Паучий замок (СИ) - Юрьев Валентин Леонидович. Страница 29

— Не стой! Делай что-нибудь! Башню разнесёшь, сам чинить будешь!?

Мишка, собрав в кулак все свои колдовские силы, долбанул ими по острию смерча, пляшущему на пергаменте в бешеном круженьи, так, что кончик его разлетелся в пыль и волчок, как гигантский воздушный змей, понёсся на свободу, поднимаясь по тропе, гремя камнями и крича от ужаса голосами нескольких коз, которых успело засосать на этом пути и скрылся в вышине.

Разведчик хотел врезать Мишке в лоб за всё, что он сегодня проделал, за дневной позор и ночной страх, но, увидев в свете факела, брошенного на землю, перекошенное, бледное лицо пацана, сунул ему книгу, поднял факел и повёл к своей хижине, стоявшей особняком от остальных.

Ни слова не говоря, он подвёл дрожащего ученика к камню, в котором через углубление протекал крохотный ручей и без всяких церемоний окунул его несколько раз лицом в ледяную воду, откинул назад, взял на руки, внёс в хижину и бросил на топчан.

Пока парень отлеживался, учитель согрел воду, налил травяного настоя и сунул Мишке в руку, а сам достал, шурша корзинами, бурдючок и сделал несколько хороших глотков. Потом вышел наружу и пока его не было, Мишка отхлёбывал из кружки горьковатую, пахучую жидкость и всё это время в голове крутилась абсолютно несуразная мысль:

— Почему в русском языке, таком богатом словами, выйти можно толь 'на улицу' или 'во двор'. Куда он вышел, если там нет ни улицы, ни двора? Куда он вышел?. В камни?…. Куда он вышел?

Эта мысль, не принося никакого облегчения, крутилась в голове, много раз, и только тогда, когда Фаран-Тон зашел и по его лицу стало видно, что злость уже проходит, Мишка осознал, какая беда прошла мимо него. Если бы смерч завернул в сторону ребят, от их хижины не осталось бы ничего. Он вспомнил как страшно закричали козы, втянутые вихрем.

Разведчик уютно уселся на кучу шкур, ещё пару раз приложился к бурдючку, заметно подобрел и, наконец-то, произнёс первую фразу:

— Ну и зачем тебе это?

У Мишки-Мрогана в голове давно смешались все мысли и он решил просто не врать простому честному солдату.

— Я- думающий!

Он не знал, насколько все простые солдаты осведомлены о существовании 'неправильных' иритов, и ждал новых вопросов.

— Я тоже думающий. Я же не аргак, не придурок какой-то.

— Ты не понял, учитель. Из думающих получаются мудрецы.

— Я не знал. Я думал, у нас все — воины.

— Я тоже не знал. И думал, что буду воином, как мой отец.

И тут Мишку прорвало. Спокойный тон, взгляд и сама уютная поза наставника вызывали на откровение. Мишка рассказал всё, кроме факта своего нездешнего происхождения. Всё, включая историю книги, которую ему сначала подарил Мудрый.

— Ну-ка, покажи.

Это была первая фраза и в том, как серьёзно она была произнесена, Мишка услышал голос разведчика- профессионала, ему действительно было интересно узнать. И понять.

Он достал книгу, увидел, что пятно на сегодняшней теме остаётся красным и понял, что получил двойку. Тогда извлек из безрукавки куклу колдуна, развернул её от защитных шкур и поставил на книгу. Привычно мелькая пятнами света, к стенке жилища присосалась келья мага и открылась его пещера.

— Приветствую тебя, думающий. Ну что, ты доволен собой? Ты сумел раскрутить вихрь. Но ты должен владеть им, а не убивать всё живое вокруг себя. Ты понял меня?

— Да, мудрый. Только я не понял, как это делать?

— Очень просто. Тормози вращение. Не давай расти или ломай сразу, если не можешь. Ты понял меня?

— Да, мудрый.

— Мира тебе, думающий!

Исчезла пещера мудреца, а Фаран-Тон так и сидел неподвижно с открытым ртом, пока не догадался перелить в себя остатки содержимого из бурдючка. Тогда он встал и пощупал стену, в которой только что зияла дыра чужой пещеры. Рукам он поверил больше, и снова завалился на своё 'кресло' из камней.

— Никогда бы не поверил. Ты сегодня сделал что-то похожее?

И он жестом показал на стену, потом на входной полог, но Мишка понял его.

— Да, похожее. Прости, учитель, но мне надо было.

— Покажи.

И Мишка сотворил самого Фаран-Тона, усадив его к себе на лежанку. Наставник опять встал и внимательно прощупал воздух в фантоме и вдруг облегченно захохотал:

— А я думал!! Нет, ты послушай! Думал, что сошел с ума. Представляешь? Я видел, как камень протыкает скалу! А это ты! Ты сидел в трещине, да?

— Да, учитель.

— Ну, ясно, там, я бы и сам туда влез, а тут увидел следы, а тебя — нет, я и кинул, а камень пробил скалу, я думал, что сошел с ума! А ты видел свои следы?

— Да, учитель.

— Да не те, не ложные, а настоящие, видел?

— Нет.

— Вот! То-то и дело, что — нет! Аргак ты недодоенный, пацан, думал меня обмануть?

— Прости, учитель.

— Ну, зачем? Ты мне объясни, зачем?

И Мишка объяснил всё, как было.

Он узнал, дома отец проболтался, что после Дня Окончания группу молодых разведчиков отправят в секретный поход через Мертвый перевал, в сторону соседнего королевства. Дорога будет трудной и опасной и надо будет стащить клановый вымпел из сторожевой башни на границе так, чтобы никто их не заметил, иначе может начаться война.

Он знает, что его пошлют командиром и хотел набрать себе группу настоящих, способных ребят, чтобы не запятнать чести своего короля. Не тупых выскочек, а думающих, толковых воинов, умеющих делать всё, что должен уметь разведчик.

К удивлению Мишки по мере развития рассказа, старый учитель неожиданно начал улыбаться, потом тихонько прыскать в свои усы, а в самый серьёзный, по мнению рассказчика момент, вдруг прорвался хохотом, с повизгиванием и неприличными хрюками. Оторжавшись и отерев слезу, он вдруг обмяк и подобрел, а потом выпалил как из пращи в хорошем темпе:

— И это ты — 'думающий'? Копыто ты козье! Да разве так думают? У нас с соседями уже много лет стоит добрый мир. Наши воины ездят туда за невестами, а от них — к нам, мы тут все — родственники! Эх, ты и балбес! Думающий! (он передразнил Мишку блеющим голосом). Да кому он нужен, этот твой вымпел? Его шьют каждый круг и вешают в башне. Для таких козлов, как ты! Для честолюбивых козлов! А их козлята идут в наш клан и там тоже будут добывать вымпел, только его наши девчонки сошьют!

Он хватанул пустой бурдючок, потряс его, отшвырнул в сторону и стало видно, что сознание ветерана не очень-то адекватно отражает действительность. То есть, он весьма пьян.

— Ты сам подумай, думающий, да кто ж вас отпустит в опасный поход? Вы ж ещё… тьфу! (Он показал фалангу указательного пальца) Вы идёте через Мёртвый перевал, хе-хе-хе, а они — навстречу вам — через Живой, что ли? (Захохотал) — через Жуткий! Во! Че-рез Жут-кий! Какой же настоящий пацан пойдёт через перевал, если он называется 'Живой?' А вот — через 'Жуткий' это — круто, хе-хе-хе!

А почему? Да потому, что надо же вас проверить, попробовать, на зуб! И им своих козлят тоже надо! А ты говоришь, отец проболтался! Ду-рень! Я тоже пробалтывался, когда мой балбес был такой, как ты. Я и сейчас пробалтываюсь!… Дарк меня забери! Парень, я ведь и правда, наболтал лишнего, слушай, Мроган, давай, как мужики, я ничего не говорил, ты ничего не говорил, лады?

— Я ничего и не слышал, учитель, я вообще заснул, это ты вот с ним (я кивнул на фантом) беседовал, про женщин, наверно?

— Про них, про кого же ещё?.. Умный ты парень, Мроган! А вот насчет команды ты прав, юный думающий. Без настоящего отряда можно и около дома заблудиться. Когда придём, ты скажи мне, кто с тобой пойдёт, кивни. Лады?

И ещё запомни, между нашими столицами идёт хорошая, натоптанная дорога через перевал Гнездо. Идти по ней легко и вдвое быстрее. Мало ли, что, может, пригодится… А теперь, дуй спать, Мроган, я тоже устал.

Мишка ушел, улёгся на лежанку, но долго ещё не мог заснуть. Слишком много потрясений свалилось на его бедную голову за этот бесконечный день, экзамен, смерч, а в конце выяснилось, что отец ему врал!

Из юрты учителя доносились отрывки хриплого и бессвязного пьяного пения, вокруг стоял бодрый храп двух десятков юных разведчиков, которые вскоре пойдут на лживый, никому не нужный подвиг! И зачем тогда он, Мроган, гонял этих ребят, добиваясь безукоризненного выполнения уроков, думая, что любое незнание может привести к трагедии.