Вперед. Сначала мы должны попасть в дом Тарика.

В Салазаре всюду царили хаос и запустение. Все изменилось до неузнаваемости. Теперь это был совсем не тот город, с которого началась история странствий Сеннара.

Путешественники остановились на одном из постоялых дворов с тем, чтобы только перекусить и дать отдохнуть лошадям.

— Идо мне сказал, что Тарик жил в доме его матери.

Лонерина поразил спокойный тон Сеннара, с которым он произносил это имя.

«Неужели он действительно смог свыкнуться со смертью сына?»

— Если это так, то нам нужно будет отправиться в крепость. Мы пойдем туда после полудня, ты не возражаешь? Если нам повезет, то дорога обойдется без приключений.

Лонерин долго, словно завороженный, глядел на Сеннара, не в состоянии проронить ни слова. Старый маг обратил на него свой вопросительный взгляд:

— Ну так что?

Лонерин перевел глаза на кружку с пивом:

— Нет, ничего. Я согласен.

Сеннар больше не стал задавать вопросов, и молодой человек, водя пальцем по краю кружки, снова сосредоточился на пиве.

Лонерину очень хотелось как-то сблизиться со старым магом, но тот, похоже, не собирался идти ему навстречу: быстро работая ложкой, он поедал свой обед.

Путники медленно взбирались на башню. Полуразрушенные ступени, ведущие с одной площадки на другую, превратились для Сеннара с его тростью в довольно серьезное препятствие. Но едва он переступил порог, как его шаг стал менее уверенным, на глазах выступили слезы, а его взгляд начал беспомощно блуждать по почерневшей от старого пожара каменной кладке. Лонерин почувствовал, как комок застрял у него в горле.

— Дай мне руку, с каждым разом все тяжелее поднимать эту проклятую ногу, — с явным раздражением произнес Сеннар, и молодой маг тут же поспешил ему на помощь.

Сначала Лонерину показалось, что старик схватил его руку все той же привычной железной хваткой; на самом деле Сеннар хватался за него почти с отчаянием: Лонерин понял это по едва заметному дрожанию его костлявых пальцев.

— Тарик жил над воротами, и нам нужно идти в этом направлении, — сказал старый маг, сворачивая в боковой проход. — В тот день фаммины быстро появились здесь, потому что знали этот короткий путь. Именно по этой дороге я шел навстречу Ниал.

Затем, неожиданно отпустив руку Лонерина, он пошел быстрее. Сеннар более не касался тростью земли, а пытался сам опираться о стены. Молодой человек поторопился вслед за ним.

— Ливон, приемный отец Ниал, не зря выбрал для проживания это место над воротами: здесь, в доме, был его склад оружия: жить поблизости от входа было очень удобно с точки зрения торговли, впрочем, позже этот выбор сыграл свою роковую роль.

Сеннар лихорадочно шел впереди, проворно перешагивая через преграждавшие путь камни и трещины в полу. Казалось, он снова стал таким же сильным и ловким, как и в дни своей молодости, и даже нога, которую он подволакивал, больше не доставляла ему хлопот. Молодой маг видел только мелькавшую его спину, то и дело освещаемую лучами света, проникавшего через окна и дыры в стенах. Тем временем его голос становился все громче, а речь все торопливей.

— А здесь, между кувшинами торговцев и прилавками с фруктами, Ниал играла со своими друзьями. — Он повернулся к Лонерину с потухшими глазами. — Здесь жило столько людей, не то что сейчас.

Казалось, он снова вернулся в прошлое: перед его глазами был город его молодости, город Ниал — тот золотой век, когда Астер еще не захватил Землю Ветра.

— Помедленнее, прошу вас, — отважился попросить молодой человек, но Сеннар, целиком поглощенный воспоминаниями, его не слушал. Еще один поворот, и он потерял старика из виду.

«Проклятье».

Лонерин, ориентируясь на его голос, прибавил ходу. Затем неожиданно наступила полная тишина.

— Где вы?

Повернув за угол, Лонерин увидел Сеннара. Тот в печальном полумраке неподвижно стоял перед открытой дверью. Молодой маг остановился, понимая, что произошло: Сеннар впервые увидел дом Ниал, а точнее сказать, Тарика. Идо подробно описал его Совету Воды, но гному не удалось передать царившее здесь ужасное запустение: ничего не изменилось с тех пор, как произошло нападение. Дверь вела в довольно просторную комнату, где все было перевернуто вверх дном: разрушенная мебель, осколки стекла и следы крови повсюду. Весь деревянный пол был в засохшей крови, запутанный след тянулся до самой двери. Лонерин не знал, что сказать, какие произнести слова, чтобы выразить нахлынувшие эмоции, но Сеннар опередил его. Он наклонился вперед, чуть тряхнув головой, а затем решительно посмотрел в глаза своему спутнику.

— Нам нужно разделиться: ты обыщешь кухню, а я пойду в спальню. Ты знаешь, как выглядит талисман?

Лонерин не мог произнести ни слова. Он с такой грустью посмотрел на Сеннара, что маг почувствовал раздражение.

— Что ты уставился, как очумелый? У нас мало времени. Ну так что, ты знаешь?

— Я читал о нем, — ответил он почти шепотом.

— Тогда ищи.

Затем он быстро зашагал по разбитым черепкам прямо в спальню. Лонерин, чуть позже, неуверенно последовал за ним. Войдя в этот дом, он испытал странное чувство. Присутствие Гильдии ощущалось повсюду: секта убийц, где бы она ни проходила, всюду оставляла после себя дуновение смерти и отчаяния. Молодой маг обошел большое кровавое пятно, но вскоре он понял, что невозможно было сделать и шага, чтобы не наступить на одно из множества других, рассеянных по всему полу. Этот подернутый пылью бурый цвет вызвал в памяти Лонерина воспоминание о мертвом теле его матери среди груды трупов людей, зверски убитых членами Гильдии во время жертвоприношения. И как это часто случалось, его неожиданно охватило чувство ярости. Как ни пытаешься убежать, ненависть, подобно неистребимому врагу, всегда окажется быстрее.

Молодой маг закрыл глаза, пытаясь снова взять себя в руки, потом снова огляделся вокруг в поисках талисмана: он хорошо помнил его описание: медальон с большим глазом посередине и углублениями вокруг, в каждом из которых было по одному камню разного цвета. Сверкающий камень в центре, тот самый, который расколола Ниал, когда в Неведомых Землях приняла решение пожертвовать своей жизнью ради мужа и сына. Лонерин искал заветный талисман под деревянными обломками и битыми стеклами. Затем он стал обыскивать оставшуюся нетронутой немногочисленную мебель и, в особенности, очаг в надежде на потайную нишу. Он чувствовал себя почти вором, когда шарил по самым отдаленным уголкам этих стен.

«Как знать, испытывала ли Дубэ нечто подобное, когда обкрадывала чей-либо дом?», — задавался он вопросом, и образ девушки невольно возникал в его сознании. Его незаживающая рана. Все смешалось в его голове: любовь и страсть, дружба и ненависть. Дубэ и Теана, две женщины его жизни, вышли на передний план, а между ними маячил смутный образ его матери.

«Где они теперь?»